Андрей Астахов - Heaven:Сборщики пепла

— Слушай, Зих, я что тебе сказать хотел… Ты на Елену не злись, ладно? Она, конечно, резкая бывает, но девчонка мировая. И подготовлена она на славу, уж поверь.

— А ты что, хахаль ее?

— Если бы, — Бескудников внезапно покраснел. — Она как на базе появилась, так я сразу на нее глаз положил. А она на меня даже не смотрит. Так, «капитан Бескудников», или «товарищ капитан», хоть раз бы просто Лешкой назвала.

— Она что, не местная?

— С востока. Месяц назад сюда прибыла с заданием.

— Залетная птаха, ясно. А что это мне батя твой плел про какие-то тысячи единиц Наследия в Каменном Лесу? Рога мне мочил. Мог бы сразу сказать, что ради одного-единственного диска весь этот дурдом затеяли.

— Рассказать! — Бескудников перестал улыбаться. — Сразу видно, Зих, что ты человек не военный.

— И слава Богу. Я про вас только слышал от разных людей, а в деле ни разу не видел. Но только знай, что у Диких не только ножи, дубинки из труб, да ржавые двустволки имеются. Кое-что посерьезнее есть, сам видел. И стрелять они умеют не хуже нас с тобой. Про мутантов я и не говорю. Так что запомни главное правило — стреляй без команды и напоминания. Тут правило одно: сначала убьем, а потом смотрим, кого прикончили.

— Понял я все, не маленький.

— Не маленький? Ты только не обижайся, Леха, но вспомнил я, какими глазами ты на этих черных смотрел, которых я у башни положил. Испугали они вас. Зеленые вы еще, салаги необстрелянные.

— Ну, знаешь! — Бескудников сжал кулаки, будто собирался наброситься на охотника. — Ты за базаром-то следи! Я спецназовец, понял? У меня за плечами…

— Ладно, ладно, охолонись, а то у тебя жар от антирада начался. Я ведь не чтоб обидеть сказал. Знаю, что вы подготовлены хорошо, вижу. Но только я сразу понял, что серьезные это ребята. Смотрю вот сейчас на этот чудо-комбез, что сейчас на тебе, и понимаю, что мне будто Бог помог их не проглядеть. Такие враги пострашнее живоглота будут. Я только не понял, что Ленка ваша у мертвеца из башки достала.

— Нейрошунт? Это ускоритель нервных импульсов. Реакцию повышает многократно, точность движений, внимание.

— Так они что, вроде роботов, что ли?

— Вроде так. Их в «Лабиринте» по полной программе готовят. Так что лишний раз с ними встречаться не хочется.

— Пошли, — охотник отшвырнул окурок в кучу снега, скинул с плеча винтовку. — Закончен перекур.

Молодой армеец покорно взвалил рюкзак на плечи, и они пошли дальше. Шли молча, шлепая по раскисшей от летнего тепла земле, и каждый думал о своем.

Мертвец лежал в нескольких метрах от дыры в трубопроводе, в зарослях сурчиной травы. Немолодой уже мужчина, почерневший, высохший, руки и ноги неестественно вывернуты — верно, в агонии его страшно корчило. Судя по состоянию трупа, умер этот человек совсем недавно, но по грязной промокшей одежде и коже мертвеца уже лениво ползали розовые личинки смертной мухи. Зих стволом винтовки придвинул к себе засаленную тряпичную сумку, лежавшую возле покойника, заглянул в нее — кроме целлофановой обертки от какой-то жратвы в ней ничего не было.

— Вот еще один отходился, — сказал охотник Бескудникову, который не мог отвести от мертвеца взгляд. — Когда весной снег сходит, много их таких находишь. Мы их «подснежники» называем. Странно, что оружия при нем никакого. Эй, капитан, ты чего?

— А? — Бескудников вздрогнул, оторвал взгляд от трупа. — Да так, задумался.

— Знаешь, что самое забавное? Умер-то этот парень в паре метров от моей заначки. Гляди! — Зих подошел к большому валуну у основания трубы, сдвинул его в сторону и начал ковырять землю ножом, время от времени отгребая ее рукой. Бескудников молча наблюдал. Минуты через три охотник извлек из ямки сверток, укутанный в несколько слоев черного полиэтилена, разрезал тесемки и развернул. В свертке оказался снаряженный магазин к «Стормеру», пачка сигарет, две банки гречневой каши с мясом, коробок спичек и двухсотграммовая бутылочка со спиртом.

— Нашел бы он заначку, может, и выжил бы, — продолжал Зих, переливая спирт из бутылки в свою фляжку. — Ирония судьбы.

— Ты всегда такие тайники устраиваешь?

— Всегда. Обычное дело, капитан. В чистом поле припасы взять негде. Вот и делаем нычки. Только ныкать надо правильно, а то мутапсы или мутведь доберутся.

— Мут…кто?

— Мишка косолапый. Это у меня отец так их называл — мутведи, мутанты-медведи. В этих местах они частенько бродят в теплое время… Да ты не дрейфь, капитан, мишка большой, мы его издалека приметим. Лишь бы в трубу, стервец, не забрался. Бедолага этот, видать, в трубопроводе сидел, а потом вылез — гляди, головой от трубы лежит. Выбраться-то выбрался, а вот силенок идти дальше не хватило. Вдруг, спугнул его кто? Хотя, кабы спугнул, так потом бы и обглодал, а труп целый… Так, стой здесь, я вовнутрь слазаю, посмотрю.

Оставив Бескудникова, Зих включил фонарь и полез в дыру. Первым делом потянул носом воздух — пахло сыростью, нагретым ржавым железом и пылью. И еще мочой. Мускусного запаха, обычного спутника мутантов, Зих не почувствовал. На всякий случай внимательно осмотрел края пролома в трубе — клочьев шерсти на них не было. Внутри трубы на глаза попались кучки помета, но он был высохший. По первому впечатлению, незваных гостей в трубопроводе не было.

— Капитан! — позвал Зих. — Давай за мной.

Бескудников полез в трубу. Зих усмехнулся — парень старается двигаться тихо, как учили, но все равно топает так, что по всему трубопроводу слышно.

— Туда, — шепнул Зих, показывая рукой вправо.

Участок трубопровода тут уходил под землю, поэтому было тепло, даже жарко. Под ногами чавкала жидкая грязь, появился слабый неприятный запах гниющей органики. Они сделали еще несколько шагов, и Зих внезапно почувствовал, что в трубе кто-то есть.

— Стой здесь, — велел он Бескудникову, снял с плеча «Стормер» и пошел дальше.

Сначала ему показалось, что у фильтрационной решетки, перекрывшей трубу, свалена какая-то бесформенная куча тряпья. Но потом он услышал слабое свистящее дыхание — такое бывает у астматиков. Зих подошел ближе.

Человек. Он сидел скорчившись, привалившись к решетке и уронив голову на грудь. Зих подошел ближе, невольно поморщившись от тяжелого запаха, присел рядом, осветил лицо неизвестного. Это был ребенок, мальчик лет десяти-одиннадцати. Зиха бросило в жар — мальчишка был очень похож на Леньку.

— Эй! — Зих легонько толкнул мальчишку в плечо. — Э-эй!

Мальчик медленно поднял веки, глянул из-под слипшейся, свисающей сосульками челки на Зиха. Взгляд у него был пустой, глаза казались неестественно большими на худом выболевшем землистом лице.

— Кто это? — Бескудников уже был рядом, присел на корточки рядом с Зихом, не сводя с мальчишки глаз.