Джеймс Баркли - Эльфы. Во власти тьмы

В ловушку попали сотни прихожан, наивно полагавших себя в храме в безопасности. Но снаружи их осаждали тысячи. Тысячи.

— Мы должны спуститься вниз, — сказала она. — И открыть двери.

— Нас сомнут, — заметил Пакиир. — Ты только посмотри на них. Взгляни на их лица.

Уродливые, искаженные ненавистью. Некоторые из них были запрокинуты и смотрели на ТайГетен. В них тыкали пальцами, тогда как десятки мятежников подбрасывали горшки с маслом в огонь, который уже добрался до крыши. От невыносимого жара краска пузырилась и вспыхивала. Изнутри храма доносились пронзительные крики. Площадь была битком забита эльфами, численный перевес которых позволял им чувствовать себя в безопасности, и они насмехались над ТайГетен, криками выражая свою ненависть к членам клана Инисса.

Внизу, на самом краю паперти, еще сражалась горстка гвардейцев Аль-Аринаар, пытаясь оттеснить бунтовщиков. Трое вырвались из толпы и бросились к завалам у главных дверей в попытке их разобрать. В погоню за ними устремились не меньше сорока эльфов. Катиетт увидела, как в воздухе замелькали кулаки и блеснули лезвия ножей.

Десятки рук подняли над толпой окровавленное тело гвардейца Аль-Аринаар и швырнули его в огонь. За ним последовало второе, но этот воин еще сопротивлялся. Катиетт зарычала. Она увидела Пелин. Архонт сражалась отчаянно. Мятежники сбили ее с ног, нанося удары кулаками, раздирая кожу ногтями.

— Да хранит нас Инисс. Тай, вперед.

Катиетт отошла от края крыши на пару шагов, разбежалась и прыгнула, сжимая в руках вынутые из ножен клинки. От желания пустить их в ход ее била дрожь. В прыжке она перелетела через узкую дорожку, разделявшую храм Шорта и паперть храма Инисса, тенью скользнув над головами мятежников. Но перепрыгнуть через все их ряды она не смогла, такой подвиг был не под силу даже тренированному воину ТайГетен. Она лишь надеялась, что ее появление внесет беспорядок в их действия и отвлечет их от храма.

Катиетт падала с высоты в сорок футов. Она закричала, требуя освободить себе место, и эльфы начали поспешно разбегаться в разные стороны. Здесь, внизу, было уже очень жарко. В уши ей ударили пронзительные крики о помощи и возбужденный рев толпы. Повисшая над площадью атмосфера смерти и ненависти ощущалась буквально физически.

Катиетт скрестила руки на груди таким образом, что клинки плашмя прижались к ее щекам. Она коснулась земли за спиной какого-то ula, который отчаянно пробивался вперед, стремясь уйти от столкновения. Катиетт стремительно присела, амортизируя силу удара, после чего выпрямилась, опустив клинки вдоль тела.

Она побежала вперед, пока ее воины приземлялись вокруг, криками требуя освободить для себя место, чего никто не спешил делать. Почти мгновенно ей загородили дорогу. Она выбросила ногу и пнула какого-то ula под колено. Тот упал лицом вперед, и Катиетт пробежала по нему, ударив рукоятью меча в затылок iad, оказавшуюся у нее на пути. Та рухнула на землю, потеряв сознание. Катиетт перепрыгнула через нее, ощутив под ногами паперть храма.

Здесь уже было трудно дышать, в воздухе висел густой дым и пепел. Жар казался невыносимым. Она прорвалась сквозь основную цепь бунтовщиков. Прямо впереди показалась группа эльфов, дравшихся с последними уцелевшими гвардейцами Аль-Аринаар. Пелин отчаянно пыталась освободиться. Здоровенный ula, биитанин, обхватил ее руками за талию. Она откинула голову и ударила его затылком в лицо, одновременно выбросив ноги вперед и угодив в голову эльфу, попытавшемуся атаковать ее спереди.

Не раздумывая, Катиетт ввязалась в драку, плечом оттолкнув iad, оказавшуюся прямо перед Пелин. Мимо нее проскользнули ТайГетен, бросившиеся к баррикадам в поисках хоть чего-нибудь, чем бы можно было растащить их в стороны.

— Отпусти ее, — скомандовала Катиетт.

Ula повернул к ней залитое кровью лицо. На губах его заиграла презрительная улыбка. Вместо этого он развернулся к огню. Пелин отчаянно закричала, она поняла, что он намеревается сделать. Как и Катиетт. Шагнув вперед, она взмахнула мечом и перерезала мужчине подколенные сухожилия. Тот не успел вскрикнуть, как спереди к нему подскочил Пакиир и вырвал у него из рук Пелин. Ula рухнул ничком, ударившись головой о горящую баррикаду. Волосы его задымились и вспыхнули.

Катиетт переместилась влево, чтобы прикрыть Пакиира. Закричала Пелин, требуя отпустить ее. Пакиир повиновался. Катиетт успела заметить, что, когда Пелин коснулась ногами земли, поворачиваясь к горящему храму, лицо подруги исказилось от боли, брови и волосы опалены огнем, а доспехи покрыты пятнами сажи и местами обуглились. Пелин побежала ко входным дверям. ТайГетен, пытавшиеся разобрать горящую баррикаду, оттащили ее назад и сами попятились — вблизи жар был просто невыносимым.

Мятежники начали разбегаться с паперти. Вот кто-то из ТайГетен выбросил ногу, ударив одного из них в низ живота, и тот с воем полетел на землю. В воздухе прошелестел метательный полумесяц, угодив другому в предплечье, и нож со звоном выпал у него из руки. Повсюду на земле лежали тела гвардейцев Аль-Аринаар. Смаргивая слезы от дыма, Катиетт насчитала двадцать трупов.

А чуть ниже, на площади, продолжала безумствовать толпа. В сторону храма и его защитников полетели камни. Само здание и все, кто оказался внутри, погибали страшной смертью. Крыша начала проваливаться, а сгоревшие двери рухнули. Доносившиеся изнутри крики смолкли. А ТайГетен до последнего пытались погасить огненный ад и прорваться в храм.

Катиетт чувствовала, как по щекам ее текут слезы. Перед ее глазами все вдруг расплылось, звуки доходили до нее с трудом, словно эхо. У Катиетт возникло ощущение, будто она смотрит на происходящее со стороны. Крики доносились словно бы издалека. Фигуры двигались в замедленном ритме. Она повернула голову, глядя на языки пламени, вздымавшиеся в ночное небо среди столбов густого черного дыма. Внутри храма находились более трех сотен членов клана Инисса. Невинные горожане. Булочники, гончары, бондари, жрецы, целители. Дети. И все они сгорели заживо.

Позволив памяти навсегда запечатлеть зрелище своего оскверненного храма, командир ТайГетен вновь повернулась лицом к толпе. Плечом к плечу с нею встали и остальные — Графирр и Меррат, отыскавшие в городе своих товарищей. Пакиир. Фалин. Воины выстроились в ряд, глядя на тех, ради кого защищали лес и ради кого поклялись оберегать народ эльфов.

Поднялся ветер. Он ерошил и теребил одежду павших. Раздувал языки пламени в ожидании прибытия Гиал. Слезы богини будут сегодня горьки. Боги, которых прогневили и предали, отвернутся от эльфов. Их вере нанесли оскорбление, их милосердием пренебрегли. Отныне эльфам придется идти по миру в одиночку. И путь этот будет щедро полит их собственной кровью.