Джеймс Баркли - Эльфы. Во власти тьмы

— Я напоминаю вам, что мы и не ждали благодарности, — сказал он. — Но доброе слово пришлось бы кстати.

— В самом деле? — вспылил Ауум. — Насколько я понимаю, люди поработили моих людей и обращались с ними, как с животными, на протяжении целых ста пятидесяти лет. Я понимаю, что ваша магия дает вам силу, но не придает мужества. А еще я знаю, что людям больше никогда не удастся поработить эльфов.

— Но ты должен понимать и то, что мы связаны неразрывной цепью. Отголоски войны, которая вот-вот начнется на Балайе, докатятся до самых отдаленных уголков нашей планеты. Когда-нибудь почувствуете их и вы. Если Круг магов Истормуна выйдет из нее победителем, то однажды они окрепнут настолько, что вновь станут заглядываться на ваши берега, и вам придется защищаться.

— Истормун мертв, — сказал Ауум.

Но Штайн покачал головой.

— Нет. Мы всего лишь выбросили его из этого мира. Мы не обладаем достаточной силой, чтобы убить его. Сейчас его душа отправилась к… вы называете их арахами… но он вернется. Он ничего не забудет, Ауум, и никого не простит. И может настать такой день, когда нам придется призвать на помощь эльфов, чтобы не допустить, дабы он и ему подобные вновь правили миром.

— И вы должны будете откликнуться на этот призыв ради всех нас, и людей, и эльфов.

Неожиданно Ауум схватил Штайна за запястье и повернул его ладонью кверху. На ней красовалось родимое пятно, по форме напоминающее дерево.

— Ты доказал, что умеешь держать слово, и за это достоин уважения, — сказал Ауум. — Но только когда минет четыре поколения твоих потомков и у одного из них снова появится на ладони такое вот родимое пятно, человеку будет позволено ступить на нашу землю. Тот, кто придет раньше, умрет страшной смертью. Это — мое обещание, и, в отличие от тебя, я буду еще жив, чтобы сдержать его.

— Да будет так, — согласился Штайн. — Мы передадим известие о том, что здесь произошло, в другие города. Без Истормуна они падут перед вами, как листья осенью.

— Благодарю тебя, — ответил Ауум. — Мы отправим армию в Толт-Аноор и Денет-Барин. Тех людей, которых мы там найдем, ожидает та же участь, что и здесь. Передай им и мои слова тоже.

Штайн отдал короткий приказ, и у его людей выросли за спиной туманные черные крылья.

— Надеюсь, что настанет такой день, когда эльф и человек встретятся, как братья, — сказал он.

— Как говорил Гаран, — заметил Такаар, — не искушай судьбу.

Штайн улыбнулся.

— Прощайте.

Ауум смотрел, как он со своими магами поднялся в воздух и полетел к кораблю, стоящему на якоре у входа в гавань, а потом подошел к краю крыши, слыша, как хрустят под подошвами его сапог кости Истормуна.

— Это ему за Катиетт, — сказал он.

— И за каждого эльфа, который пал от руки человека, — добавил Такаар.

Они стояли рядом, глядя на Исанденет. Улюлюканье и крики толпы уже смешивались с песнями, рвущимися из тысяч глоток. По всему городу пылали пожары, а в оскверненных храмах молились эльфы, благодаря богов за свое освобождение.

Ауум взглянул прямо вниз, себе под ноги. Выстроившиеся цепочкой ТайГетен все еще стояли перед входом в храм, хотя толпа перед ними уже начала рассасываться. Улисан почувствовал на себе его взгляд и поднял голову, а потом сложил руки вместе и улыбнулся. ТайГетен дружно затянули песнь в память о своих павших.

Ауум вздохнул. На глаза ему навернулись слезы об Элисс и их нерожденном сыне. Стоявший рядом Такаар смотрел на лес, и в глазах его опять вспыхнул огонек безумия. Он приплясывал на месте и чесался от нестерпимого желания поскорее уйти отсюда. Ауум не винил его за это.

— Черт бы тебя подрал, Такаар, но нам предстоит много работы, — сказал он.

Такаар перевел взгляд на него, и по губам его скользнула слабая улыбка.

— По меркам людей, четыре поколения — не слишком долгий срок, — заметил он.

— Ты успеешь подготовить к тому времени магов Иль-Арин?

— Думаю, да.

— Вот и отлично, — сказал Ауум. — В таком случае можешь приступать прямо сейчас.

И спрыгнул вниз с крыши храма, чтобы присоединить свой голос к песне ТайГетен.

Выражаю огромную благодарность своей супруге Клэр, которая мирилась с моей внезапной раздражительностью, понимая, что у меня что-то не получается. Я искренне признателен Саймону Спантону, у которого черпал вдохновение и силы. Мое почтение Лиззи Хилл, благожелательному критику и рецензенту. И Ричарду Гриффитсу, за его бесконечную помощь и поддержку.

Туали — представитель клана Туала, бога зверей и лесной живности ( эльф. ). ( Здесь и далее примеч. пер. )

Биитане — члены клана Биита, бога корней и ветвей ( эльф. ).

Ula — мужчина, молодой человек ( эльф. ).

Тайпан — большая ядовитая змея.

Гиалане — члены клана Гиал, богини дождя ( эльф. ).

Иниссул — член клана Инисса, бога-творца всего сущего ( эльф. ).

Амлан — староста; глава, старейшина ( эльф. ).

Архонт — здесь : главнокомандующий ( эльф. Arch).

Тай — сокращенно: ТайГетен ( эльф. ).

Cascarg — предатель; ублюдок ( эльф. ).

Iad — девушка, молодая женщина ( эльф. ).

Efra — шлюха ( эльф. ).

Аппосийцы — члены клана Аппоса, бога земли ( эльф. ).

Иксийцы — члены клана Икса, бога воздуха и сил природы ( эльф. ).

Гуарана — растение горького вкуса, используемое в пивоварении.

Абута — одно из растений, используемых в приготовлении яда кураре, которым индейцы Южной Америки смазывают наконечники своих стрел.

Утопленный сад — сад, расположенный ниже уровня улицы, площади.

Донжон — главная башня в замке.

Джеб — внезапный быстрый удар, мощный тычок.

Банка — скамья для гребцов на гребных судах.

Тендер — одномачтовая парусная яхта.

Портик — здесь : крытый вход, крыльцо, паперть.

Фатом ( мор. ) — морская сажень, 182 см.

Асаи — высокие деревья (до 30 и более метров) с тонкими, гладкими стволами. Ягоды их обладают очень приятным вкусом, напоминающим чернику или черноплодную рябину.

Маланга — тропическое растение с толстым прямым наземным стеблем высотой более одного метра и превышающими его по длине стреловидными листьями с черешками до 2 м длиной. В пищу употребляют предварительно обработанные толстые клубневидные корневища, содержащие 18 % крахмала, а иногда — надземный стебель и листья.