Андрей Колганов - После потопа

Из показаний захваченной в августе девчонки было известно, что противотанковых средств в Рыбаково почти нет. Правда, тревожила возможность использования в системе обороны в качестве неподвижных огневых точек неисправных танков и бронемашин, которые в последнее время стали свозить в Рыбаково. Поэтому "Комендант" решил последовать совету своего начальника разведки — вскрыть систему обороны демонстративной атакой, и скрытно проникнуть в поселок двумя небольшими хорошо подготовленными группами.

Победа здесь была ему очень нужна. Наличие крупного вооруженного отряда, неоднократно нападавшего на подчиненные ему боевые группы, подрывало его авторитет. А ведь он так успешно начал борьбу за полный контроль над областью!

Уже в мае, когда будущие Рыбаковские коммунары еще сидели в убежище, "Комендант" сделал первый важный шаг — подчинил своему контролю уцелевших бойцов ОМОНА. Он сразу понял, какие возможности открывает неожиданный поворот в войне. Правда, некоторые зануды подняли вонь насчет законности, порядка, долга, присяги… Командир отряда даже распорядился отстранить его от должности. Жаль его, неплохой был, в сущности, мужик. Хорошо, что свои, надежные, верные ребята не сплоховали. Самых крикливых переселили на полметра под землю, а остальные поняли, кто теперь хозяин положения.

Весь май, июнь и июль "Комендант" дрался за подчинение ему местного населения и всяких мелких вооруженных и просто бандитских групп вокруг Города. В итоге у него сложился большой отряд, — не менее 250 стволов, — который именовался "отдельным батальоном", и дислоцировался в самом Городе. Да кроме того, шесть довольно крупных групп, именовавшихся "взводами", подчинялись ему в окрестных населенных пунктах — и это не считая совсем мелких шаек, признававших его главенство.

Заноза в Зеленодольске и в Рыбаково была ему вовсе ни к чему. Его замыслы полностью подчинить себе всю западную часть области, а затем распространить власть на юг и на восток, требовали покончить с этой независимой военной силой, не желавшей считаться с его главенством.

Уже примерно на четверти территории области все знали, что хозяин здесь теперь он, величающий себя — Комендант Земландского особого района. Для братвы из "отдельного батальона" он был Полковником. Превращение майора Галаньбы в полковника произошло просто: когда над ним больше не осталось никаких начальников, он прицепил еще две звездочки к погонам. "Полковник Галаньба" звучало, согласитесь, гораздо солиднее, чем майор…

В Рыбаковской коммуне лихорадочно готовились к отпору. Всех малолеток эвакуировали в казармы к пограничникам. Из домиков лесничества, несмотря на его протесты, патруль ополченцев увел старенького лесника, — единственного из тех, кто отказался в свое время эвакуироваться вместе со всеми жителями Рыбаково. Бойцам раздали противотанковые средства и весь вечер Юрий с Виктором гоняли будущих гранатометчиков и расчеты СПГ, спешно обучая их основам обращения с этим оружием.

План боя был предложен простой. На огонь до последней возможности не отвечать, вести наблюдение, засекать позиции артиллерии и расположение бронесредств. Когда противник пойдет в атаку, вести огонь первоначально только из стрелкового оружия и минометов на поражение его живой силы. Бронесредства начать уничтожать с коротких дистанций.

И Виктора, и Юрия беспокоили подступы к поселку со стороны шоссе. Оттуда было легко подобраться прямо к домам через лес незамеченными и коротким броском преодолеть линию обороны, прорвавшись внутрь поселка. Виктор предложил создать резервную бронегруппу и расположить ее в центре Рыбаково, в районе между клубом и правлением рыболовецкой артели. Западную окраину поселка отделяло от клуба обширное незастроенное пространство с большим футбольным полем. И пересекая его, противник будет как на ладони…

В окопы были немедленно посланы дежурные отделения от каждого из четырех стрелковых взводов. Позади линии траншей разворачивались расчеты станковых противотанковых гранатометов. В неподвижных огневых точках, в качестве которых использовались неисправные бронесредства, заняли позиции стрелки. На случай ночной атаки готовились осветительные ракеты…

Около 23 часов со стороны поля ударили артиллерийские залпы. Два танка бандитов, маневрируя, вели огонь по поселку. К ним присоединились три или четыре бронемашины, поливавшие Рыбаково из крупнокалиберных пулеметов.

Ополченцы, подчиняясь строгим приказам и настойчивым напоминаниям Сухоцкого, не отвечали. Замеченные почти в полной темноте перебежки небольших групп противника были встречены дежурными отделениями огнем пулеметов и автоматов. Пулеметный огонь открыли и из четырех корпусов наполовину разобранных бронированных машин, расположенных без маскировки на линии траншей.

Через полчаса перестрелка стала стихать и вскоре вовсе прекратилась.

Однако в три часа ночи по поселку ударили из шести танковых стволов, поддержанных крупнокалиберными пулеметами бронетранспортеров. Через некоторое время целесообразность приказа "на огонь не отвечать" стала сомнительной для самого Сухоцкого. Снаряды рвались и рвались среди строений, некоторые уже угодили в дома. Были уничтожены две неподвижные огневые точки в корпусах неисправных бронемашин.

Первой ответный огонь по опушке леса открыла минометная батарея. Затем по приказу Юрия заработали оставшиеся неподвижные огневые очки с крупнокалиберными пулеметами. Юрий занял место в башне недавно отремонтированного танка Т-95. Инфракрасный перископ показывал размытые контуры лесной опушки, более светлые пятна бронемашин, яркие вспышки выстрелов. Вскоре на лугу стало заметно передвижение людей. Сухоцкий внимательно следил за полем боя. Вот бандиты перебежками подобрались метров на 800. Вот на 600…

Юрий нажал кнопку ларингофона:

"Внимание! Я — Беркут! Командиры стрелковых взводов, слушай приказ: Пустить осветительные ракеты! Огонь изо всех видов стрелкового оружия! Гранатометы использовать только против бронесредств! Я- Беркут! Лисам, Медведям и Кабанам! Огонь только по бронесредствам!"

"Лисы", "Медведи" и "Кабаны" были позывные БМП, танков и самоходок.

Через несколько минут над полем разлился мертвенно-яркий свет осветительных ракет. Траншеи полыхнули вспышками автоматных выстрелов. Застучали пулеметы всех бронемашин, кроме группы резерва. Бандиты, ошеломленные мощным противодействием, залегли.

Бой развивался, как на учении. Но именно в этот момент все пошло наперекосяк. Вдруг вспыхнула ожесточенная перестрелка в глубине левого фланга обороны. Сухоцкий безуспешно пытался добиться отчета об обстановке. Лишь через четверть часа стало ясно, что группа в 15–20 бандитов, пройдя в зарослях по берегу залива, проникла в поселок. Три ополченца, оставленных на охране складов в подвалах мощного кирпичного здания старого пансионата, стоявшего на отшибе близ берега, заметили бандитов, поскольку пансионат был окружен открытым пространством, и открыли огонь. К ним на выручку Юрий приказал послать два отделения, сняв их из траншей.