Сергей Коротков - О возвращении забыть

Однажды в разгар дискотеки в марихуанном дыму ночного клуба в Шанхае внезапно прекратились светомузыка и технодэнс, прозвучала фраза незнакомого абонента, в переводе с китайского: "Ван Лися, срочно забирай малышку, вещи и уезжай к бабушке на острова. Вас ищут плохие и опасные дяди. Твой брат Ян Синьи". Сообщение было громким, чётким и сухим голосом робота. И снова заиграла долбёжная музычка, заискрились лучи лазеров и клуб наполнился гомоном молодёжи. Тусовка продолжилась, и только один человек вышел из клуба в озабоченном, напуганном состоянии и стал ловить такси.

"Янтарь" являлся по сути самым редким и дорогим артефактом Зоны. Вагон "батареек" или "ломтей мяса" не смог бы заменить его. Каждый двуногий обитатель Зоны мечтал найти этот камень.

Столпотворение в "Тёплом стане" и его подземельях достигло апогея. Сверх 150 человек Кузбасс принимал уже по двойному тарифу. Его материли, проклинали и мысленно скармливали тушканам, но платили и бронировали себе места посуше и посветлее. Народ давно прочухал, что перед Вспышкой необходимо добраться как можно ближе к центру Зоны, причём осесть в безопасных от катастрофической стихии местах. На Затоне или Болотах, в Тёмной Долине или в брошенных деревнях не укроешься от волны Вспышки.

Творог взахлеб рассказывал байки о том, как в прошлую Вспышку один сталкер, выйдя первым из убежища бывшей градирни, сразу нашёл около отстойника "медузу", вмиг разбогатев на полста штук местной валюты. А вот боец из квада Патрона, не успевший вовремя и хорошо укрыться, превратился в снорка и был уничтожен два дня спустя, чему "Долг" явно не обрадовался.

Пятерня с наёмниками четко следили за порядком в "Тёплом стане", жестко пресекая любые потасовки, пьянки и разгул. Творог бегал взмыленным жеребцом, таская продукты и питьё, выполняя заказы и так, по хозяйству. Кузбасс лично провожал клиента, определял ему место, брал плату всю вперёд, записывал в свой ежедневник. Давал ценные указания, советы и требовал неукоснительно соблюдать порядок.

Муравейник гудел, будто после падения в него стрекозы. К вечеру 25 апреля стало всё стихать и успокаиваться. Более двух сотен человек набилось в утробу градирни, ожидая стихии и ведя беседы на разные темы, слегка потягивая пиво и коктейли, набивая желудки "дошираками" и салом, а рюкзаки провиантом и различным походным барахлом. Никто не просил водки и проституток, зрелищ и оружия, отобранного на входе в бар. Скромно выпивали, негромко голосили, старались не курить, зная о слабой вентиляции и опасности возникновения пожара в такой толчее.

"Тёплый стан", как и ещё полдесятка подобных заведений-убежищ Зоны, припух и притих в ожидании катаклизма.

И тот не заставил себя ждать долго…

Ровно за пять минут до Вспышки волна мутантов хлынула от центра Зоны к её окраинам, сбивая и терзая всё живое на своём пути. Приграничные фортификационные сооружения войск НАТО и России получили такой удар нашествия обезумевшего зверья, что из трёх полос две вмиг оказались сметены, а третья пала почти вся, открыв бреши в последнюю — Пограничный Рубеж. Минные поля, рвы, проволочные заграждения, сетки, заборы, доты и аномалии не стали преградой мутантам, а только сбавили темп их дикого наступления и хорошо проредили количество нападающих. Остальным занялись батареи "градов", артдивизионы и зенитные части Приднепровского Особого фронта. Тысячи солдат и офицеров НАТО и армий бывшего СНГ, облаченные в РЗК и прочие костюмы химрадзащиты, обрушили шквал огня из стрелкового оружия, огнемётов и гранатомётов. Минометные расчёты не успевали топить осколочно-фугасные заряды в раскалённых стволах, станковые и башенные пулемёты и пушки прямой наводкой косили смертью территорию в полкилометра перед Рубежом.

На участках явного прорыва возникали в воздухе вертолёты, выпуская все запасы БК. Куликово поле или Бородинское казались городскими парками в сравнении с полосой отчуждения по Рубежу Зоны после такой массовой бойни.

Обычно и силы "милитари" теряли до сотни убитыми и ранеными. А Рубеж и Приграничье восстанавливались полгода с миллиардными затратами.

За полчаса до Вспышки в кнопку звонка первой внешней двери убежища градирни просигналил больной сталкер, забытый всеми и Богом тоже. Бродяга с трудом дотянулся до кнопки и полулежал в дверях, царапая её и причитая. Он молил о помощи, ощущая приближение конца — то ли от самочувствия, то ли от скорой Вспышки. Звонок услышали, поняли кто, но Кузбасс запретил открывать обе массивные двери, усиленные свинцовыми накладками. Типа, поздно уже!

Сталкеры зароптали, загудели, начали ругаться и бузить. За десять минут волнения и недовольства охватили около сотни человек в подвалах. Творог пересилил свой страх и, внемля толпе, намекнул хозяину о пропуске Бродяги. Кузбасс взглянул на Пятерню, сплюнул себе под ноги и с матерным ворчанием кивнул. Люди Пятерни неохотно стали крутить маховики засовов, скрипеть петлями навесов, покряхтывая от натуги.

Через три минуты беднягу заволокли внутрь, почти бросили тут же, возле входа, и в обратном порядке позакрывали все двери. С учетом спальных мест (матрасов на полу) и людей, плотность населения подвалов составила один человек на квадратный метр. Остальное занимали склады и сети жизнеобеспечения "Тёплого стана". Около десятка сталкеров протолкнулись к Бродяге с помощью и сочувствием. Подняли его и унесли в боковой коридор, уложили, потеснив себя, стали тормошить и успокаивать. Один подсунул кусок брезента вместо лежака, другой дал бутылку воды, потянулись руки с конфетой, хлебом, орехами. Подарили носки, футболку, ложку с миской и даже детский крем "Лисичка". Типа мазать свои язвы и шелуху на лице и руках.

Бродяга будто бы оживился, принимая презенты, шёпотом благодаря всех и вытягивая посиневшую шею как кукушонок из гнезда навстречу червячку в мамином клюве. По его обожжённым щекам потекли слёзы. Мужские слёзы откровенного волнения и счастья! Мужики дружески похлопывали его по плечам, голове, что-то говорили, пытаясь утешить, отвлечь. Но все видели его состояние, боль и безысходность. А еще обреченность! Но как он был благодарен им всем за это!

Творог закусил краешек губы, созерцая позитивную картину, но, поймав суровый взгляд одного из сталкеров, поспешил удалиться и сообщить хозяину об увиденном.

Тем временем, сначала очень далеко и глухо, затем сильнее и громче, раздались грохот и гул стихии. Лампы в подвале разом все дёрнулись, замигали. С потолка посыпались пыль и известь. Гул нарастал, овладевая всеми пустотами помещений и черепных коробок. Даже в диафрагмах всех присутствующих завибрировали мембраны-перепонки. Снаружи оглушительно взорвалось, словно атомная бомба "Малыш", всё кругом содрогнулось. Кое-где повалились коробки и ящики, а десятки людей упали. Ошеломительный вездесущий звук сотен взлетающих аэробусов оглушил всех, заставляя скукоживаться, зажиматься, падать и приседать. Некоторые лампочки потухли или лопнули. Звуковой смерч длился минуту, затем резко спал и исчез, будто поезд умчался в тоннель. Запахло озоном. Всё…