Павел Данилов - Меценаты зла

Машина скользила вперед, закапываясь в землю. Из-под колес летела земля с пучками вырванной с корнями травы. Не дожидаясь, пока джип остановится полностью, Кирилл десантировался, оттолкнувшись от внешней ступеньки.

Земля ударила в ботинки, Громов сделав несколько быстрых шагов, и все-таки растянулся на траве, больно ударившись грудью об автомат. Вскочив вначале на колени, звездолетчик оглянулся назад. Рептилия неслась к джипу, криво изогнувшись, выставив перед собой задние лапы. Жак улепетывал в сторону Ламберта, ничуть не уступая по скорости патрульному джипу. Автомат он бросил, оставив из оружия только пистолет. Через несколько минут, убедившись, что бронированный дракон за ним не гонится, Жак перешел на шаг.

Птеродактиль продолжал терзать машину. Несколько раз он ее поднимал на десяток метров и бросал боком вниз. От таких кувырканий, даже бронированные стекла покрылись сеткой белых морщин.

Кирилл, не спуская с рептилии глаз, двигался к валяющимся сумкам. Монстр из прошлого колыбели человечества не обращал на людей и крупицы внимания.

Одна из бутылок лопнула от удара, залив сумку водой. Остальное нехитрое имущество было в порядке. Кирилл вытряхнул воду, взвалил обе сумки на плечи и легким бегом стал догонять француза.

Птеродактиль еще пару раз трахнул джип об землю и, удовлетворившись результатом, полетел прочь.

– Рептилия – это такая сигнализация патрульных джипов от воров. С функцией выведения машины из строя, – сообщил Кирилл Жаку, словно ничего не случилось, и они просто выехали из города на пикник. – Ну и втопил же ты.

Француз нахмурил лоб и произнес:

– Это же невыгодно экономически.

– Если враг смог захватить эту технику, значит, ей не место в вооружении Рекса третьего.

– Если верить слухам о безумии диктатора и его помощников, то, может, ты и прав.

– Или просто тестируют новое вооружение таким образом, – продолжал предполагать Громов.

Жак забрал сумку и пошел за выброшенным оружием.

– Не судьба, – сказал он.

На земле лежал погнутый, почерневший от микровзрыва автомат. Видимо, птеродактиль уронил на него джип.

– Такую штуку потерял, – с сожалением сказал звездолетчик.

– Что-то она не особо помогла, – поморщился Жак.

– Ты это патрульным скажи, – мрачно произнес Кирилл. – Пойдем, а то мы как на ладони.

Спустя полчаса, когда до Ламберта остались считанные километры, в небе появилась точка. Кирилл бросил сумки и Жака под ближайшие невысокие кусты, а сам включил на форме режим маскировки и улегся лицом вверх.

– Неужели за нами вернулся?

Громов молчал.

– Это грузовой флаер, – вскоре сказал он. – Джип забрал и улетел.

– Подозрительно, – заметил Жак. – Почему они нас не ищут?

– Думаю, у них есть кому возить продовольствие, – осадил его Громов.

– Кирилл, это не шутки, – пропустив шпильку мимо ушей, сказал Жак, – тут какая-то подстава, ловушка. По идеи, они давно должны были оцепить весь район и потихоньку выкурить нас отсюда.

– Ты уверен, что они знают, где мы? Может, на Тайле в порядке вещей убийство патрульных. Просто обычным людям этого не говорят, – звездолетчик поднялся на ноги. – Разве мы не можем сейчас сидеть в столице в каком-нибудь подвале, а группировка борьбы за свободу уничтожить патруль?

– Ну-у… – поднимаясь на ноги, протянул Жак.

– Ты обо всем так говоришь, словно возглавлял ведомства Рекса вместе с Эгоном Шульцем и Светлячком Теодором! – не скрывая раздражения, протараторил Кирилл. – Не нагнетай, пожалуйста.

– Я предупреждал, – обиженно буркнул Жак и зашагал к упирающимся в небо домам.

Ламберт выглядел более живым, чем столица. В воздухе носились сотни гражданских флаеров, многие здания украшали ярко светящиеся полотна с названиями фирм и корпораций. Хоть население и было меньше, чем в Гротенбурге, людей на улицах гуляло значительно больше.

Во всех четырех системах знали, что Тайла находится в стальных тисках диктатуры. Но даже шипастых рук Рекса третьего хватало только на столицу. В Гротенбурге живут самые верноподданные, самые властные, самые запуганные, самые глупые и самые умные люди в галактике.

Кирилл и Жак вошли в Ламберт и легко слились с местными жителями. Громов, в темно-салатовом костюме и синей сумкой, выглядел как работник по озеленению мегаполисов низкого ранга, а Жак и вовсе вел себя как обычно. Лишь коротко стриженые волосы зачесал на бок с таким видом, словно бы эта нехитрая маскировка могла сделать его неузнаваемым.

– Космодром на другой стороне города, – сообщил Жак озирающемуся спутнику. – В центре тоже есть небольшая площадка, но это для правительственных кораблей.

– Там мне хочется появляться меньше всего.

– Мы выглядим очень подозрительно, – продолжал искать поводы для беспокойства экс-водитель. – Если у нас спросят документы…

– Подозрительно до обыденности, – кивнул Кирилл. – Два рабочих идут на нехитрую службу. В сумках – инструменты и еда. Личного транспорта нет, на общественном… экономим.

– Нет, давай все-таки прокатимся, – покачал головой француз. – Подземный монорельсовый поезд – дешевле еще ничего не придумали.

Станцию они нашли в полукилометре от первых двух кварталов. Рядом ютилось полдесятка скромных магазинов. Возле входа на станцию стоял высушенный голодом и болезнью мужичок с протянутой жестянкой.

На глазах у спутников патрульные заломили нищему руки и надели на него наручники. Бедняк что-то причитал, пытаясь оправдаться.

– На Тайле нет нищих, – шепотом объяснил Жак, когда «преступника» погрузили в обширный кузов машины патрульной службы города.

– А социальной службы разве для этого нет? – нахмурился Кирилл.

– Есть, ты ее видел, – усмехнулся Жак. – Проверят, есть ли у него родственники и отправят работать на какой-нибудь закрытый объект.

– Удобно, – вздохнул Громов, становясь на платформу эскалатора. – Как в той древней поговорке: «нет человека, нет проблем».

Самодвижущаяся лестница продолжала нести их в недра подземной инфраструктуры. Внизу, в ступеньках тридцати, ехали четверо мужчин. Больше никого Кирилл не заметил. Лишь несколько запыленных глазков камер бесстрастно следили за происходящим.

– Сюда патрульные почти не заходят. Считают это ниже своего достоинства, – заметив взгляд спутника, объяснил француз. – Камер достаточно.

– Запустенье. Неужели все перебрались на личный транспорт?

– На Тайле ограничивают власть и свободу, но не капитал и материальные радости.

– С помощью денег тоже многое можно сделать, – пожал плечами Кирилл. – Деньги могут дать иллюзию власти…

– Иллюзию свободы, – уточнил Жак. – А если ты имеешь в виду коррупцию, то только не на Тайле. За любую мало-мальскую взятку пожизненный приговор: «работа на закрытом объекте без права выезда осужденного и въезда родственников».