Иван Косолапов - Мир Мрака 2027

Навстречу мне размеренно, лишь иногда покачиваясь, вышагивал Антон. В слабом свете были отчётливо видны мешки под глазами парня и его лёгкая небритость, хорошо дополняющая образ вымотанного, усталого бойца.

Я, чуть улыбнувшись, остановился. Взгляд моего товарища был нацелен на пол, однако как только он на мгновение поднялся, то сразу же зациклился на мне. Охотник, не сбавляя шага и чуть ухмыльнувшись, теперь целенаправленно шёл ко мне.

– С неплохим тебя, – сказал, в своей привычной манере, с середины тоннеля Антон.

– Ха, и тебя.. с ним же, – недолго думая ответил я.

– А меня нечего, как то не удалось его поприветствовать, – вновь загадочно сказал напарник, уже вплотную подойдя ко мне и протянув руку.

Как только наши кисти встретились, Антон сразу же перекрутил свою таким образом, чтобы сцепленными оказались только большие пальцы. Я последовал его примеру. В конце концов у нас получилось некое “замочное” рукопожатие, приправленное в конце ударом правых плеч… Неплохо вышло.

Что-то я давно не замечал за своим молодым товарищем столь ясного показа эмоций. Видать, нечто в нём изменилось… Оно и к лучшему.

– Ого, что ж так, – разминаясь обратно, спросил я.

– А вот так. Вы же вырубились оба…

– То есть как оба?

– Ну, не оба. Сначала ты, а потом уже Гоша. Но всё-таки в итоге как вышло: – мы повернули обратно в ту сторону, откуда я пришёл, и я даже догадывался, зачем, – более-менее что-то рассказать мог только я. Вот меня всю ночь Нырков и штурмовал расспросами. Для них же как получается…

– А кто такой Нырков? – опять вставил я.

Антон на мгновение осёкся. Затем, поняв суть вопроса, продолжил:

– Ах, да, ты же ничего… Ну это главный тут, в общем. Так вот, для них, ну, здесь живущих, что получается: люди, пришедшие со стороны Пролетарской – огромная редкость. Последний раз, вроде бы, восемь месяцев назад было, и то он умер потом.. кажется.. или не умер. А хотя чёрт с ним, кто его знает.

Я заметил как голос охотника становился всё тише, а говорил он всё медленнее. Он погружался в свои мысли, а вместе с этим и засыпал.

– Эй, – я чуть толкнул того в плечо.

– А.. чего?

– Ты что-то про редкость рассказывал, – напомнил я остановившись: Антон тоже остановился, причём первый.

– Ах.. да. Извини, что-то я… – смачно зевнув, парень продолжил: – Совсем раскис.

– Тебе бы поспать.

– Да нет-нет всё хорошо… Так о чём это я, – я уже было открыл рот, чтобы вновь напомнить, как напарник встрепенулся, вытянув вперёд руки, будто отталкиваясь: – Я помню, я помню… В общем, редкость, да – это и в правду бывает не часто. И мы стали настоящим сюрпризом, потому что они уже свыклись тем, что из этого туннеля изредка только грызуны выбегают, а тут опа, мы… Ха, знаешь ли, не очень ожидаемо.. ого, откуда это такое?

Антон услышал музыку. Он, будто изголодавшийся человек, почуявший запах пищи, сразу же выпрямился и поднял кверху нос – будто бы это чем-то могло ему помочь.

Я пальцем указал на одинокого музыканта.

– Чёрт, ничего себе.. я сейчас, – охотник подошёл к бродяги.

В руке он сжимал небольшую кипу наличности. Недолго постояв и немного насладившись столь атмосферной мелодией, парень присел и сунул деньги под ноги незнакомцу, на что тот ответил лишь кивком: творец ни на мгновение не сводил взгляд с инструмента.

Антон выпрямился, постоял ещё с полминуты, затем, возвратившись ко мне, сказал:

– Так бы и остался там… Ну да ладно. Кстати, как ты узнал, где меня искать.

– Старик сказал.

– А, тот, что за тобой лежал?

– Ага.

– О, молодец. А Георгий уже кстати проснулся?

– Когда я уходил – нет.

– Ясно, ты ведь, думаю, уже понял, что мы к нему идём…

– Нет, конечно, не понял, откуда мне, – чуть улыбнувшись и нацелив взгляд на бетон под ногами, замахал головой я.

– Ха-ха, ну мало ли, – бесчувственно ответил собеседник.

– А кстати, он, ну, этот… – спустя недолгую паузу начал я.

– Нырков, - напомнил Антон.

– Да, он тебе ничего про Пролетарскую не говорил. Ну, мало ли, вдруг они что-то знают…

Парень, недобро ухмыльнувшись, выдохнул и ответил:

– А что они могут знать? А если и знают, то уж точно нам не скажут. Поведал лишь, что тамошняя напасть лишь год назад там образовалась. Раньше, мол, неплохая станция была. Ничейная. Зато через дыру можно было вниз габаритные, но более-менее лёгкие предметы спускать.

– Ух ты.. и что же они спустили? – с небольшой издёвкой задал вопрос я.

– Да откуда мне знать? Как мне сказали, так и я говорю. Сейчас же там не пойми что происходит.. ну, ты и сам в курсе. Мол, никогда оттуда отряды не возвращались. А отголоски от заразы той изредка аж до сюда доходят.

– Как?

– Ну, крики, вроде, слышны. Потом туман чёрным, бывает, становится. Голоса на постах некие чудятся. Бывало, даже люди пропадали… Короче, это только слова, что же на самом деле…

– В наше время и такое возможно, – не дожидаясь продолжения, сказал я.

Небольшая пауза.

– Соглашусь, – медленно ответил Антон, попутно коротко кивнув вбок и приподняв брови, после чего взялся за ручку двери лазарета.

– Погоди, – взявшись за локоть товарища, остановил того я. – А что он вообще у тебя спрашивал?...

Антон, будучи повёрнут ко мне лицом, чуть отвёл взгляд, затем вернул его обратно и предложил:

– Давай для начала узнаем, как себя Георгий Васильевич чувствует, а потом я тебе всё расскажу…

Я смотрел на него, не отводя глаз. Он поступил аналогично: серо-синие зрачки впились в меня жёстко, будто иглы.

Но всё-таки, примерно через секунд десять, я не выдержал: взгляд этого парня, как бы то ни было, был тяжелее моего.

– Договорились, – посмотрев на дверь с неаккуратно намалёванным красным крестом, согласился я.

Когда вход отворился, нашим глазам предстал сидящий на койке Гоша. В таком же, как и у меня, халате, он сидел и грузно наблюдал за своей перевязанной ногой.

Когда же слух его уловил наше появление, глаза направились на выход (для него), а на устах появилась лёгкая улыбка.

– Аха, а я уж начал волноваться, – чуть приподнявшись и протянув руку приближавшемуся Антону, сказал пациент.

Пожав руки и чуть приобнявшись, Георгий отпустил молодого напарника. И после того сделал тоже самое со мной.

Он был холодный, очень. Да и в помещении в глубине метро было отнюдь не тепло.

И только оторвавшись от него, я осознал, что и мне далеко не тепло. По коже пробежал мороз, нос зачесался: захотелось чихнуть. Что я и сделал в последующее мгновение.

– Будь здоров, – всё с той же улыбкой пожелал мне старший товарищ. – Холодновато, а?.. Ха, вон твоя одежда, давай кутайся, – указал на мою раскладушку Гоша. – Уже принесли, постиранная…

– Ух ты, когда успели. Я же только вышел… – чуть удивившись, сказал я.