Джеймс Баркли - Эльфы. Во власти тьмы

На мгновение Катиетт замерла над его неподвижным телом. Она стояла на открытом месте. В радиусе пяти ярдов рядом никого не было. Но это была еще не победа. Справа от нее, переворачиваясь в воздухе, горящие факелы падали на сцену, рассыпая искры на кресла и стены. Толпа вдруг заволновалась, выстроилась клином и атаковала возвышение.

Из служебных помещений в задней части дворца в зал вбежала Пелин. Восемь гвардейцев Аль-Аринаар неотступно следовали за нею. Заслышав шум схватки, она ощутила, как по спине ее пробежал холодок. Воспоминания о том, как встретила ее аудитория, и о презрительной усмешке Хелиаса все еще жгли ее, как огнем. Ей понадобилась вся ее сила воли, чтобы проводить спикера парламента в безопасное место.

Она успела увидеть, как толпа прорвала тоненькую цепочку гвардейцев и ворвалась на сцену, как от огня факелов занялись и запылали гобелены и кресла, а языки пламени взметнулись там, где разлилось масло, запах которого она явственно ощутила. Слева и справа от возвышения в схватку вступили ТайГетен, но самой Катиетт нигде не было видно.

— Потушить огонь, — крикнула она, махнув рукой направо. — Не давайте никому подойти к гобеленам. Я хочу, чтобы вы очистили сцену.

Двое воинов Аль-Аринаар метнулись вправо и схватили с кресел подушечки, чтобы гасить ими огонь. К ним присоединились еще двое, чтобы отогнать тех, кто лез на возвышение поглазеть, как гибнет в огне национальное достояние. Пелин же направилась прямо к центру сцены, где к кафедрам уже подбирались первые зрители. Она увидела ножи в их руках и лица, искаженные праведным негодованием. Но они лишились своих предводителей. Рядом не было никого, кто мог бы направить в нужную сторону их гнев, затмивший радость победы.

Пелин и сопровождавшая ее четверка воинов были жалкой каплей в море по сравнению с напирающей толпой. Она побежала ей навстречу, раскинув руки в стороны.

— Назад. Все назад. Убирайтесь со сцены.

Но ее никто не слушал, и голос ее потонул в гомоне надвигающейся толпы. Пелин повела своих гвардейцев через площадку, на которой стояли кафедры. Внизу, в зрительном зале, тоненькая цепочка ее воинов все еще пыталась сдержать натиск нападавших. Прямо перед нею какой-то ula размахивал топором, явно намереваясь в щепы изрубить украшенные искусной резьбой стойки кафедр. Подобно ей самой, он был туали, и на лице его читалось нескрываемое презрение. За его спиной она вдруг уловила какое-то движение. Оттуда вынырнули Катиетт и ее Тай, перепрыгнули через передние ряды толпы, приземлились, мягко перекатившись, и вскочили на ноги, развернувшись в цепь рядом с нею. Справа от нее гвардейцы Аль-Аринаар теснили эльфов, дав возможность двум своим товарищам с подушками в руках начать тушение пламени.

Гвардейцы Пелин встали по обеим сторонам своей предводительницы. Ula с топором шагнул им навстречу, поддерживаемый прочими бунтовщиками.

— Прочь с дороги. — Голос его походил на рычание, а лицо исказилось от ярости и стало уродливым. — Такаар низложен. Мы снимем его изображение.

— Назад. Убери топор.

Туали рассмеялся.

— У тебя больше нет власти, чтобы остановить меня.

Пелин подскочила к нему вплотную и взглянула ему прямо в лицо.

— Не испытывай мое терпение, — сказала она. — Ты ведь туали. Вот и веди себя соответственно.

— Беги обратно к своим друзьям из клана Инисса, — огрызнулся он. — Ты для меня такая же туали, как бродячая собака. Efra [12] Efra — шлюха ( эльф. ). .

И ula плюнул ей в лицо, так что слюна попала ей на нос и правый глаз. Пелин поняла, что терпению ее пришел конец, и без замаха вонзила ему кулак в живот. Он согнулся пополам. Пелин шагнула вбок и ударила его локтем в висок. Грубиян рухнул, как подкошенный, и перекатился на спину. Пелин вынула из ножен на поясе клинок, опустилась на одно колено и замахнулась, чтобы пронзить ему ножом сердце.

Чья-то рука схватила ее за запястье. Сильная рука.

— Не надо. — Это была Катиетт. — Не давай им то, в чем они нуждаются сильнее всего.

Краем сознания Пелин отметила, что в зале воцарилась тишина. В голове у нее царил сумбур, и она не могла унять снедавшую ее ярость.

— Он…

— Пелин. Послушай меня.

Пелин попыталась высвободить руку, но Катиетт крепко держала ее, и она добилась лишь того, что выронила нож.

— Им нужна трепка, — прорычала Пелин.

— Им нужен мученик, — возразила Катиетт. — Прошу тебя, Пелин. Только не от твоей руки.

Пелин кивнула.

— Все в порядке. Со мной все в порядке.

Катиетт отпустила ее запястье. Пелин повернулась к ula. Тот ничуть не выглядел испуганным, и на губах его играла легкая улыбка.

— Видишь? — издевательски осведомился он. — Ты — по-прежнему их раба.

Пелин сжала пальцы в кулак и изо всех сил ударила его в нос. Он отлетел к каменной стене и рухнул на пол, потеряв сознание.

— Вышвырните его отсюда, — приказала она.

Выпрямившись, она отряхнулась, приводя одежду в порядок. Через передние и задние двери в зал вливались дополнительные силы Аль-Аринаар. Пелин повернулась лицом к притихшей толпе.

— Следующий из вас, кто рискнет назвать меня efra, станет тем самым мучеником, который вам так нужен. Освободите помещение.

Катиетт положила руку ей на плечо.

— Нам с тобой нужно поговорить. Сейчас же.

— Ты не должна позволять им с такой легкостью манипулировать собой, — начала Катиетт, едва только за нею и Пелин закрылась дверь одного из внутренних помещений.

Там, снаружи, гвардейцы Аль-Аринаар и ТайГетен вытесняли зрителей из Гардарина. Агрессия улетучилась, словно вода из треснувшего кувшина, и Катиетт оставила после себя угрюмую, но притихшую толпу. Впрочем, можно было не сомневаться, что они найдут себе жертву где-нибудь в другом месте, чтобы дать выход своему разочарованию.

— Ты слышала, как он назвал меня. И видела, что он сделал.

— Да, а ты едва не дала ему то, чего он добивался больше всего.

— Он не заслуживал ничего иного.

Пелин стояла спиной к Катиетт. Она заламывала руки и никак не могла успокоиться — ее буквально трясло от обиды и негодования. Но на смену гневу и ярости пришел шок. Катиетт шагнула к ней, чтобы положить ей руку на плечо или даже обнять, но передумала, и рука ее повисла в воздухе.

— Пелин, посмотри на меня. — В ответ воительница лишь слегка повернула голову. — Пелин, пожалуйста.

Пелин обернулась. По ее юному лицу текли слезы, размазывая пыль и грязь, поднявшуюся в воздух в зале после того, как там начались беспорядки. В ней чувствовалась недюжинная сила, обаяние и харизма. Но сейчас Катиетт видела перед собой лишь хрупкую iad, в которой Такаар разглядел будущую военачальницу, когда создавал гвардию Аль-Аринаар, способную оказать помощь и поддержку элитным воинам ТайГетен. Пелин взглянула на Катиетт, и та прочла на ее лице давнюю боль и обиду.