Иван Косолапов - Мир Мрака 2027

Пусть хотя бы дорогу покажут.

Этим братья и занимались. И не могу сказать, что безуспешно: под их довольно скомканным руководством мы всё-таки добрались до Цирка.

Стоит отметить, что в конце пути мы пересекли абсолютно пустой перекрёсток, засеянный лишь мусором да кусками бетона, отвалившегося от рядом находящихся зданий. Но это дело постоянное, а вот где автомобили…

Преодолев немалую, засорённую, покрытую выбоинами и небольшими котлованами площадку перед главным зданием, я лицезрел ещё одну баррикаду, созданную сплошь из автомашин. Но эта была не настолько большой, как прежняя: она закрывала лишь главный вход, над которым, на кузовав, лениво качали своими лопастями электромельницы.. на этот раз они выглядели действительно как мельницы, ибо расположены были вертикально и впаяны, явно генераторами, в металлолом.

– Вы двое тут раньше бывали? – спросил Гоша у провожатых.

– Нет, – ответил старший.

– Ха, и как вы тогда внутрь попасть собирались? Я ни бойниц, ни “глазков” не вижу… – прокомментировал вышесказанный ответ Георгий.

– Ну, нам постучать сказали.. по-особому, – попытался защититься Ваня, всё ещё держась уверенно.

Старший напарник посмотрел на него непонимающим взглядом. Я сразу осознал, что он выражает, а вот парень, видимо, нет, так остался стоять на месте.

– Так чего ты тут до сих пор торчишь? – тихо, но угрожающе, растолковал Гошин взгляд Антон.

Ваня сразу же встрепенулся. Большими глазами мельком посмотрел назад на нас, потом на брата и, понимая допущенную оплошность, поспешил к наваленным друга на друга автомашинам, посреди которых виднелась широкая дверь, собранная из сваренных вместе двух багажных.

Я огляделся вокруг. Местность была большая и пустынная. То, где было хоть что-то, скрывал туман. Но его и остерегался: мало ли кто (или что) может выскочить из него. Поэтому и надо было быть начеку.

Тут я и услышал удары кулаком по металлу: два быстрых, перерыв, ещё один, перерыв, и вновь два быстрых. Затем старший брат, – он был виден от начала лестницы, – опустил руку.

И началось ожидание. Когда оно перевалило за треть минуты, Боря спросил:

– Ну, как оно? – а ведь все были так спокойны.

И я точно знал, что никто из нашей троицы не скажет глупости – и я был прав.

– Сам не видишь? – грубо отозвался я, давая понять всю дурацкую сущность ранее озвученного вопроса.

Мой укор младший услышал, ввиду чего притих.

Старший же, – додумался всё же, – повторил попытку.

Тук-тук… Тук… Тук-тук.

На этот раз ждать долго не пришлось: вторая проба дала результат. Уже спустя секунд пять, с небольшой тяжестью, дверь нам открыл мужик среднего телосложения. Он не был чем-либо примечателен, во всём прост, лет под сорок, одет в куртку и штаны цвета хаки – как у Антона, обут в тяжёлые военные сапоги, на голове место нашла чуть порванная панама – здешний охранник. Единственное, что мне бросилось в глаза, так это его чисто выбритое лицо – редкость для простолюдина.

Медленно оглядев всех нас сверху, он проговорил:

– Значит не отряд с новыми больными… – краешком губ улыбнулся, после чего продолжил: – Ну и отлично. Только, – он перестал удерживать дверь, вместо этого опёршись об неё и, выйдя наружу, показательно передвинул предохранитель, – кто вы тогда и зачем здесь? Если знайте код, то вы навряд ли чужаки.. однако…

– Компьютеры принести! – коротко крикнул я в ответ.

Мужик перевёл изменившийся (в лучшую сторону) взгляд на меня и, ещё раз чуть улыбнувшись, признал:

– А-а, очередные герои. Ну, тогда просим, – после этих слов он вошёл обратно вовнутрь.

По приглашению мы пошли следом.

Встретил нас длинный коридор, который, метрах в десяти от двери, перекрывал вырезанный от автобуса лист металла: проём для двойной двери посередине и большие, пустые, прорезиненные оконные рамы по бокам. Ни с чем не спутать.

Что странно, так это то, что из “окон” в нас никто не целился. То ли оборонительный рубеж у них такой дряблый, то ли для них своеобразный пароль значит куда больше, чем я предполагал…

– Вы там только дверцу закройте, а то мало ли кто ещё сбежится, – как-то шутливо произнёс охранник, идущий впереди.

Так именно я двигался в арьергарде, запирать пришлось мне. Это заняло секунд десять времени: конструкция и вправду была нелёгкой, да и всовывать железные штыри в специально приваренные рядом засовы – дело тоже довольно тяжёлое.

Когда же я обернулся, то увидел лишь спины своих товарищей, успевших отойти довольно далеко.

Не теряя времени, я ринулся за ними. Пробегая мимо местного пункта стражи, мне не пришлось заметить на себе каких-либо недобрых взглядов. Скорее все охранники смотрели на меня как-то безынтересно и легко. Будто бы где-то там, глубоко внутри радовались, что это не очередной поверженный вирусом доходяга, а просто человек…

Мою пропажу обнаружил только Гоша, он-то и обернулся назад. Хотя, вполне возможно, что он сделал это просто так, ведь нас с ним разделяли два человека, откуда он мог знать, что меня нет… Хотя, какая разница: он сделал, что сделал, и когда наши взгляды встретились он лишь с лёгкой улыбкой кивнул, я ответил тем же, обозная, что я снова в строю. В строю, который уже где-то с минуту шёл по неказистому, явно собранному из остовов “загрязнённых” машин, коридору, чьё нутро скрывало в себе куда меньшее количество факелов, нежели виданноё где-либо мною доселе. Оно и правильно: зачем в подобном месте нужно много источников неяркого, неровного света. И так хватит.

“А ведь осветительные приборы с каждым разом становятся всё более примитивными”, – заметил я с некой иронией. Однако мысль было совершенно точной: чем дальше я оказываюсь, тем меньше я вижу лучи ламп накаливания. Хотя, в этом месте данная особенность тоже ясна: тут есть, – если верить словам главы Дворца, – куда тратить электроэнергию.

Только я подумал об этом, как окружение сразу изменилось. Я уже видел подобное, нечто похожее было и во Дворце: сейчас мы находили под зрительскими сиденьями. Только тут арка была не такой широкой.

Я уже видел традиционную одиннадцатиметровую сцену цирка, усеянную бетонным крошевом, и мелкую, серую дымку, висящую над ней. Оградительный, обычно невысокий забор бал убран. Теперь в центре всего находился лишь ровный круг, даже лишённый своего, казалось бы, вечного красного ковра. Ещё пару шагов, и я разглядел то, что было за сценой – очередная арка, из которой, раньше, выходили всевозможные артисты и радовали ненасытный народ. Главное – тут огромные занавески сняты не были, они сильно испачкались, были порваны во многих местах и чуть потеряли свою былую яркость, однако, в отличие от ковра, их почему-то снимать не стали. Может, не хотели: память. Но скорее всего, просто высоко тянуться.