Николай Петри - Зеркало в руках

Подходя к биваку, он услышал возбуждённый голос Нока:

- ...не могу сказать, потому что пилот ни разу не снял своего комбинезона. Даже когда умывается, он не отворачивает рукава. А знаете почему? У него на каждом запястье - металлический браслет. Зачем, спрашивается?.. Говорю вам - он биоморф!

- Все мы немного биоморфы. - Валерий устало опустился возле костра прямо на землю. Спокойно посмотрел в испуганные глаза Айви, в настороженные - Олеси. От Нока демонстративно отвернулся.

- Так это... правда?! - Голос Ариши задрожал.

- Что? - спросил Валерий.

- Вы - биоморф?!

- Разве из вас никто не подвергались биоморфированнию? - Валерий посмотрел на Нока. - Никто из вас не получал переломов и не обжигался? Никому не делали зубных протезов и прочей мелочи, которой за кожным покровом не видно?

- Но это же разные вещи... - смущённо проговорила Ариша. - Одно дело - аллоплант и совсем другое...

- Почему? - не дал ей договорить Валерий. - Разве кто-то установил ту границу, свыше которой биоморфирование аллоплантами превращает человека в страшилку детей - биоморфа? Кто решает, сколько процентов кожи можно пересадить человеку, и он останется прежним, а вот если добавить ещё один квадратный сантиметр, то он сразу превратится в биоморфа?..

Ариша окончательно сконфузилась, а молчавшая Олеся с улыбкой сказала:

- Давайте ужинать! Медицинские споры отложим до возвращения домой...

Ночь выдалась непростая.

Впервые за несколько дней налетел ураганный ветер. Он яростно набрасывался на сидящую у костерка фигуру пилота, раздувая слабенькое пламя и охватывая непокрытую голову ледяными обручами. Температура резко упала: отлучившийся за хворостом Валерий дважды наткнулся на замёрзшие лужи. Вернувшись к кострищу, он нашёл почти погашенное ветром пламя и раскатанные по полянке головни. Пришлось спешно выкапывать в песчаном грунте полуметровую яму, чтобы в ней сохранить остатки костра.

Пока работал, холода не замечал, едва пристроился с подветренной стороны, чтобы отогреть озябшие руки, стал зубами отбивать дробь.

С удивлением оглядываясь по сторонам, он с трудом верил собственным глазам - после полуночи пошёл снег! Ветер к этому времени немного стих, стеклоткань перестала парусить, звонко хлопая под резкими порывами. Поленья разгорелись, выталкивая из углубления волны горячего воздуха.

Валерию показалось, что он заснул...

Его разбудил хруст.

Не поворачивая головы, он определил направление, откуда пришёл звук - со стороны "заснувшей" волны. Костер пылал ярко, толстые ветки сгореть не успели, значит, дремал он недолго.

Хруст повторился...

Теперь он стал ближе. Наверное, не далее десяти шагов.

Продолжая упираться спиной в рамку рюкзака, Валерий поискал глазами, что можно использовать в качестве оружия. Топорик, которым он рубил поваленную ураганом берёзу, лежал всего в метре, но чтобы его взять, нужно подняться, а хруст всё ближе...

Валерий медленно протянул руку к огню, ухватился за толстый сук, сильно объеденный огнём на конце, и приготовился. Когда хруст раздался в двух или трёх шагах, Валерий рванул из огня сук, вскочил на ноги и развернулся, готовый в любую секунду пустить огненную дубину в дело.

Перед ним стоял Нок. Глядя на пилота заспанными глазами, равнодушно спросил:

- Решил мне посветить?..

Валерий бросил палку в огонь - в небо взмыло трёхметровое облако искр.

- Не спится? - спросил он, внимательно разглядывая Нока.

- Замёрз! - передёрнул плечами юноша. - Погодка не для конца августа...

Устроившись рядом с пилотом, он принялся ворошить угли.

В палатке зашевелились девушки. Впервые за многие часы полного безмолвия где-то совсем близко прокричала птица.

Валерий поискал её глазами, но не нашёл - тёмный беззвёздный бархат ночи только-только собирался выцвести под натиском солнечных лучей...

Прошло пять дней, похожих друг на друга как чип-маркеры из одной кассеты.

Двое мужчин и две женщины просыпались до рассвета, торопливо собирались, всухомятку завтракали тем немногим, что осталось после случая с сумкой Нока, из которой грызуны успели вытащить почти всё съестное. Потом брели, через каждые два часа делая остановки.

Установившийся в самом начале жёсткий график постепенно изменился. Периоды отдыха стали продолжительнее, а время в пути, напротив, понемногу сокращалось. Валерий по-прежнему использовал каждую возможность, чтобы взглянуть на "выдыхающуюся" волну вблизи.

На исходе пятого дня, оставив Нока разводить костёр, он вернулся и не поверил своим глазам - опалесцирующее сияние исчезло. На всякий случай он прошёл ещё метров двести, считая, что по невнимательности неправильно оценил расстояние. Нет. Он не ошибся - свечения не было. Однако радости неожиданное открытие не принесло. Небо по-прежнему не имело звёзд, а значит, они всё ещё находились в локальной зоне, где не действует связь.

Своим спутникам он ничего рассказывать не стал, решив отложить разговор до утра.

На предложение Нока дежурить первым ответил согласием - очень хотелось спать.

Проснулся неожиданно, будто кто-то дёрнул его за ногу.

Торопливо выбрался из палатки, считая, что его разбудил Нок. Некоторое время стоял у полога, поёживаясь от холодного воздуха и с недоумением оглядываясь - юноши нигде не было. Присев у костра ещё больше удивился - огонь успел прогореть, угли подёрнулись пеплом. Кинув на пульсирующие рубиновыми прожилками угольки ворох лапника, он подождал пока пламя разгорится, потом вынул массивную головню и, используя её в качестве факела, стал по спирали обходить поляну.

По мере удаления от костра, тревога нарастала, потому что на мёрзлой земле, припорошенной тонким слоем снега, во множестве встречались различные следы, однако ребристых отпечатков ботинок Нока среди них не оказалось. Валерий перестал кружить и почти бегом направился в сторону погасшего свечения. Почему-то пилот нисколько не сомневался, что обнаружит Нока именно там.

Он не ошибся. Не пройдя и половины расстояния, пилот заметил впереди знакомую фигуру.

Льдинки и промёрзшие насквозь ветки громко хрустели в неподвижном ночном воздухе, но фигура, склонившаяся у комля высохшей сосны, ничего не замечала, продолжая непонятные манипуляции у самой земли. Удивлённый Валерий подошёл вплотную к Ноку и с чувством глубокого отвращения стал следить за его руками. Нок и теперь не оглянулся, хотя прекрасно слышал и шаги за спиной, и учащённое дыхание пилота. Время от времени бормоча что-то бессвязное, юноша голыми руками свежевал тушку небольшого животного.

Валерий осторожно коснулся плеча Нока. Тот повернул голову, ощерился и с победным видом потряс в воздухе тушкой, освобождённой от шкуры.