Вадим Денисов - Возвращение

— Ничего, — неутешительно проворчал Сомов. — Русский Союз следит за ситуацией. А как сами жители оценивали такие расклады?

— Стало понятно, что последние рейсы по вывозу пленных есть не что иное, как перевозка будущих рабов, поставляемых Берну бандитами Плохого Леса. Отловленных африканцев из Аддис-Абебы используют на плантациях! Я попытался поговорить на эту тему с некоторыми людьми… Спокойно относятся, непробиваемые! Если поначалу внутри кругов и сообществ еще спорили о рабстве и о расизме, то позже был заключен негласный договор: Берн берет всю ответственность на себя, а Базель никакого отношения к рабовладельческому строю не имеет, умывает руки, не пытаясь исправить ситуацию. Под эти реалии придумали обоснования, говоря о «временно изменившихся условиях развития», «смене нравственных приоритетов», «разумной социальной сегрегации». То есть общество решило, что на некоторые сообщества нормы этики и демократии распространяться в Новом Мире не могут! А вы можете себе такое представить?

— Увы, можем, — ответил я, положив руку на стол перед ним. — Ты садись, садись…

— Решение пришло в один из тяжелых дней, и оно было в некоторой степени вынужденным. После дневных полетов я отправился в Базель и, не заходя в съемную квартиру, отправился в респектабельный ресторан «Тиффинс». Народу там обычно мало, тихо, акустическая музыка… Шумной молодежи в «Тиффинсе» не бывает. Цены в ресторане таковы, что большинство горожан никогда там не бывали, заведение живет за счет клиентов из Берна, богачей из Давоса и Базеля, к вечеру они приезжают на личных автомобилях — в тот вечер они начали собираться даже раньше, чем обычно… За соседним столиком сидели два надутых индюка, мне было скучно, и постепенно между нами завязался разговор. Меня заинтересовало то, что они высказывались относительно неразумной политики короля.

— Командир, подсадняк? — спросил у меня Гоб по-русски.

— Вполне. Заметили смену настроения, решили качнуть. Продолжай, Жан.

— Я не совсем понял, о чем вы сейчас говорили, ну да ладно. Что-то насчет западни? В этот вечер я совершил две ошибки. Первая: напился, как скотина. А утром — плановый вылет!

— А вторая?

— Не помню, что я им наговорил, Коста. Честно, не помню! Точнее, не все. Но и того, что было сказано, вполне хватало для самых серьезных санкций. Опомнился только тогда, когда вышел на улицу! И думаю: сегодня они уже вряд ли куда-то побегут, доложат утром, в Швейцарии развита практика доноса, за это даже установлены выплаты… Для начала я очистил желудок, напился молока, принял ледяной душ. И с восходом солнца уже был на вертодроме, охрана спокойно пропустила меня на территорию. Вертолет был заправлен по максимуму с вечера, однако, пользуясь тем, что караул сменился, я начал таскать канистры с топливом, закрепляя их в салоне. Да и нет в том ничего подозрительного: мало ли что может случиться во время миссии! Сложил, что мог, из инструмента. Вот с провиантом было плохо, два рациона НАТО, еще кое-что прихватил из квартиры. Учитывая, что я никогда ничего не готовил сам… Оружия не было, только ракетница.

— Она осталась? — спросил я.

— Да, закреплена в кабине.

— А сколько патронов?

— По-моему, штук пять, огни красного цвета. Это важно?

— Вообще-то да, — ответил я. — А как ты решил искать русских?

— Те люди в анклаве, у кого были приемники и возможность поставить антенну повыше, слушали «Радио Россия». Русский почти никто не знал, но на этом канале всегда много хорошей музыки… Ведь Берн в принципе неохотно оживлял эфир, я даже не смог добиться от них установки постоянно действующего радиомаяка, власти словно боялись самонаводящейся крылатой ракеты! Слушал во время полетов, помаленьку вспоминал и подтягивал русский язык и вскоре смог расшифровать текст официального сообщения. Не буду врать, что всегда интересовался русской культурой, хотя читал в переводе мрачного Достоевского и гениального Толстого.

Мы с Гобом переглянулись, я строго нахмурился. Чувствую, сейчас напарник брякнет: «А я эту нудятину даже в школе не читал!»

— Достоевский и Толстой — это далеко не вся русская культура, уважаемый! — с профессорской солидностью заявил Гоблин, и я мысленно зааплодировал известному в узких кругах сталкеру-библиофилу.

— Несомненно! Русский мир очень богат на таланты! В общем, господа, после длительного анализа мне показалось, что Замок Россия — это то, что мне нужно. К сожалению, не было никакой возможности узнать что-либо подробней: ни одного представителя России в Базеле не появлялось, а местные вообще не склонны к путешествиям.

— Представитель появился, но чуть позже, — усмехнулся я. — Как-нибудь расскажем. Итак, охрана не насторожилась и тебя не беспокоила?

— Никаких проблем. Но вот погода… Утром начался мелкий затяжной дождь, низкие облака затянули всю долину.

— Нелетная?

— Абсолютно, Мишель! При таких мерзких погодных условиях полеты запрещены всеми регламентами. Конечно, ответственность за окончательное решение о возможности вылета всегда лежит на пилоте, но соблюдать субординацию я был обязан, надо доложить по инстанции. Так что подготовка была оправданна, я просто ждал руководство.

— Как прошел взлет?

— Очень нервно, Коста, с учетом того, что у меня не было другого выхода, как удрать в непогоду. Поднявшись, я сразу обошел замок сбоку, чтобы не попасть под огонь «эрликона», установленного на главной башне. Затем взял к северу, но дальше озера не пошел, чтобы не попасть в зону обстрела КПП «Север». Как видите, я заранее предусмотрел наиболее безопасный маршрут отхода.

— Тяжело было в пути? — сочувственно спросил Гоблин.

— Скорее страшно, ведь порой приходилось лететь в сплошной облачности, все-таки хорошо, что на планете пока что нет воздушного движения… Помогал радар. Я летел на запад, не зная точных координат места назначения, поэтому решил найти большую реку, а там уже ориентироваться. Аддис-Абебу мне тоже пришлось обходить с севера: боялся обстрела. Позади было почти шестьсот километров, горючее заканчивалось, а для дозаправки требовалось найти удобную площадку. Опустился пониже и полетел над бесконечными лесами. Время поджимало, и я ее увидел — точно такую же поляну! Характерная особенность — эти площадки вытянуты в форме овала, а здание RV стоит сбоку, освобождая место для посадки вертолета.

Вот тут я позавидовал вертолетчику по-настоящему. «Мне сверху видно все, ты так и знай!» — нам бы так! В поиске вертушка гораздо удобней самолета. И не позавидовал другому: зябко даже представить, как ему леталось… Без сопровождения диспетчерами УВД, без точных карт, спутниковой навигации и конусов радиоприводов, без огоньков на земле, без старых добрых ориентиров — асфальтовых магистралей и железных дорог. В пустом эфире. Без служб спасения. И без надежного товарища в соседнем кресле.