Николай Петри - Зеркало в руках

- Ты могла предложить другой способ?

- Нет, но всё-таки... - смутилась девушка.

Промокнув кровь, она начала прибинтовывать к ране свежерастёртую траву.

- Чем вы меня лечите? - спросил Валерий.

- В винтолёт за аптечкой мы не полезли, а гулять по окрестностям у меня времени не было. Единственное, что я нашла поблизости - авран. Вам повезло, что это растение любит влажные места, правда, я не слышала, чтобы он встречался так далеко на север. Может быть, здесь он менее ядовит.

- Ядовит?! - Валерий с тревогой посмотрел на Олесю. - А вы, вообще-то, знаете что делаете?..

- Не волнуйтесь, - беззаботно махнула тонкой ручкой Ариша, - авран содержит гликозиды.

- Это должно меня как-то успокоить? - не понял Валерий.

- Конечно, - всё так же беспечно ответила Ариша, - это же антибиотик!

Знакомый термин немного успокоил пилота.

Когда Ариша закончила с перевязкой, Валерий спросил:

- Могу показаться грубым, но мне непонятна связь юбилейного симпозиума палеоэтнографов Севера с антибиотиками из... толчёной травы.

- Ариша - палеоботаник. Лекарственные растения её специализация, - пояснила Олеся, помогая пилоту снять второй ботинок.

- А теперь отдыхайте, - попросила Ариша. - Повязку сменим часа через три. Если не будете купаться в этом болоте, - она указала на старицу, - то через несколько дней на коже появится розовая грануляция ткани.

- Ещё один вопрос, пока вы не перестали сорить фамильными секретами! - Валерий умоляюще поднял руку.

- На нескромные вопросы не отвечаем! - заранее предупредила Ариша.

- Вовсе нет. После ваших объяснений я могу представить себе двух молодых учёных - этнографа по культуре Севера и палеоботаника с уклоном в траволечение. Однако Нок заметно выпадает из вашего тандема.

- Нисколько, - улыбнулась Ариша. - Нок - трассолог, хотя этология - науке о поведении животных в естественных условиях - всегда оставалась у него на первом месте. Дело в том, что в природе остаётся всё меньше видов животных, пребывающих в исторически сложившихся ареалах обитания. Непрерывно мигрируя по планете, человек оккупирует всё большую и большую часть земной поверхности, попутно уничтожая или лишая естественного жилища тысячи живых существ. К сожалению, животные не могут с такой же скоростью приспосабливаться к стремительно изменяющейся среде обитания, потому что по-прежнему полагаются на генетические механизмы, в то время как человек адаптируется к внешним условиям за счёт культурных новаций. Возможно, именно на этой почве Нок стал яростным противником техногенеза, считая его главным виновником опасного уменьшения генофонда биосферы. Многим, как и вам, непонятна связь трассологии, входящей составной частью в археологию, и этологии, являющейся производной общей науки о животных, хотя обе дисциплины объединяет одно: желание вернуться к истокам эволюции, не замутнённым дальнейшим необузданным скачком технического прогресса. Потому что именно поступательный процесс необдуманного удовлетворения человеческих потребностей и капризов привёл к тому, что даже предметы домашнего быта - от ремесленных, индивидуальных, несущих помимо чисто прикладной ещё и значительную эмоциональную нагрузку - превратились в вещи индустриальные, стандартные, полностью обезличенные. В итоге подобной метаморфозы становится всё более очевидным отчуждение от человека наиболее интимной для него среды - домашней. Поэтому Нок стремится всё делать своими руками... Его Сигатоха-Бу произвёл ошеломляющее впечатление на специалистов только потому, что сделан не под копирку, с помощью новейшего электронного оборудования, а одним-единственным резцом, управляемым сердцем...

- Кому посвящён хвалебный панегирик? - весело осведомился Нок, появляясь из-за деревьев. На плече он нёс две большие сумки. - Девочки, принимайте приданое. Свою, к сожалению, не нашёл.

Олеся с Аришей бросились обнимать Нока, заметно смутившегося от такого внимания.

Когда девушки отошли в сторону, Нок присел на траву рядом с пилотом. Поинтересовался:

- Как нога?

- Нормально... - отозвался Валерий.

- Я смотрю, у вас утро откровений?

- Трудно сказать, как долго придётся быть вместе. Я подумал, пора познакомиться поближе.

- И много узнал?

- Имена, профессии. Пока достаточно.

- "Пока"?

- Не придирайся к словам. Не хочешь говорить о своей загадочной профессии - не надо.

- Отчего же! В моей работе хоть и есть элемент криминалистики, но закрытой её не назовёшь.

Нок растянулся во весь рост, скинул ботинки. Поучительным тоном заговорил:

- В принципе нас - трассологов - можно назвать следователями, но с небольшой оговоркой: мы имеем дело с "вещественными доказательствами" истории. Однако по внутреннему содержанию профессии мы - исследователи, потому что изучаем на древних орудиях, найденных в археологических экспедициях, следы износа и уже по этим следам познаём саму сущность производственной деятельности наших предков.

- Разве такое возможно? - удивился Валерий.

- Возможно, и я тебе это докажу. Чтобы понять как жил, например, человек палеолита: что ел, какими орудиями работал, о чём мечтал, нужно, прежде всего, с максимальной достоверностью поставить себя на его место.

- Ты о погружении в прошлое?

- Нет, с трансгрессией мы не работаем. Я говорю о другом - о практической археологии. Нужно жить в той местности, где обитал наш далёкий предок, спать в доме, в каком он проводил многие ночи, и работать теми же орудиями труда, которые кормили пращура и его семью.

- Сомневаюсь, чтобы найденными археологами орудиями труда можно обеспечить себя пропитанием в наше время... - скептически заметил Валерий.

- Вот! - обрадовался Нок. - Ты попал в самую точку! Мы имеем множество артефактов древности, но весьма смутно представляем себе процесс их изготовления. Заполнить досадный пробел помогает трассология. В специальных лабораториях мы, используя только подручные средства, которыми мог пользоваться наш далёкий пращур, воссоздаём орудия труда. И не просто воссоздаём, а работаем ими: срезаем дикие злаки, траву, тростник, после чего сравниваем следы нашей работы на лабораторном полигоне с теми, что дошли до нас через тысячелетия.

- И что?

- Мы сделали множество поразительных открытий! Имея базу в несколько десятков тысяч экспериментальных эталонов самых разнообразных орудий, использованных в различных операциях, мы можем точно сказать, что именно делалось тем или иным древним орудием, найденным при раскопках. Для этого нужно всего лишь сравнить находку с эталоном. Дальше - больше. Звено за звеном мы начинаем нанизывать достоверную информацию, располагая всего лишь несколькими орудиями труда, а иногда - даже их фрагментами. Мало того, делая орудия самостоятельно, мы пришли к поразительным выводам. Бытовало общепринятое мнение, будто каменное орудие изготавливалось очень долго - месяцы, а, может быть, даже годы, при этом мастер должен был представлять собой едва ли не Микеланджело того времени. Оказалось, совсем не так: на работу уходило всего несколько часов, а ремеслом владело большинство населения. Выходит, когда ломалось или терялось орудие, никто не впадал в панику, не рвал на голове от отчаяния длинные волосы! Он просто садился в укромном уголке и делал новое. Но это всё, так сказать, самые очевидные, лежащие на поверхности результаты наших исследований. Есть и глубинные, для анализа которых приходится подключать самую совершенную аппаратуру. Например, следя за динамикой и кинетикой работающего человека в нашей лаборатории, мы узнаём реакцию и последовательность движения первобытного человека, вплоть до интенсивности роста мышечной массы... Эй! Ты уснул, что ли? - Нок привстал на локте, заглядывая в лицо пилоту.