Варди Соларстейн - Гипербореец

Соболев задумался. «Логика в том, что все катиться к черту. И смысл жизни простого человека, если абстрагироваться и не слушать всю политическую чушь, которую нам высокопарно вещают, не читать экзальтированных блоггеров, не идти на поводу модных писателей — то самое важное, совсем не честь и совесть. Главное — это сохранить жизни своих детей. Любой ценой. Они при любом раскладе должны вырасти свободными и сильными». — Таково было нынешнее жизненное кредо Степана, который до рождения потомства имел совершенно иную точку зрения. Но он не стал ее озвучивать, постеснявшись столь высоких слов в «постельном разговоре». А зря, жена бы его поняла. Хотя она обо всем догадалась и так.

У Степана еще оставалась неделя отпуска от его повышенного числа северных отпускных дней. Озвученное вслух, это количество обычно вызывало завистливый зубовный скрежет у жителей более южных регионов. Утром он направился в краеведческий архив, прихватив с собой бутылку вина и коробку конфет для седой хранительницы старины. После возвращения с кипой отсканированных листов, внимательно просмотрел книги, которые по его просьбе отложила Наташа. Вырвав пару белых листов из форзаца, Степан споро сварганил еще две убийственные справки, добавив своим детям в родословную каплю норвежской и горсть финской крови. Самое интересное, что Соболев, по правде говоря, не подделывал документы, а лишь воссоздавал семейные легенды на бумаге. Эти документы позволяли теперь на финской стороне надеяться на определенные преференции. Последние несколько лет, граница с Финляндией работала по закону осмоса, выкачивая молодых и перспективных из приграничных областей, при полном попустительстве местных властей. На место выбывших, вместо создания конкурентных условий, дешевле и беспроблемней было привести из средней Азии еще пяток работников. К чему это все привело, показывали полуподпольные записи и заметки, на остатках все еще как-то частично функционирующего закуклившегося в глобулу национальных границ русского интернета. Самые настоящие побоища непрерывно происходили в Ленинградской и Московской областях, где количество пришлых выходцев из отсталых стран чуть ли не превышало численность оставшихся на их солнечной родине.

На следующий день, отправив жену с детьми в страну хоккеистов и лесорубов, Степан сделал пару вроде ничего не значащих внешнему наблюдателю звонков. Затем, на несколько почтовых ящиков, к которым он знал пароли, пришло семь писем из того разряда, которые мы обычно всегда не читая стираем как спам. Но сложенные вместе в определенной последовательности, письма складывались в конкретное послание. Система «Партизан», для скрытого и зашифрованного распространения информации, изначально разработанная как метод непрямого и неявного противодействия широко известному «Эшелону» (глобальная система радиоэлектронной разведки, главным оператором которой является Агентство национальной безопасности США), работала весьма надежно. Да и по цене затраченных на нее средств, она не шла ни в какое сравнение с творением Большого Брата. Выживальщики всего-то потратили ящик пива, во время мозгового штурма, в поиске решения как эффективно обойти паучьи тенета.

Прочитав послание, Степан сжег распечатанные письма и сам текст шифровки, а затем глубоко задумался.

Такие архаичные методы борьбы со следами переписки, времен раннего Штирлица, приходилось употреблять, так как к компьютерам полное доверие отсутствовало. Неожиданно ссыканет кремниевый товарищ, склепанный непонятно где и наполненный программным кодом созданным за границей, коротенькой шифровкой на какой-нибудь зашитый в подпрограмме айпишник, и вскрылись на раз. То, что интернет обрублен за кордон, еще не гарантировало, что его кто-нибудь не продолжает в тихую индексировать. И своих тут надлежало опасаться едва ли не больше, чем заокеанских яйцеголовиков. Степан хотел еще отправить пару писем, уже родственникам — но интернет больше не функционировал. Он попытался набрать несколько номеров, но связь также отсутствовала.

Раздумья были продолжительными, а вот когда решение пришло, сборы оказались недолгими. Соболев решительно выключил электричество в аквариуме с креветками. Время жить и время умирать. Никто из знакомых не захотел приютить этих зверей, а без смены воды они обречены. Креветок «черри» осталось только две, остальных как-то выловил и сожрал хитрый «финн». Наташа все равно давно заявляла, что рано или поздно выкинет из дома или аквариум или мужа, или обоих вместе. Затем Соболев открыл дверь повизгивающему коту Тишке и медленно и внятно сказал:

— Слушай сюда, финский диверсант. Кормиться будешь у тети Нади и тети Глаши. Я их предупредил и деньги на корм дал.

Кот согласно мявкнул, прыгнул за порог, метко пометил косяк и радостно понесся вниз по лестнице, навстречу самостоятельной блудливой жизни.

— Живи свободным, умри достойно! — напутствовал его окончательно осиротевший хозяин.

Посидев немного по русскому обычаю на дорожку, Соболев вышел, нагруженный припасами, охотничьим ружьем и палаткой в моросящую северную осень.

Сев за баранку своего старенького «немца», Степан поехал к своей цели по ухабистым кольским дорогам.

Северные дороги, воспетые Калевалой! Где еще в мире можно увидеть посреди асфальтированной трассы свежие пеньки? Где еще существует то место на свете, в котором по обочине ездить безопасней, чем по странной каше из цемента, битума, асфальта и камней?

Путь подпольщика пролегал по красивейшим местам, что лежат под северной звездой за полярным кругом, мимо озера Сейдозеро, там, где на снимках с высоты птичьего полета ясно прорисовывается розовым контуром абрис человеческого лица, размером два на полтора километра.

К вечеру этого же дня, не встретив на дорогах вообще ни одного стража правопорядка, Соболев благополучно прибыл в условленное место. Там его уже ждали. Вместе с встречающим проводником они залезли в одну из заброшенных шахт, где сейчас располагалась база «выживальщиков», сообщества людей, посвятивших свою жизнь подготовке к отражению возможной агрессии соседей по планете или, вот вариант, «не соседей». Здесь, кроме нескольких камер-клетей вырубленных в скальной породе, находился постоянно обновляемый запас продуктов, медикаментов и оружия.

Во время организации базы, подпольщики столкнулись с серьезнейшей проблемой, свойственной для этих необжитых мест: отсутствие нормальных подъездов, плюс сильная заболоченность везде, где не торчат скалы. То есть оборудование базы с нуля оказалось практически нереально. В государственный бункер советских времен их никто не пустил бы, да и подобная точка однозначно «засвечена», а в частном порядке что-либо отстроить оказалось просто невозможно. С секретностью также возникли очень большие проблемы. После всплеска популярности к этим местам, в результате негласно поощряемой государством политики определения прародины русичей на Кольском полуострове вместо Киева, тут теперь круглый год начал колготится разный народ: полунаучные экспедиции, энтузиасты. Но больше всего туристы: летом водники, зимой горники. В результате, реально получалось лишь соорудить пару срубов, замаскировав их под охотничьи избушки. Но выход был найден. Они нашли неизвестную дотоле пещеру, и замаскировали ее сверху ложной вышкой, которую туристы принимали толи за башню сотовой связи, а толи за метеорологическую станцию, а сам вход в пещеру закрыли имитацией подсобного помещения, которое одновременно служило сторожкой для охранников, из числа наиболее одиозных выживальщиков.