Владимир Кучук - Под взглядом двух лун

Подобрав свой автомат и бросив короткий взгляд на еще бьющееся в агонии и издающее хрипяще-булькающие звуки тело, Гаврош выскочил из зачищенной комнаты на террасу второго этажа что бы помочь остальным, но глянув через перила вниз, он понял, что за ту пару десятков секунд, что провел наверху, его друзья тоже зря времени не теряли. Боевики в различных позах валялись по всей импровизированной казарме, а шестерка штурмовиков деловито шныряла туда-сюда, выискивая и добивая раненных. Слишком свежи в памяти были "подвиги" этих вояк на нашей земле, поэтому такими понятиями как жалость и гуманность мужики свои головы, на данный момент, не забивали.

Гаврош решил, на всякий случай, проверить остальные помещения этажа. Две комнаты почти доверху были забиты всяким хламом. А в третьей, окно которой выходило на северную сторону, спецназовец обнаружил труп бандита. Тот развалился в ветхом кресле, как раз напротив окна. На полу валялись несколько банок из-под пива, на подоконнике стояла пара целых, лежала пачка сигарети бинокль. В одной из валяющихся банок было пробито дно, а у убитого как раз под носом третьей ноздрей зияло рваное отверстие, агустая шевелюра на затылке была перемешана с густой темной массой. "Вот это выстрел, — отметил про себя Гаврош, — прямо в донышко! Ну что, чувачек, нахлебался пивка?!".

В дальнем углу комнаты обнаружилась металлическая лестница, которая верхней частью была закреплена на одной из сторон прямоугольного проема в потолке. Подойдя к лестнице и посмотрев наверх, Гаврош увидел черное небо, густо усеянное яркими звездами. Осторожно поднявшись к самому отверстию и выглянув на крышу, он чуть не свалился с лестницы от неожиданности и легкого испуга, встретившись со взглядом широко раскрытого остекленевшего глаза бандита, лежащего на боку у самого проема. Второго глаза у него не было, только пустая, затекшая кровавым месивом глазница. При этом слегка попахивало горелым мясом. Вероятно, поймав пулю во время затяжки, боевик упал щекой как раз на горящую сигарету. "Во снайпера работают, — опять восхитился спецназовец, — ювелиры!".

Поняв, что тут больше делать нечего, Гаврош спустился по лестнице вниз и снова вышел на террасу.

— Эй, Гаврош! — раздался снизу приглушенный голос Вакулы, — ты живой?

— А то — с деланной небрежностью ответил спецназовец, спускаясь по лестнице.

— Как там? — спросил уже Сват — чисто?

— Стерильно, как в аптеке.

— Сколько там было этих?

— Четверых привалил в комнате, еще двоих наблюдателей — у окна и на крыше, угомонили снайперы.

— Я только одного снял, на крыше, в самом начале-уточнил Оса.

— Ну, тогда второго сделал погранец — заключил Сват.

— Вы бы видели — как он его сделал! — с восхищением подметил Гаврош, — это же просто песня! А вы тут тоже нехило поработали, пацаны!

— А ты что думал, — хмыкнул Вакула, — мы с ними в нарды на вылет играть будем?

В это время бойцы сновали по помещению с отключенными ПНВ, осматривая все вокруг при свете нескольких фальшфейеров.

Основной костяк банды, как удалось разглядеть при свете факелов, составляли арабы, но было несколько лиц с европейской внешностью и даже пара чернокожих. На профессионалов они мало были похожи, скорее всего — сборная солянка, прошедшая ускоренную боевую подготовку в одном из учебных лагерей. Планировал операции на Российской территории и руководил ими командный состав банды, в который входили, как раз, спецы, имевшие немалый боевой опыт и платили которым работодатели, так сказать — по отдельной сетке. В разработке боевых рейдов им, скорее всего, активно помогала соседняя сторона, которая не только приютила боевиков как дорогих гостей, но и любезно делилась различной полезной информацией, необходимыми разведданными.

В одной из комнат на первом этаже так и продолжал тарахтеть генератор, выхлопная труба которого была выведена через дыру в стене на улицу, тут же стояли несколько бочек с бензином. В другой комнате, побольше, боевики устроили склад — и продовольственный, и оружейный. На сколоченных на скорую руку полках, были сложены и коробки с консервами, и целые блоки пакетов с соками, и стопки саморазогревающихся упаковок с обедами, и шоколад, и баночное пиво, и многое другое. Тут же были складированы цинки с патронами, ящики с ручными гранатами, гранатами для подствольников и выстрелами для гранатометов, уже набитые патронами ленты, диски и рожки, различныемины, пара тяжелых пулеметов, крупнокалиберные снайперки, несколько футляров с любовно уложенными в пенопластовое ложе ПЗРК и другая смертоносная всячина. Но больше всего бойцов впечатлило количество складированной вдоль целой стены взрывчатки в виде светлых брусочков.

— Видал, капитан, — кивнул на жуткий штабель Сват. — Это же к чему они так готовились?

— Ясно одно — ни к чему хорошему — заключил Вакула.

— Вот это кладовочка, не кисло упаковались, — пробасил Зубр, откусывая огромный кусок от распечатанной плитки шоколада.

— Брось каку! — выбил лакомство из руки Зубра Вакула, — осторожней с факелом, Башкир, а то моментом составим компанию жмурам.

— Командир, — сотворил по-детски обиженную рожу здоровяк, — ты же знаешь, я не могу без сладкого!

— Именно от этого сладкого у тебя обязательно слипнется кое-где, — ответил Вакула, — положи на место, пальчик порежешь — это он уже у Гавроша отобрал чехол с метательными ножами.

— Бойцы — поддержал командира спецназовцев Сват, — ничего тут не берем! Не дай Бог засветимся! Все, выходим наружу, собираемся у стадиона. Башкир…

Свата прервала вдруг донесшаяся с улицы автоматная очередь и, так как все оружие группы былоснабжено глушителями, не оставалось сомнения, что стрелял чужой.

Забросив еще горящие фальшфайеры в пустую металлическую бочку с водой и накрыв сверху сдернутым с кровати матрасом, группа с вновь активированными ночными очками выскользнула на улицу и, растянувшись в цепочку, направилась в сторону въездных ворот, откуда и донеслась стрельба.

Под самой аркой обнаружили Самосада и Сашка, причем омоновец тащил питерского опера на плечах. Чуть подальше, посреди дороги, замер изрешеченный пулями фургончик, с большой мерседесовской эмблемой на капоте. Возле автомобиля в разных позах лежали два тела, еще одно проглядывалось через разбитое стекло на месте водителя.

— Что за байда, Самосад, что за стрельба, что с Сашком? Я же тебе сказал — головой отвечаешь! — наливался гневом Сват.

— Не наезжай на него, командир, это я виноват — вступился за омоновца Сашок, — сглупил…

А дело было так. Когда поворот дороги озарился светом и, вскоре, показался фургон, Самосад приказал Сашку не рыпаться, только прикрывать его. А он все сделает сам. Омоновец рассчитывал пропустить машину немного вперед и прострелить колесо. Так как выстрел из оружия с глушителем почти не слышен, то приехавшие подумают что произошел банальный прокол и выйдут из машины. Вот тут бы их Самосад и прищучил. Но когда фургон проехал мимо, Сашок решил что боец просто упустил момент и решил вмешаться в события. Высунувшись из кювета чуть ли не по пояс, он выпустил весь рожок своего автомата в кабину, зацепив только водителя. С другой стороны кабины вывалились и упали на землю два человека, у одного из которых был автомат. Вот он из-под машины и полоснул по Сашку, прострелив плечо. Неосторожно высунувшись из-за машины, решив что нападавший повержен, оба приехавших нарвались на точные выстрелы Самосада.