Евгений Щепетнов - Колян. Дилогия (СИ)

Атаман шёл осторожно, плавно, не делая резких движений. Рядом сопел сломаной перегородкой носа Диман, спотыкаясь о кочки.

— Диман, если что — сразу падай на землю и отползай вон за то дерево. Не кипешуй и жди, когда наши выручат. Без геройства! — сквозь зубы проговорил Николай.

— Атаман, ты сам будь осторожнее. Ты тоже не ахти как осторожничаешь, — огрызнулся Диман. — Без тебя нам всё равно труба.

— Ладно, разберёмся, — проворчал Колян.

Они подошли на сто метров к воротам, Николай остановился и замахал шестом с белой тряпкой:

— ЭЭЭЭЙ! Есть кто там?! Айда поговорим!

Через пять минут молчания, когда, казалось, что уже ответа не будет, прозвучал ответный крик:

— А чо нам с вами разговаривать‑то! Вы нам нахрен не сдались! Своих ртов хватает! Идите нахрен отсюда, покеда целы!

— Мужики! Вышлите переговорщиков, с атаманом нашим поговорите, дела обсудим, а то как‑то не по–людски?! — крикнул Диман.

— Нах нам ваш атаман не сдался, бендеровцы гребаные! Валите отсюда — три секунды вам на отступление!

Неизвестные подкрепили свои слова выстрелами. Из под ног Николая и Димана брызнули крошки земли, а одна пуля воткнулась в сосну рядом с Николаем.

— Они на поражение стреляют ведь, ублюдки! — ошеломленно прошептал спутник Коляна.

— Валим, Диман! — и мужики зигзагами, чтобы затруднить попадание стрелкам, побежали в укрытие за пригорок. Ещё несколько пуль ударило совсем рядом, потом стрельба утихла. Николай и Диман подошли, отдуваясь от быстрого бега, к группе казаков. Те ругались матерно и грозились в сторону турбазы. Николай достал бутылку с водой, отхлебнул, послушал воинственные крики и сказал:

— Так. Хорош базлать. Они, в общем‑то, правы, что нас не подпускают. Это их право. А наше право — взять то, что нам нужно. Не получается по–хорошему — будем брать силой. Нам деваться некуда. Народ хочет осёдлости, нормальных условий жизни, покоя, а не вечной дороги. День за днем нарастает недовольство и нам пора уже разрядить ситуацию. Как ни жаль, придётся брать базу штурмом. Главное — потерять при этом как можно меньше людей. Запомните — это вам не детские игры, это бой, и кто‑то из него уже не вернётся. Поэтому становимся лагерем там, у речушки, отряжаем отряд разведчиков и наблюдаем за турбазой. Не думаю, что у них там хорошие бойцы, но оружия должно хватать. Судя по звуку, у них сайги, охотничьи ружья и помповики — всё‑таки это турбаза, значит, тут охотились. Скорее всего, там засели охранники и обслуживающий персонал базы. Тут места укрытые, видать ураган прошёл верхом, горы прикрыли их, поэтому хорошо сохранилась база. Запас боеприпасов у них есть и, скорее всего, даже автономное электропитание. Надо выяснить сколько у них бойцов, какие посты, сколько их. Это на тебе Диман. Давай, занимайся. Завтра к вечеру у меня должны быть все данные. Не забудьте наш лагерь скрытыми постами окружить, самих бы ещё не перерезали. Всех любопытных отлавливать и до поры до времени запирать в ящик. Всё понятно?

— Понятно!

— Раз понятно — все по местам, три человека со мной в лагерь.

Казаки с Николаем поскакали к своему лагерю, а Диман и ещё группа его бойцов осталась на месте. Ночь прошла спокойно. Только утром Коляна разбудил Диман:

— Атаман, мы лазутчиков поймали, погляди.

Николай вышел, с хрустом потянул плечи и сделал несколько размашистых движений руками, разгоняя сон. У палатки казаки держали двух парней с перевязанными верёвкой руками.

— Вот, поймали у лагеря — шарились тут. Хорошо, скрытые посты были, они и попались. Спрашивали, что делали — не колются. Мы и решили отвести их к тебе, подумали — ты лучше знаешь, что с ними делать.

— Что‑что, башки им отрезать и всё тут, раз молчат, — хохотнул Колян. — А что ещё делать‑то? На войне как на войне. Они вчера в нас палили, хотя мы с белым флагом были, парламентёрами, а, значит, поставили себя вне закона. Так что раздевайте их до гола, сейчас их сначала кастрируем, а потом головы отрежем и бросим их у ворот базы.

Колян незаметно подмигнул одним глазом Диману — мол — не слушай, это так, фарс.

— Ну что, приступайте, помолясь. Эй, лазутчики, в Бога веруете? Пять минут вам помолиться, потом некогда будет. Жаль, конечно, молодые ещё парни… Жили бы ещё и жили. Но вы сами выбрали себе судьбу. Приступайте, мужики.

У одного парня после слов Николая на штанах расползлось темное пятно и резко запахло мочой. Оба лазутчика упали на колени и, рыдая, начали взахлёб просить:

— Не надо! Не надо! Мы всё расскажем! Нас послали разведать, кто вы такие и сколько вас! Мы всё расскажем!

— Ну вот, другое дело, — удовлетворённо сказал Николай. — Дмитрий, давай их к себе в палатку, допроси. Убирай их отсюда, воняет как из сортира. Похоже, один ещё и обделался.

Колян сморщил нос и шагнул назад в палатку, надел рубашку и пошёл к навесу столовой пить чай. Он мог, конечно, приказать приносить себе завтрак в палатку, но привычка быть как все брала верх. Впрочем, от нее ему скоро придётся избавляться, подумал он. Человек, принимающий решения, влияющие на жизнь и смерть многих людей, должен быть для своего народа небожителем, гением и вождем нации. Иначе кое–кому в голову обязательно придет мысль — а почему это он во главе, почему не я? Ведь он такой же, как и я: руки, ноги, голова, он так же ест, пьёт, испражняется, истекает кровью. Николай хотел избежать ошибок древних вождей. По возможности, конечно.

Он попил чаю, съел пару яиц вкрутую, предложенных ему дежурной поварихой. Постовые казаки питались в общественной столовой за счёт общества. Остальные получали свой паёк строго по количеству душ. Пока у них был только натуральный обмен — все сдавали в казну общины продукты и товары, откуда имущество распределялось на всех. Впрочем, пока всего было вдоволь. Фуражиры набирали в заброшенных населённых пунктах всё, что нужно, и ещё несколько лет можно было вполне прожить припеваюче за счёт мародёрства. Но время пролетит незаметно, поэтому нужно уже сейчас налаживать хозяйство. Не хватало прежде всего муки, хлеба — расплодившиеся грызуны и сырость уничтожили все запасы этого продукта. Сохранились лишь продукты, упакованные в металлическую посуду, но и их надолго не хватит. С этими мыслями Николай вошёл в штабную палатку, где завершался допрос лазутчиков с базы отдыха.

Как оказалось, на базе находилось около ста человек. Из них — примерно сорок бойцов. В основном это были охранники базы, егеря, во главе которых стоял некий олигарх, отдыхавший тут со своей компанией и телохранителями. Его компания состояла в основном из тёлок–моделей да парочки прихлебателей, а вот телохранители Николая очень заинтересовали. Они могли стать проблемой и положить много коляновского народа, если, конечно, это настоящие бойцы.