Выговский Викторович - Последний Рубеж

— Это же я, Аркус!

— Черт тебя дери, сержант. Ты хочешь, чтобы я тебя поджарил?

— Я и не думал встретить тебя здесь. Там наверху сущий ад. Полно метаморфов. С Эребуса подогнали линкоры с эсминцами. Будут бомбить, Ас. Надо сматываться.

Эона отошла в сторону и лишь искоса поглядывала на пришедшего: Аркус ей не нравился. Девушка гордо вздернула подбородок и сделала вид, что разговор ей совершенно безразличен.

— Никого не нашел? — осведомился Ассир, ладонь мягко скользнула к поясу, кварк бесшумно вошел в кобуру, пускай Аркус думает что ему рады.

— Нет, ученые наверняка погибли. Но я нашел "Птолемея", — сержант покачал головой, — все в кровище, думаю метаморфы сожрали их живьем. Мы погорели Ас, надо лететь домой. Домой пока не поздно.

Эоны вспыхнула как подожженный порох, глаза заполнились яростным огнем, на скулах заиграли рифленые желваки, ни грамма выдержки, ладони и те сжались в кулаки. Даже дурак заметил бы, что готова разорвать Аркуса на части.

Гемерянская кровь, ничего скрывать не умеют, потому и не берут их в разведку, Ассир по-панибратски улыбнулся, махнул рукой.

— Да хрен с ним, с "Птолемеем", дело говоришь — надо сматываться.

— Рад, что ты понимаешь, Ас. А девку где успел подцепить? — хохотнул Аркус, его цепкие настороженные глаза сразу прощупали стройную фигуру Эоны, пробежались по изящной линии ног, взгляд, словно острое копье, нацелился к вздернутым ягодицам.

Ассир перехватил похотливый взгляд, нижняя челюсть угрожающе выдвинулась, едва сдержался, так и хотелось съездить предателю по физии:

— Ты же меня знаешь, старик, — произнес он как можно небрежнее.

— Уж мне-то не знать!

Аркус старался выглядеть как всегда раскованно, на лице приветливая улыбка, но в глаза холодно поблескивают, как кристаллики льда. Он присел на землю рядом с Ассиром, по-дружески хлопнул по плечу.

— Мы с тобой прошли огонь и воду. Мы точно братья.

— Да, старина, точно, братья, — кивнул Ас, а сам подумал: Ты ведь продал нас с потрохами, сволочь. Ладонь легла на нейросканер, кожу на пальцах легко укололо, будто котенок вонзился острыми зубками.

— Только жаль, парней. Погибли зря ведь.

— Да, — ответил Аркус мрачно, нахмурил густые брови, на скулах проступили крупные бугорки. Ассир даже поразился, так играет, прирожденный актер, ему бы в фильмах сниматься, про хороших полицейских. — Все начальство виновато. Послали нас на верную смерть. Это чудо, Ас, что мы с тобой выжили. Просто чудо.

— Да, чудо, — кивнул Ассир.

Он обнял сержанта за плечи, дуло аннигилятора глядело тому в бок. — Хотя я давно не верю, в чудеса.

— Ас, как ты можешь! — донеслось из-за спиной.

Ассир развернулся. Эона стояла с опущенными руками. В уголках глаз у нее защипало, длинные пушистые ресницы замелькали, глаза заблестели, как озера на солнце, по щеке вниз сбежала маленькая горячая капелька. — Этот подонок, предатель! Он хотел убить меня, тебя, а ты! — Ассир видел, как в руках девушки блеснуло лезвие.

— Если не хватает духу, то я сама!

Глаза Ассира расширились, вот ведь…, всего мгновение… он в мгновение ока выхватил деструктор, но слишком поздно, лезвие лишь рассекло воздух, Аркус отскочил как ошпаренный. Эона молнией бросилась на него сзади, победно блеснуло острие ножа, Ассир видел, метит в неприкрытую шею, но ловкий, словно змея сержант извернулся и перехватил руку. Эона испугано вскрикнула, нож в одно мгновение оказался у горла девушки.

— Не глупи, Ас, или девке конец.

— И что ты будешь делать, друг? — с презрением в голосе спросил Ассир.

— Увидишь, плавно положи оружие, Ас. И никаких штучек. Я не шучу, — Аркус повертел ножом у шеи, — мне ее прирезать, что тебе пальцами щелкнуть.

— Это я понял, — Ассир бросил деструктор под ноги, — друзей, и тех, кто тебе доверяет убивать ты мастак. Хорошо устроился.

— Ты меня не учи, герой. Сами виноваты, — Аркус оттащил Эону назад.

— Ты мне вот что скажи, зачем? Зачем ты это делаешь? — Ассир покачал головой, — ведь я доверял тебе как брату. Все мы доверяли: Варра, Рага, Изон и Яред. Ради чего, скажи Аркус? Ради денег? Власти?

— Человечество падет, Ас, ты ничего не знаешь. Вы все ничего не знаете, — лоб сержанта покрылся испариной, в глазах болезненный блеск, Ассир уловил запах его страха, — Дурачье! А я видел! Видел своими глазами!

— Что ты видел? — язвительно прошипела Эона, — что ты мог видеть?! Червь!

— Не надо грубить, сучка, — лезвие уперлось в подбородок Эоны, она ощутила на шее холодную сталь, сжала от волнения губы. Красивая грудь вздымается часто-часто, ноздри широко раздулись, в глазах будто зажгли по яростному огоньку. Если бы могла, вырвала бы сердце врага голыми руками, но тот держит крепко.

Острее лезвие слегка дернулось, на коже появился узкая алая полоса, кровь крупными каплями потекла вниз, обагряя сталь.

— Не надо меня злить.

— Оставь ее в покое, это наше с тобой дело, — вмешался Ассир. — Что ты видел?

— Это уже не важно, Ас, уже не важно, — отрешенно ответил Аркус, его темные глаза будто заполнились туманом.

Ассир видел, как лезвие ножа медленно скользнуло вниз, долго не мог забыть… Как только закрывал глаза, воображение и память рисовали ту ужасную картину. Кожа на шее расходится в стороны, рана открывает страшную алую пасть, сквозь нее видны рассеченные трубочки вен, глаза Эоны заполняются болью, зрачки расширяются, кровь ручьем хлещет на грудь.

Эона захрипела и упала на пол как кукла. Ассир подхватил ее, их взгляды на мгновение пересеклись. Казалось, время остановилось.

Девушка мотнула головой, из раны наружу плеснуло алым, силы покидали ее, кожа бледнела, уже совсем белая, как снег, по щекам покатились слезы. Под ногами Ассира хлюпало, на темную твердь набежала целая лужа крови.

Он с такой силой стиснул зубы, что от скрежета стрельнуло в ушах, брови сползли вниз, сошлись на переносице, кулаки сжались до обеления. В голове не укладывалось, почему такая молодая и красивая должна умирать, в то время как сволочь осталась жить? Хотелось разорвать на части неправильный мир, раздавить как блоху каждого негодяя.

Эона на прощание легонько провела ладонью по его лицу, а затем ее муки прекратились, рука опала вниз как осенняя листва, страшные хрипы утихли. Яркие синие глаза перестали двигаться, погасли и остекленели, даже тяжелый блеск боли исчез. Она лежала на его коленях, не шелохнется, будто уснула, из краешков чувственных губ наружу побежала тоненькая струйка крови.

Ассир поднялся на подгибающихся ногах, весь темный от крови. Лицо мрачное, осунувшееся, во взгляде сталь. Из груди на волю рвался яростный крик, в груди клокотало, дыхание пошло частое, от него жгло в ноздрях. Ассир зарычал, как разъяренный лев: