Владимир Стрельников - Ссыльнопоселенец

— Спасибо. — Я взял простую эмалированную посудину. — А что у вас с французами?

— А, давние дела. Тут ссыльные уже двадцать четыре здешних года живут. В четвертом году русские и американцы, вместе, сцепились с французами, арабами и индусами. Конкретно порубились с месяц, потом замирились. Вроде как сейчас мир, но друг друга если в лесу встретим, то скорее всего выйдут кто-то одни. Сам понимаешь — прокурор тайга. Эти, — тут Федор ткунл пальцем в небо. — Не вмешиваются вообще никогда. Только изредка появляются, тех, у кого срок закончился, могут забрать. Ну, если человек еще не захочет здесь остаться.

— А что, бывает? — Не сказать, чтобы я удивился, но необычно. Заключенный не хочет возвращаться на цивилизованную планету.

— Да как тебе сказать. Тут ведь неплохо. Воля, по большому счету. Хавчик чистый, места дохренища, баб и тех прилично навезли, правда, в основном или азиатки, или мулатки. Но и белых сейчас немало есть женщин, правда, те в основном в крупных городах оседают. Из недостатков тут разве отсутствие интернета, да нейросеть молчит. Ты, кстати, как? Я первые два месяца думал что свихнусь.

— Федь, я военный, нас специально тренировали с полностью отключенной нейросетью. Так что нормально, как справочником пользоваться можно, и слава богу.

Я глотнул терпкого напитка, и откинулся на потемневшую от времени спинку скамьи. Хорошо здесь лесорубы устроились, крепкий лагерь. Крытая столовка, добротный барак, сарай, у причала пара лодок стоит. Еще одна стоит за плотами, ниже по течению. Вроде как банька на берегу, труба дымиться.

– А ты чем собираешься заняться? — к столу подсел повар, вытирая руки полотенцем.

— Не знаю, — поставив на стол кружку, я еще раз задумался. — Особо ничего не умею, разве стрелять.

— Здесь это полезное занятие, — на полном серьезе кивнул повар. — В любую артель возьмут хорошего стрелка, золотодобывающую ли, или охотников за артефактами. Ты уже знаешь, что здесь когда-то была довольно развитая цивилизация? Единственная известная нам цивилизация?

— Да, — коротко кивнул я, особо не вдаваясь в подробности. — И, похоже, понятно, почему сюда отправляют только заключенных и ссыльных. Да и то, что планета под Эдиктом, тоже становится понятным.

— Ну да, я тоже так думаю. — Марк кивнул. — Так вот, многие живут поиском и сбором древностей. Особых приборов у нас здесь нет, разве простейшие металлоискатели, но среди парней с французской колонии, Мари, много лозоходцев. Эти при помощи простейших рогулек умудряются много чего находить. Даже здесь, где и следов-то почти не осталось.

— А что за артефакты? И куда их девают?

Меня это здорово заинтересовало. У самого есть несколько штук.

Герда сыто зевнула, подошла к нам и легла у моих ног. Положила тяжелую башку на сапог, и прикрыла глаза.

— Надо же, голована, — покачал головой повар. — До сих пор не верю. Ну да ладно. За артефакты неплохо платят оттуда, — снова тычок пальцев в небо. — Попадаются в основном драгоценности, стекло, всякие безделушки. Очень сильно ценятся книги, карты памяти, даже поврежденные, но их найти невероятно сложно. Неповрежденных зданий здесь почти нет.

— Зданий?

— Ниже по течению, примерно в шестистах километрах, находится какой-то старый мегаполис прошлых. Место жуткое, сам представь, огромный город после нескольких тысячелетий, да еще, похоже, после войны. Туда ходят любители пошариться, но это очень опасно. Очень, в каждой группе потери. Здания от чиха сыплются, улиц нет, сплошь развалины. Учитывая, что с врачами здесь туго — крайне опасное занятие.

— Зато оплачивается здорово. Фоторамка под тысячу кредитов, год можно жить припеваючи. А флешка вообще восемь принесла! — Федор мечтательно закатил глаза.

— Да ну? Сколько ты отлеживался с переломом? Полгода? И то, тебе очень повезло, что перелом закрытый, и с вами фельдшер пошел, сумел тебя довезти до врача. И где твои накопления? — Марк усмехнулся. — Авантюры все это. Из каждой группы хоть один там, но останется.

— Не из каждой, — упрямо возразил Федор.

— Ладно, пусть из каждой второй. Один из десяти в землю точно ляжет. На хрен такая арифметика. Да и те, кто остается, с головой дружить перестают. Девки, загулы, опиум. В яму быстро укладываются. — Повар покачал головой. — Ладно, наши через часок появятся, поговоришь с бугром. Он тебе присоветует, что делать, а пока отдыхай, Матвей.

— Хороший совет, — с благодарностью кивнул я. — Нормально отдохнуть никогда не помешает. Тем более, в относительно безопасном месте.

— Вроде ты на новичка не похож, — задумчиво произнес Марк, почесав переносицу. — Но вот сразу типа безопасное место… — Тут он глянул на Герду, и ошалело уставился на меня. — Голована? Это она определила?

— Ну да, — кивнул я. — Герда способна считывать эмофон у людей. Мы с ней пока только учимся понимать друг друга по-настоящему, но тут она четко передала — люди серьезные, но честные, зло не готовят.

— Ну и ну! — Федор покачал головой. — Слышать это одно, понять что это — совсем другое. Но, Матвей, ты поосторожнее с этим, не трепи кому попало.

— Точно! — Подтвердил повар, и, кряхтя, нагнулся и потрепал сонную головану по макушке. — Мы-то люди простые, но с понятием, а вот есть здесь и такие, кто родителей на органы продаст. Не забывай — это планета ссыльных.

— Это я помню, сам из таких, — от моей ухмылки Федор отшатнулся. А повар покачал головой, поглядел на блаженно лежащую на моем сапоге и даже не ворохнувшуюся головану, и налил мне еще кофе. Отменный кофе, кстати, великолепный.

— Кофе привозной? — поинтересовался, с благодарностью взяв кружку.

— Здешний. Растет намного южнее отсюда, одичавшие сады были. Там латиноамериканцы обжились, вот они сюда и гонят его, рис, хлопок, сухофрукты разные. Мы вниз по течению Великой хлеб, лес, шерсть.

— Да, а где вы здесь лес-то рубите? Когда подходил, то слышал топоры отчетливо, а сейчас едва слыхать? — вспомнил я удивившую меня деталь.

— Тут речушка небольшая чуть выше по течению впадает. По ней сюда бревна сплавляем, собираем плоты. По лесу-то попробуй, потаскай хлысты. Лошадей надорвешь, и сам замаешься. С каждым годом все выше и выше по течению Сплава вверх забираемся, делянки новые разрабатываем. Наверное, скоро придется канавы копать, чтобы до большой воды бревна довести. Сам видишь, строевой лес здесь выбрали.

Это да, я это заметил. Именно здесь следы вырубки были старыми, пни уже почернели. Но как я заметил, особо лес не уродовали, брали только те деревья, которые проходили по неведомому мне стандарту.

Через час в лагерь пришла бригада. Семь мужиков разного возраста, уставшие, чумазые. Пара лошадок откровенно деревенского вида, плотные, приземистые. Рабочие, одним словом. Меня и Герду представили, познакомили. Пока мужики мылись в баньке, повар с Федором быстро накрыли на стол. Точно, мясная похлебка, в которой ложка стоит от количества мяса, гречневая каша со шкварками, свежие лепешки. Я, с разрешения бугра, выставил на стол трофейный бочонок с бренди.