Валентин Русаков - В гости к мертвым

— Так съездить в деревни эти, что рядом, — сказал лысый мужик с «профессорской» внешностью.

— Вы поедете?

— Почему я? У нас же есть ребята, которые умеют с оружием обращаться.

— Хорошо, а вы что будете делать?

— В смысле?

— В прямом! Вот допустим, Виктор с группой поедет в соседнюю деревню, где рискуя жизнью они будут таскать из какого-нибудь сельпо продукты отстреливаясь от толп зомби. Вот эти милые женщины готовят для сирот, и ухаживают за ними… я и спрашиваю, что вы умеете и будете делать в тот момент, когда другие для вас добывают еду рискуя быть сами сожранными.

— Эм… ну… я адвокат.

— И?

— Что вы на меня так смотрите? — психанул лысый и вскочил, — если я не умею стрелять или водить машину, то меня надо выставить за забор?

— Успокойтесь, никто вас никуда выставлять не собирается, я просто для примера обрисовал ситуацию и мне интересно, кем вы себя видите в этом месте в это время… а учиться стрелять придется, и руками работать больше чем головой.

— Я работы не боюсь, что скажете, то и буду делать, — ответил он и сел на место, насупившись.

— Ну это самое главное… и важно, что бы каждый понял, что мы имеем шанс выжить пока вместе.

— Так что же, опять коллективизация, колхоз и светлое будущее? — снова подал голос адвокат.

— Отчасти в этом есть смысл, — ответил за меня Андрей, а потом обратился ко мне, — Влад, мне понятен ход твоих мыслей, садись.

— Бать, можно я скажу да пойду, а то мне надо на периметр, — встал Виктор.

— Говори.

Виктор шустро запрыгнул на сцену, и поправив ремень автомата на плече сказал:

— Я это… говорить особо не умею, но короче тема такая — я в детстве читал много книжек про дикий запад и все такое, так вот, думаю, всех устроит быт американских переселенцев… ну… эм… место тут хорошее, рядом две реки, поля, недалеко газ и нефть, каждый решает, чем заниматься и как жить. В тоже время каждый должен помнить о том, что в случае опасности все должны быть плечом к плечу.

— На диком западе и бандитизм процветал, — опять ляпнул адвокат.

— Эдик, это миф… да бандитизм был, но он далеко не процветал, за исключением некоторых успешных банд. Шерифы и отряды милиции не давали им особо развернуться, поэтому бандиты промышляли подальше от поселений, в которых были серьезные силы самообороны.

Я оглянулся в зал и обратил внимание на то, что люди хоть и с улыбкой на лице, но все-таки внимательно слушают Виктора. По сути, он говорил вполне вменяемы вещи. Мы ведь кто оказались? Такие же переселенцы, только впереди не золотая лихорадка и освоение земель, а ресурсная лихорадка и борьба за выживание…

Разговор затянулся еще часа на три, выступили еще несколько человек, звучали слова поддержки предложениям Виктора, выдвигались еще различные дельные предложения. «Спица», как в шутку назвал Иваныч женщину учительской внешности, что сидела рядом с Андреем за столом, по-честному писала протокол собрания, как потом выяснилось. Закончилось все мероприятие тем, что единогласно выбрали Андрея председателем совета, в который вошло еще четыре человека, это Иваныч, лысый адвокат Эдик, Ольга, так самая «Спица», в действительности оказавшаяся директором одной из Оренбургских школ, ну и Галим Фирдовисович, как умудренный жизненным опытом человек, и с весьма светлой головой, несмотря на возраст. Пытались меня утвердить на должность «шерифа», то есть начальника охраны, но я запротестовал, да и единогласно не получалось, так как меня мало кто знал из «табора» Андрея. Сошлись на том, что буду исполнять обязанности, до момента, пока не найдется другая кандидатура и желательно с опытом, в идеале бы конечно участкового найти какого… Так и закончился первый день переселенцев — много чего нужного сделали по хозяйству и обустройству быта, собрание вот провели и наметилась какая-никакая но перспектива, хоть и очень туманная если честно, во всяком случае на данный момент.

Иваныч с самого утра ушел в «совет» — одноэтажное здание администрации лагеря, мол дел куча у него теперь, что в принципе правда. А я засобирался на КПП, где предполагал устроить себе рабочее место, на то время что буду работать согласно вмененных мне обязанностей.

— А я что буду делать, — грустно спросила Валерия, — я теперь что, домработница и воспитательница?

— Хм… а ведь хорошая мысль, — сказал я, застегивая ЧОПовский жилет.

— Ты издеваешься?

— Нет, собирайтесь, пошли.

— Куда?

— Туда, где не придется грустить и тебе и Никитке, не могу же я его целый день за собой таскать. И кобуру на место одень, нечего без оружия ходить, а то милая старушенция, что в «таборе» Андрея, преставиться ни дай бог, а вы потом будете иметь бледный вид и мокрые штаны, не имея возможности успокоить мертвяка.

Мы втроем пришли к домику, где расположился импровизированный интернат — четверо детей разного возраста и две женщины в качестве воспитателей.

— Доброе утро, — поздоровался проходя в дом, — вам персонал и еще один постоялец на рабочий день.

— Здравствуйте, проходите… Влад кажется? — поздоровалась со мной полная женщина.

— Да, Влад, это Лера, а это Никита… а вас извините, не знаю как зовут.

— Тамара, а это Люба… Помощь нам действительно не помешает, дети замкнутые, напуганные, очень много внимания требуют.

— Ну что Лера, как тебе рабочее место? — спросил я ее.

— Лучше чем в четырех стенах.

— Другой разговор, — сказал я и присел на корточки перед Никитой, — а ты как, останешься с детьми? Тут как детский сад, и Лера с тобой будет, а вечером домой.

— Никита в ответ кивнул и взял Леру за палец.

— Вот и хорошо, — выдохнул я с облегчением.

— Влад, в клубе библиотека есть, я видела надпись на одной из дверей, — обратилась ко мне Тамара, — нам бы книг суда детских.

— Хорошо, я придумаю что-нибудь.

У здания КПП застал Виктора за творчеством — он практически чертежным шрифтом, выводил на листе фанеры, что я так понял уперли от клуба, надпись — «Форт Джанет».

— И что это?

— А Влад… так это, я что-то подумал, что надо как-то назвать наше поселение.

— Так есть же название, а за этот «Джанет», Галим тебе еще выскажет.

— Ничего он не выскажет, — высунув из уголка рта язык, Виктор сосредоточенно продолжал водить кистью по фанере, — это ведь исторический факт, Галим сам рассказал, лагерю то уже сто двадцать лет оказывается, а Джанет это племянница доктора, который здесь лечебницу основал.

— Понятно, ну раз наш «аксакал» не против, тогда еще два таких же нарисуешь. В курсе, что инициатива наказуема? — подмигнул я ему.

— Ага, в курсе, а зачем еще?

— Смотри, — начал я рисовать носком ботинка по грязи, — вот наш… эм… Форт Джанет…