Диана Торнли - Звездный Тарзан

— Э-ле-мен-тар-ная.

— Верно. Каждой букве соответствует звук или слог. Ты просто соединяй слоги в одно целое.

Юноша кивнул согласно, но руки его, обхватившие компьютер, были напряженными. Некоторые буквы он видел впервые. В стандартном языке использовалось более семи тысяч различных комбинаций букв, знаков и символов, а слова, образованные с их помощью, были длиннее тех, которым его учила мать. Некоторые из встреченных им сейчас слов имели в своем составе пять-шесть слогов вместо двух-трех и практически смысл каждого из них ему не был понятен. Он набрал в легкие воздуха, собираясь с силами, и продолжил:

— Э-ле-мен-тар-ная ло-ги-ка пред-па-ла-га-ла…

— Нет, нет! — остановила его Лариэль. — Не предпалагала, а предполагала. Здесь совсем другая буква.

— Неужели? А какая разница?

— Пишется буква «о», а произносится «а».

— А-а, — Тристан внимательней посмотрел на текст и разочарованно вздохнул. — У моей матери таких штук не было, — сказал он, показывая на компьютер. — У нее была только палочка и песок, на котором она писала, и буквы получались не такими квадратными, как здесь. — Он заметил, с какой симпатией девушка посмотрела на него.

— Ты привыкнешь. Нужна только практика. У тебя неплохо получается. Так и продолжай.

Тристан, немного наклонившись, поставил локти на стол и уперся подбородком в ладони.

— Элемен-тарная логика предпола-гала, что это было… А это что за слово?

— Читай не спеша по слогам.

Тристан опять нахмурил лоб.

— Су-щест-вен-ным.

Он покосился на Лариэль, не поднимая головы и ожидая ее реакции.

— Правильно, — улыбнулась девушка. — Существенным.

— Существенным, — повторил Тристан. — Но что означает это слово? Я не понимаю смысла ни одного из них.

— Спроси электронный самоучитель. Мы с самого начала ввели программу пользования словарем.

— Словарем? — переспросил Тристан и сморщил нос.

— Это то, что дает дефиници… объясняет значение слов, — сказала она. — Вот, например: дайте, пожалуйста, объяснение слова «существенный».

— Существенный — большого значения, необходимый, требуемый.

Авуз, находившийся в офисе перед входом в жилые помещения, сообщил:

— Сэр, прибыл капитан Кроткин — начальник шахты Малин Пойнт.

Тристан приподнял голову как раз в тот момент, когда губернатор кивнул, давая разрешение.

— Впусти его, пожалуйста, Авуз.

Вошел Кроткин, и юноша мельком взглянул на него, когда тот застыл в дверях с побледневшим лицом и сжимая в руках фуражку так, что побелели костяшки пальцев. Тристан продолжил работать с компьютером.

— Капитан, — услышал юноша голос поднимавшегося из-за своего стола губернатора, говорившего холодно, но вежливо. — Входите, садитесь.

— Давай, Тристан, — коснулась его руки Лариэль.

— Элементарная логика предполагала, что это было существенным для…

Кроткин бочком робко приблизился к стулу возле стола губернатора.

— Спасибо. Благодарю вас, сэр.

Даже сидя, он оставался в положении «смирно», держа спину ровно и не переставая теребить фуражку.

— Этому, собственно, есть хорошее объяснение, сэр.

Реньер вышел в другую комнату, но разговор все же доносился до Тристана.

— Может, тогда вы дадите его, капитан?

— Да, сэр. Так точно.

Кроткин сильно волновался и мочалил фуражку все больше.

— Это новые рабочие, сэр. Когда мы убедились, что в одной бригаде они неуправляемы, мы распределили их по другим командам…

— Теперь, значит, они подстрекают и остальных.

— Так точно, сэр. Именно, сэр. На прошлой неделе охранникам с линии ноль-восемь-сто пришлось призвать пару человек к порядку — крупных ребят с Тракс Порта, нарушивших подпорки, после чего те сломались. Один охранник потерял сознание, а пока прибыло подкрепление, остальных полностью завалило в проходе.

— Какие потери?

— Семь раненых, сэр. Четверо в тяжелом состоянии, в том числе и охранник. Погибших нет.

Наступило короткое молчание.

— А должны были быть, — сказал губернатор. — Те, кто попал под обвал.

Тристан прервал чтение и поднял голову. Ему стало не по себе.

— Но, сэр, там оказались не те, кто вывел из строя подпорки, — оправдывался Кроткин.

— Не имеет значения. Зато призадумались бы другие. Подвергните этих людей из Тракс Порта и других зачинщиков беспорядков дисциплинарному наказанию. Необязательно, чтобы они выжили после него. На остальных шахтных линиях Чи уменьшить паек или поставить их работать по две смены, пока они не исправятся и не загорятся желанием трудиться.

— Не останавливайся, Тристан, — услышал юноша голос Лариэль. — У тебя хорошо получается.

Он вздрогнул от неожиданности.

Ее глаза выдавали самые разные эмоции, среди которых преобладали страх и стыд.

— Пожалуйста, читай дальше.

— Простите, сэр, но ведь уровень добычи понизится еще больше…

— Кроткин, уровень смертности на Малин Пойнт ниже, чем производственные показатели. Страх получить меньше еды толкнет на добросовестную работу и лишит желания вступать в сговор. Если не верите, поговорите с капитаном Силте с шахты Фирнис. У него в месяц в общей сложности погибают рабочие двух шахтных линий, а тоннаж добытой руды возрастает.

Губернатор встал и начал расхаживать по кабинету мимо открытой двери — он совершенно забыл о находящихся за ней двух молодых людях.

— Недостатка в замене рабочих не будет. Недавно мне пришлось ужесточить наказание за участие в беспорядках в трех регионах на главной планете, — он покачал головой и скрестил руки за спиной. — Неблагодарная молодежь! Они узнают, что значит работать на благо родины, если не прекратят подстрекать к бесчинствам.

— Так точно, сэр, — поддакнул Кроткин.

Губернатор остановился и посмотрел на офицера.

— Через месяц на Малин Пойнт показатели должны вырасти на двадцать пять процентов, а может, и больше. Плавильным заводам не хватает руды.

— Да, конечно, сэр.

— Свободны, капитан.

— Есть, сэр. Благодарю вас, сэр.

Кроткин быстро встал, отдал честь и торопливо удалился.

Тристан чуть не подпрыгнул от прикосновения руки Лариэль. Двигая компьютер по столу, он нажимал и нажимал клавишу просмотра текста, но сосредоточиться никак не мог. Он слышал, как в абсолютной тишине раздается невероятно громкий звук шагов и как стучит его сердце. Тристан поднял голову.

Перед ним стоял губернатор.

— Прошу извинить за то, что прерываю вас, — сказал он, отодвигая стул. — Как идет чтение, Тристан?

Краем глаза юноша увидел, как Лариэль крепко сжала руки на коленях, а ее губы вытянулись в тоненькую ниточку. Он поводил дрожащим пальцем по выдавленным на крышке самоучителя буквам и ответил:

— Я… не читал. Я слушал.

Реньер метнул взгляд на дочь, сидевшую с каменным выражением лица, и заметил: