Павел Данилов - Меценаты зла

«И с паспортом тоже, – тут же подумал про себя Кирилл. – И с торговым соглашением, и со справкой о неприкосновенности и еще с чертовой кучей бесполезных бюрократических писулек».

– Такого друга у нас нет, – подвел итог Матвей. И добавил с улыбкой: – Значит, будем жить здесь.

Кирилл ничего не ответил и пошел за сыном старейшины. Они снова ступили на паркет, и Матвей сказал, глянув на часы:

– Через два часа подойди к администрации вместе с Жаком. Будем вас заселять.

– Хорошо, – кивнул Кирилл, – спасибо за экскурсию.

– Не за что, – искренне улыбнулся Матвей и быстрым шагом пошел к обители отца.

«Люди как люди, – с иронией подумал звездолетчик, – только квартирный вопрос их не испортил».

Экскурсия была знаком доверия. Намеком, что нужно принять это наполненное удобствами место, как собственный дом.

Но как он, с детства стремившийся ввысь, сможет жить под землей? Тот, кто хоть раз выходил в космос и видел звезды, никогда уже не освободится от тоски по полетам. Многие старики, заслужившие почет и пенсию десятки лет назад, продолжали работать на орбите, только чтобы чувствовать вокруг себя бесконечность и мощь космоса.

Вывод напрашивался сам собой – надо искать выход. Даже если им выделят особняк.

Кирилл нашел француза там, где и ожидал – в столовой. Жак сидел в обществе четырех женщин и хвалился двумя новыми пальцами. Металлические протезы блестели вороненой сталью, отражая искусственный свет солнца. Жак поднял руку вверх и сказал:

– Еще кожу подберем, как новенькие станут. – Жак дотронулся до плеча девушки, лет на пятнадцать моложе него и подмигнул. – Будет чем девок щупать.

Женщины дружно засмеялись, словно француз отпустил невероятную остроту.

«Черт, когда он успел?» – подумал Кирилл, направляясь к Жаку.

В столовой было человек двадцать, в основном женщины. Когда Громов проходил мимо одного из столиков, его крепко схватили за руку. Он удивленно воззрился на одну из трех сидящих девушек. Все они были едва ли совершеннолетние.

– Садитесь к нам, не мешайте другу, – держа звездолетчика за руку, ласково потребовала светло-рыжая девушка.

Другая встала и спросила:

– Что вам принести? Креветок с лимонным соком? Бифштекс? Или вы вегетарианец?

Громов, растерявшись, уселся на свободный стул. Девушка продолжала стоять и улыбаться, словно верная любящая жена.

Кирилл никогда не страдал отсутствием женского внимания, но и на шею ему никто не бросался. «Что им от меня нужно? Неужели простой интерес?» – подумал Громов. Сдавшись, он произнес:

– Салат и рыбы какой-нибудь морской. Чтоб без костей.

Все трое заливисто засмеялись, вторя подружкам Жака.

– Они здесь все без костей, – сквозь смех сказала рыжая. – А может синтезатор ее живую ловит?

Шутка, озвученная не Кириллом, успех не имела.

Вопросы посыпались на звездолетчика, словно капли крупного дождя. Постепенно ливень превратился в болезненный град.

– Где вы родились? – спросила доселе молчавшая, самая молодая на вид девушка. – Меня зовут Софья.

– А меня Ангелина, – вставила рыжая. – Как вы к нам попали? Кто ваши родители?

– А кто вам Жак? – не дожидаясь ответов на предыдущие вопросы, снова спросила Софья. – Вы тоже бежали сюда? Или случайно нас нашли?

– Случайно, – только и сказал Громов.

Спасением оказалась принесенная еда. Кирилл начал медленно жевать. Под взглядом Светлячка Теодора он чувствовал себя и то уютней. По вкусу рыба напоминала земного карася, обильно разводимого и на Spes. А салат под названием «Безумное ассорти» вобрал в себя соль и сахар, фрукты и овощи, сырный и майонезный соусы.

Вскоре за столик Кирилла подсели еще две женщины: Мария и ее старшая сестра. Можно было подумать, что Жак и Кирилл по ошибке забрели на чей-то девичник. В столовой не осталось ни одного мужчины.

Громов доел и хотел встать, но Мария выхватила у него посуду и сказала:

– Я отнесу. Может, что-нибудь еще?

– Нет, спасибо, – едва сдерживаясь, ответил Громов. Весь этот спектакль с гипертрофированной заботой начинал его нервировать.

Он резко отодвинул стул и, под непонимающими взглядами женщин, направился к болтающему без умолку французу.

– Жак, надо поговорить.

– А попозже нельзя? Куда здесь торопиться?

– Начальство зовет, – скривив губы, соврал Громов – до встречи с Матвеем было еще почти полтора часа.

– Потом дорасскажу, – сказал Жак женщинам и залпом допил остатки сока.

Пока они шли через столовую к выходу, Кирилл чувствовал на спине сверла десятка пар глаз. Пройдя быстрым шагом по паркетной улице, Громов зашел в оранжерею, увлекая за собой француза.

Поэт по-прежнему творил среди цветов. Он лежал на скамье в дальнем углу оранжереи, на время предав кресло-качалку.

– Что, бабы замучали? – подняв голову, громко спросил Иван.

– Меня – нет, – самодовольно оскалился Жак.

– Откуда знаешь? – удивился Кирилл. – Экстрасенс?

– Это ты еще с моим братом не знаком, – засмеялся Поэт. – В здешних женщинах нет романтики. У них забрали индивидуальность, домашние заботы, веру в невероятное будущее и вместе с этим – души прекрасные порывы. Единственное, чего они хотят – здоровых детей.

– Это, по-твоему, начальство? – сдвинув брови, недовольно поинтересовался Жак.

– Я догадывался о чем-то подобном, – игнорируя спутника, сказал Громов. – Хотя поверить и нелегко…

– По-моему, здесь неплохо, – снова заговорил Жак.

– Что ты намерен делать дальше? – резко повернувшись к нему, поинтересовался звездолетчик.

– Для начала набрать потерянный пуд веса. И недельку поспать по двенадцать часов в сутки.

– Здесь все так спят, – поморщился Поэт. – Слабаки.

– Может быть, – поморщился Жак. Поэт явно ему не нравился. – Они же не лазили дни напролет без еды и воды по катакомбам.

– Да, – кивнул Иван. – Они в них живут всю жизнь.

– Если это катакомбы, то я Рекс четвертый, – сквозь смех произнес крамолу француз.

– Эйфория пройдет, настанут страдания, – проговорил Поэт. – Захочешь свободы глоток, а вокруг – материи рай.

Кирилл сел в кресло-качалку и надолго задумался. Француз, не находя себе места от возбуждения, начал мерить оранжерею шагами. Совсем недавно он мог стать вечным рабом в подвалах правительственного здания Гротенбурга, или, что даже лучше, умереть. Теперь у него есть все, о чем он не мог и мечтать. Все развлечения, любая еда и главное – внимание противоположного пола. От молодых девушек до зрелых женщин – все его хотели. По крайней мере, он так чувствовал.

Громов снова оттолкнулся от пола двумя ногами и медленно произнес:

– Нам нужно уважение здешних мужчин. А заработать его можно только одним способом – не трогать их жен.