Валентин Русаков - В гости к мертвым

— Так а…

— Я сейчас, племяшу позвоню, он участковый, не по нашему району конечно, но сообразит что делать.

— Хорошо, — принял я приглашение, — а я другу сейчас тоже позвоню.

— Здоровье поправишь? — предложил Григорий, года мы прошли на кухню, а он достал из холодильника начатую бутылку водки, — соплями-то как громыхаешь, простыл?

— Нет, спасибо, я за рулем, а громыхаю уже лет десять.

— Сейчас, — Григорий вышел и вернулся с телефонным аппаратом, на длинном проводе, многократно перекрученным и в нескольких местах перемотанный изолентой и с толстым ежедневником, — так, где тут у нас Олежик, ага…

Я смотрел в окно, форточка которого была открыта, пока Гриша пытался дозвониться до племянника, и не мог понять что так давит на уши… да, я конечно отвык от звуков большого города, но тут что-то другое… Точно! Сирены, их завывание периодически разносится по городу, и это явно не нормально, слишком много, долго и часто.

— Олежик? Алле… а? А кто это? А где Яковлев? А? — Гриша несколько раз подул в трубку, будто это поможет, — куда идти? Что? Да пошел ты сам!

— Что?

— Представляешь, послали…

— Нервы, слышишь? — показал я на улицу.

— Да, что-то развылись.

Я достал телефон и попытался дозвониться до Саши… «Аппарат абонента выключен, или находится вне зоны действия сети» — безучастно сообщил мне записанный женский голос.

— Не доступен, — побарабанил я пальцами по столу.

— Так это, тебе есть, где остановиться-то?

— Да, я у друга и живу… слушай, может просто 02 позвонить?

— На, звони, — пододвинул мне телефон Григорий.

Набрал номер, долго не отвечали, но в конце концов сняли трубку…

— Дежурныйполенинскомурайонулейтенантбпрпбпрпбпр… — ответили мне скороговоркой.

— Здравствуйте, тут в квартире соседней проблемы…

— Везде проблемы, конкретней.

— Возможно, там пожилой женщине плохо, звоню — не открывает, но в квартире возня слышится.

— Вы кто?

— Что?

— Вы кто этой женщине?

— Это теща моего друга. Он просил проверить все ли нормально, он не может до жены дозвониться, она детей из сада должна была забрать.

— А почему вы, а не этот ваш друг, звоните?

— Он хирург, в областной… не может вырваться.

— Хм… понятно. Адрес?

Сообщил адрес дежурному, который сухо бросил — «ждите» и положил трубку.

— Ну что, точно водки не будешь?

— Я же говорю, я за рулем.

— Думаешь, — кивнул Григорий на окно, — там есть кому-то дело до пьяных водителей?

— Мне есть, — строго сказал я, — никогда не позволял себе этого.

— Ну, — Григорий пожал плечами, и отведя глаза в сторону сказал, — все когда-то случается в первый раз.

— Чаем угостишь?

— Да легко, — Григорий встал, пощелкал пьезозажигалкой у конфорки, и проверив наличие воды в чайнике поставил его на огонь.

Чайник грели два раза, мне было уже неудобно оккупировать кухню Григория, хотя ему похоже нравилось, он расспрашивал меня про Дальний Восток, называл какие-то фамилии, некоторые из них даже звучали знакомо, но общих каких-то моментов соприкосновения мы так и не нашли. За окном стемнело, сирены не умолкали, мне даже показалось что я слышал выстрелы… Когда раздался звонок в дверь я чуть в штаны не наложил…

— Это что? — спросил я вытирая выступивший на лбу пот, то ли от не знаю какой по счету кружки чая, то ли от страха.

— Не знаешь?

— Что, реально корабельный?

— Ага, дорог как память.

— Соседей «Кондрат» не хватает?

— Бывает, — ответил улыбаясь Григорий, шаркая тапками по коридору.

Спустя пару секунд он громко сказал из прихожей:

— Влад! Милиция.

Обувшись и одевшись, я вышел на площадку. Если бы не форма, бронежилет и автомат, я бы подумал что передо мной школьник переросток, рядом с ним стоял, нет… рядом с ним пытался устоять на ногах мужик лет сорока, который «кши» сказать не может, с инструментальным ящиком в руке.

— Вы вызывали? — спросил меня сержант, замученный какой-то, осунувшийся.

— Да, вот квартира.

— Вы уверенны, что там кто-то есть?

— А вы послушайте, я подошел и позвонил.

Тишина, которая до этого была за дверью, сменилась шебуршанием и возней.

— Ясно, открывайте, — сказал сержант мужику, потом отошел к электрическому щитку, и оттянув предохранитель на «ксюхе», беззвучно опустил его…

На удивление, слесарь секунд за десять справился с замком, открыл дверь и дурацки улыбаясь сказал:

— Опыт не про…

Из коридора на него вывалилось то, что было с утра Анной, я ее только по свитеру и рыжим волосам узнал, с перемазанным запекшейся кровью бледно-серым лицом, издавая какие-то непонятные звуки, «оно» как-то шустро шагнуло на площадку. Зацепившись скрюченными пальцами, с ярким и явно дорогим маникюром за лямку комбинезона и притянув ничего не понимающего работягу, хватануло его зубами за затылок, а потом за шею вырвав просто огромный кусок мяса. Я попятился назад, пытаясь понять что же это…

Та-та… — очередь на два или три патрона разнесла голову Анне, оглушив всех.

— Ты охренел! — пошел я на сержанта…

— Спокойно! — заорал он, наведя на меня автомат, — это уже не человек… ты что, не видел?

— Ты гонишь? Я утром с ней разговаривал!

— Успокойся говорю, кто еще в квартире… был?

— Дети, и ее мать, — ответил я, схватившись за голову и сползая по стене…

— Фу, воняет-то как, — закрыл рот и нос рукой Григорий и шагнул к себе в квартиру, — я скорую вызову, этому…

Слесарь стонал и раскачивался сидя на полу, и заворачивал такие матюги, что в пору записывать.

— Идемте, — сержант включил фонарь и подошел к двери квартиры откуда по лестничной прощалке распространялся смрад, — сколько говорите их там?

— Должно было быть четверо, — я встал позади сержанта и добавил, — что тут у вас происходит мля?

— В смысле у нас?

— В смысле в городе… Зомби-Апокалипсис какой-то.

— Во, а я все слова подбирал как их называть… Зомби, точно! А они все психи, психи… — сказал сержант и приложив фонарь к цевью шагнул в квартиру.

Когда я включил свет в коридоре, который осветил и часть зала, удержаться чтобы не стошнило было невозможно… и я испачкал какой-то пуфик у тумбочки в коридоре. Бабушка была практически съедена, и та часть что от неё осталась еще лежала на полу и шевелилась, протягивая к нам руки висящими на костях лохмотьями мышц и кожи. Сержант выстрелил в обезображенную голову.

… топ, топ, топ… из зала вывернуло то, что наверное было Сашкиной дочкой, почти цела, только на щеке дыра от укуса. Она быстро шла на меня вставив руки, и я только и успел отскочить, перевернув на неё тумбочку. Пятилетняя зомби чуть потеряла равновесие, изогнулась и словно приготовилась к прыжку…

Бах!

— Фу мля… — страх заставил меня отшатнуться и упереться спиной в стену, — еще мальчик старший где-то…