Алексей Абвов - Вторая алхимическая война

Вот так, в работе и изобретательстве прошел еще один спокойный день. Опять на нас никто не покушался, хотя далеко не только у меня одного возникло острое чувство, что это лишь временное затишье перед грядущей бурей.

Следующим утром нас почтил посланник от авторитета Сома с предложением зайти к нему ближе к обеду. Ожидались непростые переговоры с представителями менял, наконец-то пожаловавшими в город. Вокруг нашего особняка образовалась настоящая «мертвая зона», никто из обитателей города даже близко не подходил. Они все могли опасаться сильнейшего мертвящего удара, нанесенного по площади, ибо как-либо иначе пробить защиту особняка не имелось возможности. Освоив амулет палача менял, я вполне представлял их желание и возможности попытаться быстро решить дело силовым способом. Даже если бы у большинства моих людей не имелось иммунитета, у них не так уж много шансов. Палачу потребуется подойти к особняку как можно ближе, ибо его боевой амулет не отличается особой дальнобойностью. Полсотни метров — практический предел. Потому-то подобные «игрушки» и не стали «абсолютным оружием», так как их нельзя использовать для ментальной или какой-либо подобной атаки на большом расстоянии. Палач подбирался близко к своей жертве или к месту, где она скрывалась, после чего наносил свой удар, против которого не помогали все известные щиты силы и защитные магические системы. Прикрывшегося амулетом невидимости диверсанта очень сложно обнаружить, но в моей команде имелся маг Задница, способный показать примерное направление возможной опасности, и Ведьма Марина, для которой «невидимок» и вовсе не существовало. Потому-то подобраться к нам для нанесения своего мертвящего удара очередному палачу крайне сложно. Впрочем, пусть пробует, такой кадр — весьма ценная добыча, если его потом удачно распотрошить.

Оставив мастерам задание делать агрегаты для будущего грузовика по чертежам (мотоцикл за ночь мне удалось полностью довести до ума), отправился на нем в прогулку по городу, даже не пытаясь скрываться. Если кто-то попробует напасть — это его проблемы, а пока есть свободное время — дам людям хорошую возможность посудачить об очередной непонятной штуковине у весьма странного городского авторитета. Глядишь, потом появятся желающие приобрести себе подобное чудо, несмотря на весьма высокую цену, которую мы им обязательно заломим, ибо даже примерная себестоимость изготовления мотоцикла сейчас выходила никак не меньше двух дюжин золотых, если учесть все возможные расходы. Позже она упадет чуть ли не в десять раз, если производство станет действительно массовым.

Горожане изумленно провожали мою спину, надолго застывая на одном месте с открытыми ртами. Один раз со мной решил посоревноваться какой-то лихой наездник на великолепном скакуне, но быстро отстал. Поначалу я ехал медленно, постепенно вспоминая свои уже немного подзабытые навыки управления двухколесным транспортом. Затем стремительно разгонялся по прямым радиальным городским улицам, распугивая редких прохожих громким свистом турбины, вышедшей на половину мощности. Можно проехаться за город, где и показать настоящий рекорд скорости, но тогда некоторые могли бы подумать — мол, кто-то так сильно испугался менял, что теперь быстро-быстро убегает от них, дабы те не смогли его догнать. Прокатавшись до самого обеда, замерил расход топлива и со спокойной душой отправился к авторитету Сому.

Менял, или их представителей, оказалось трое. Один среди них явно выделялся своей внутренней силой и властным взглядом. Двое других были скорее на подхвате у него, однако все они оказались настоящими авторитетами, как их представил Сом. Он принимал нас в своей гостевой столовой, усадив всех за один большой овальный стол, заваленный съестным. Его повара не уступали моей недавно нанятой «кухонной команде», потому, прежде чем вести какие-либо разговоры, все немного подкрепились. Трое менял внимательно рассматривали меня во время еды, будучи явно недовольны отсутствием какого-либо волнения на моем лице. Я тоже рассматривал их, как бывалый энтомолог разглядывает очередную незнакомую букашку, прежде чем насадить ее на булавку и спрятать в коробочку.

— Мы готовы прислушаться к просьбе уважаемого авторитета Сома и отложить на неопределенное время твою обязательную казнь, авторитет Вит, — заявил глава делегации менял авторитет Лод, наконец-то решивший начать переговоры со своей стороны, так и не дождавшись моей инициативы. — За такое великое снисхождение с нашей стороны ты должен немедленно вернуть все захваченное у авторитета Готса, восстановить его дом за свой счет и выплатить десять тысяч золотых компенсации за наши репутационные потери. Далее мы будем и дальше откладывать принятие окончательного решения по казни каждый год за те же десять тысяч, — в конце нагло добавил он, вызывая у меня приступ настоящего истерического хохота.

Да уж, денежная ценность моей жизни существенно растет. Готс хотел всего по пять тысяч в год, а эти сразу поднимают планку вдвое. Впрочем, в эти игры можно играть далеко не в одни ворота, о чем эти менялы явно стали забывать.

— Могу поведать тебе, уважаемый авторитет Лод… — отсмеявшись и смахнув выступившие слезы, я обратился к надменному представителю менял, так и не понявшему причин моего веселья, — с чего начался мой недавний конфликт с тем же авторитетом Готсом, дабы вы сейчас не повторили его фатальную ошибку и не получили аналогичный результат, который сильно понравится мне, но точно не вам.

— Хотя это и не имеет принципиального значения для нашего вопроса, мы готовы тебя выслушать, — заявил тот, легко откидываясь на спинку стула с бокалом в руке, хотя в его резко потемневших глазах я заметил едва сдерживаемый гнев.

Он тут, понимаешь, великую милость предлагает, а над ним открыто насмехаются, да еще и грозят на ноль помножить.

— Если для вас это непринципиально, то для меня совсем наоборот. — Я покачал головой, выражая свое явное сожаление, но при этом продолжал улыбаться. — Итак, ко мне обратились люди Готса, как выяснилось — по его прямому приказанию, вымогая пять тысяч золотых под угрозой расправы, не имея каких-либо оснований для своих требований. Причем, требуя ежегодных аналогичных выплат, дабы от них ко мне не возникало иных претензий.

По немного скривившимся лицам менял было хорошо заметно, что для них это совсем не новость, подобное явно случалось не только тут, но особой радости от такого заявления с моей стороны они тоже не испытывали. Причем основным раздражающим фактором являлось именно мое заявление, а не сам факт вымогательства. Ведь по идее шансов у потенциальной жертвы шантажа быть не должно.