Николай Побережник - Болотный кот

– Что-то не так?

– Все так дети мои, – улыбаясь, ответил Варас, – все так.

Пообедав, мы принялись за сборы, затем мы с Варасом перенесли все наши пожитки в фургон, у которого были сняты колеса и приделаны широкие и длинные полозья, а накидка фургона была утеплена шкурами, и спустя час мы выехали со двора Судейского дома и присоседились к колонне розвальней, что возвращались в форт. Наш фургон, которым весьма умело управляла Чернава, был крайним в колонне, которую мы с Варасом замыкали, держа коней рядом и разговаривая, так, ни о чем. Вообще Вараса как подменили, и тараторит и тараторит, а я лишь киваю в ответ, вроде как участвую в разговоре.

– Никитин, я тебе этого не прощу, – не по-настоящему обижаясь и расхаживая по новому, еще не обработанному полу нашей пристройки к кузне, говорил Тарин, – это ж надо! Съездил в каменок называется, да с обрядом вернулся…

– А хотите… хотите, мы устроим еще один праздничный ужин, – хлопая длинными ресницами, спросила Дарина.

– Вот! И я про это, – ответил он, уже улыбаясь, – ладно, я с обозниками поговорю, завтра в столовой форта праздновать будем, а сейчас мне в городище надо, людей много по домам распустили, не успеваю ничего… и я князю про вас все расскажу.

– Когда тебя ждать? – спросил я, проводив Тарина до порога.

– А вот к праздничному ужину и буду… Рад за тебя, друг мой, – потрепал меня Тарин за плечо и вышел.

– Ну что, как располагаться будем? – спросил я у родственников, закрыв за Тарином дверь и окинув взглядом почти пустую, единственную комнату нашего скромного жилища.

– Вот что, Никитин, – сказал Варас, присев на единственную лавку и набивая трубку, – сегодня как-то переночуем, а завтра… в общем мы с Чернавой так решили, вы с Даринушкой тут будете жить, а мы в шатер переберемся, он у нас обжитой. Да и сколько нам тут быть, через месяц уже, наверное, домой, к озеру отправимся.

– Батюшка, не холодно будет? – нахмурилась Дарина.

– Что ты! Знаешь, какой у нас с Никитином шатер получился? Получше воеводского. Так что перебьемся месяц как-нибудь.

Особо вещи разбирать не стали, да и устали с дороги. Варас натаскал дров, благо кругом было в достатке отходов деревянного зодчества, а я сбегал в шатер и принес несколько шкур, уложив их рядом с печью. Затопили печь, и спустя буквально двадцать минут в комнате стало тепло. В пристройке «проектом предусмотрено» всего два узких топчана, у двух противоположных стен, на которых улеглись Варас и Чернава, ну а мы с Дариной, как самые молодые, расположились на полу на шкурах, укрывшись моим кафтаном. Варас задул единственную лампадку, и мы все уснули, первой смешно засопела Дарина, уткнувшись носом мне в щеку и обняв всеми конечностями, будто боясь, что наутро я исчезну.

Проснувшись утром, долго копошились и искали всевозможные бытовые принадлежности и, самое главное, котелок, сковородку и всякое кухонное, чтобы приготовить завтрак. С успехом закончив поиски, отрядили женщин в наряд по кухне, а я стал помогать Варасу перетаскивать вещи в шатер и из шатра, чтобы распределить предметы быта. Потом завтракали, потом заготавливали дрова, после чего отправились контролировать состояние кузни и оружейной мастерской. В кузне, кстати, трудился «прикомандированный» из посада подмастерье литейщика, уж очень проникся к его навыкам Варас и уговорил мастера отпустить парня потрудиться на благо княжества. Бакар, крепкий парень с умными и сосредоточенными глазами и огромными ручищами, под стать Варасу, очень обрадовался перспективе самостоятельной деятельности и возможности попутно обучиться кузнечному делу, от чего очень рьяно выполнял все поручения, да и сам неплохо проявлял инициативу.

А с обеда началось, то обозники прибегут выяснять предпочтения по ужину, то из городища прискакал посыльный Тарина, сообщить, что князь Талес вызывает к себе оружейника, то есть Вараса, то со стороны южного торгового тракта прискакали дозорные, с вестью о нападении на обоз большой группы разбойников, и из форта умчались двадцать всадников. В общем, нездоровая какая-то суета началась, и я предложил Дарине смыться в подлесок и совместить охоту с прогулкой, на что она радостно согласилась. Одевшись и прихватив лук и арбалет, мы забрали с конюшен Яра и Черного – коня Вараса, и верхом отправились в лес, правда на выезде из форта пришлось задержаться и объяснить караульным на воротах, куда мы отправились. Удалившись от форта на пару километров и проводив глазами разъезд, командир которого, узнав меня, махнул рукой, мы спешились и, ступая почти по колено в снегу, углубились в лес. Дарина оглянулась и, убедившись, что рядом никого нет, бросила поводья, кошкой прыгнула на меня, сбив с ног, и мы с хохотом повалились в снег.

– Любый мой, – несколько раз прошептала она, будто кто-то может нас услышать, и подарила мне долгий и сладкий поцелуй, – это ты хорошо придумал.

– Что?

– Ну с охотой.

– Да вообще-то я и вправду надеялся добыть зверя или птицу.

– Тут? – расхохоталась она. – Если только паршиков.

– Каких паршиков?

– А вон они, по веткам скачут, – показала она пальцем на маленьких птичек, которых в моем мире зазывают синицами.

– Так вроде тут рогачей били недавно.

– Если били, значит, они уже ушли, нет в этом лесу зверя.

– Ну значит, просто погуляем, а то эта суета в форту…

– Да, просто погуляем, – улыбнулась она, нависая надо мной, ее шапка слетела, когда мы падали, и ее волосы, спадая на мое лицо, теперь образовывали маленький мирок, оберегая наши взгляды от окружающего леса и скачущих по веткам деревьев и чирикающих паршиков.

Повалявшись в снегу еще немного, мы, взявшись за руки, пошли обратно к форту пешком, выйдя на натоптанную лесную тропу, кони послушно брели позади, а мы молча шли, периодически заглядывая друг другу в глаза. А я все думал, может, вот она, любовь? Может, вот это она и есть… Вообще со мной такое впервые, именно такое, трепетное отношение к противоположному полу. И ведь действительно, мои чувства к Дарине очень сильно изменились, особенно с той встречи на заимке у Ласа… не знаю, может, это от того, что я понял, что здесь, в этом мире я кому-то небезразличен, кто-то за меня переживает и, главное, ждет, где бы я ни находился и как бы долго я ни отсутствовал… Может, я и ошибаюсь, и девочка поймет, что я всего лишь ее первая любовь, которая возникла на фоне моей необычности и непринадлежности этому миру, на фоне более чем десятилетней разницы в возрасте… не знаю, но сейчас она действительно была для меня самым родным человеком, а дальше уж как сложится, хотя, по сути, я вроде однолюб, исходя из моего предыдущего опыта общения с женщинами в моем мире, где ни одна не запала мне так глубоко в сердце. С некоторыми были достаточно долгие отношения, но они строились в основном на сексе и временном периоде интереса друг другу, а потом спокойно разбегались, без истерик и сцен. А Дарина… Дарину хотелось защищать от невидимого и неизвестного врага, хотелось все время крепко обнимать или нести на руках… такая в общем химия любви, приключившаяся со мной в этом мире.