Кейт Р.А. ДеКандидо - Призрак: Нова

— Вы нарушили режим работы официального рекламного модуля с искусственным интеллектом. Это нарушение карается штрафом. Полицейские Силы Тарсониса поставлены в известность, и они прибудут сюда с минуты на минуту.

Фредди и Билли заржали. Они прекрасно знали, что ПСТ ни за что не сунутся в Трущобы, дабы выписать штраф. Тот день, когда копы вдруг решат арестовать кого-нибудь, будет выдающимся во всех отношениях. Как правило, они лишь изредка устраивали облавы с избиением. Но за Билли и Фредди проплатили за месяц вперед, так что копам они не интересны.

Может быть, при других обстоятельствах Нова испытала бы отвращение от подобных откровений про взяточничество в ПСТ, но сейчас ее попросту трясло от страха. Впрочем, боялась она не Билли и Фредди. Она боялась того, что может сотворить с ними, если парни попытаются воплотить свои намерения.

— Ну-ну, цыпочка, не делай такое суровое личико. Мы сами обо всем позаботимся и сделаем все как надо, верно, Билли?

— Точно, Фредди.

Теперь Фредди представлял вполне определенные вещи, которые он хотел сделать с ее промежностью. После безуспешной попытки прочистить горло, Нова все-таки смогла кое-как выдавить из себя:

— Я предупреждаю вас!..

Билли вновь рассмеялся.

— Оппа, ну нифига себе, Фредди!? Она предупреждает нас!

— Наш район любой коп обходит стороной, цыпа, — сказал Фредди, качая головой. — А даже если кто и припрется, то никто и ниче не сделает нам. Так что можешь вопить сколько хочешь.

Нова знала, что на самом деле Фредди даже хотел бы, чтобы она закричала. Тогда он получит еще большее удовольствие.

Сначала Нова ничего не предпринимала. Она не могла. Минуту назад — совсем другое дело, тогда она не думала о последствиях. Но теперь она понимала, что произойдет, если она сорвется.

Так что, когда Фредди сцапал ее за блузку, она не сопротивлялась. (Только сейчас она заметила на одежде кровавые пятна и прорехи. Они появились — теперь она вспомнила — когда взорвался купол. Какая-то кровь, возможно, была ее собственной.) Когда Билли схватился за ремень ее брюк, она тоже не сопротивлялась.

А потом поняла, что Билли намерен сделать.

— Отстаньте от меня!

Секундой позже они отстали.

И Фредди, и Билли валялись в самом конце закоулка. Билли чувствовал острую боль в груди, у Фредди кружилась голова, в глазах все плыло.

Нова с трудом поднялась на ноги. Ее первая попытка выпрямиться оказалась неудачной, и она чуть не грохнулась обратно на тротуар, но умудрилась устоять, раскинув руки в стороны для равновесия. Наконец, девушке удалось встать прямо.

Вспышка за спиной привлекла ее внимание. Нова обернулась и увидела, что от РИИ остались лишь груда металлолома и электронного хлама. Девушке стало жаль РИИ — модуль стал для нее своего рода убежищем.

«У него отсутствовали мысли — настоящее безмолвие. Никогда бы не подумала так о рекламе. Может, я смогу найти другой?»

Нова посмотрела в сторону неудавшихся насильников. Похоже, оба еще довольно долго не смогут подняться с земли.

Девушка подошла к ним.

— Я вас предупреждала, — кашлянув, обратилась она к подросткам. — Держитесь от меня подальше. Или в другой раз хуже будет.

Фредди был слишком занят попытками свести глаза в кучу, чтобы ответить что-то внятное, а вот разум Билли накрыла красная пелена бешенства:

— Твою ж мать, цыпа! Я тебя ща грохну!

Билли неуклюже рванулся к Нове — прямо из скрюченного положения — вытаскивая из-за пазухи безразмерной рубашки пистолет. Билли сам понятия не имел, что это за пушка, поэтому и для Новы модель пистолета осталась секретом. Девушка уловила только то, что парень получил ствол от некоего Грабьена, и что тот всегда продавал Билли хорошее оружие.

Билли навел пистолет на Нову, и девушка дернулась прочь. Мгновением позже пистолет взорвался, отбросив Нову от отморозков. Девушка почувствовала, как лоб обожгла боль.

Нова весьма четко ощутила момент удара о мостовую. Ее сознание поплыло так же, как мысли Фредди, и девушка почувствовала, что теряет связь с реальностью.

«Может, теперь я тоже умру».

Нова сочла, что эта мысль просто замечательна, а затем провалилась в объятия тьмы.

— Глянем, верно ли я понял, чуешь? Эти два месяца ты толкал хаб в О'Каллахане. Сочный кусок, чуешь? Мои ребятки такое кому попало не доверяют. Если барыжишь в О'Каллахане, или там в Китсиосе, Стефенсе, то бишь в серьезных местах — значит, тебе по плечу твоя лямка, чуешь? Отлично. Это значит, что тебе хватает мозгов держать на привязи своих торчков и всучивать им дурь, от которой они загибаются. Такой район, как О'Каллахан — просто клад, чуешь?

Тут он притормозил. С годами он понял, что такие паузы бывают полезны. Не только для того чтобы придать вес произнесенным словам, но еще и потому, что молчание порождает страх. Он любил разглагольствовать, этого не отнять, но случались моменты, когда лучше ничего не говорить, — и тогда окружающим станет действительно страшно.

А сейчас он хотел выглядеть страшным. Хотя бы отчасти.

При рождении он получил имя Джулиус Антуан Дейл, но никто больше не называл его так. Практически никто не знал его настоящего имени, и он был вполне доволен таким раскладом. Кое-кто мог назвать его «Джульс» — это те, кто знал его с юных лет как уличного бойца, а затем как боксера-профи, — но таких в живых остались лишь единицы.

В настоящие дни практически каждый в Трущобах знал его под именем «Феджин». Это был скорее титул, чем прозвище, впрочем, большинство все равно не вникало, в чем разница. Окружающие звали его так, потому что называть его как-то иначе — чревато последствиями.

Обличительная речь Феджина предназначалась юноше по имени Ян. Причем находился парень отнюдь не в том положении, чтобы критиковать манеру речи босса или его склонность к театральным паузам. Ибо в этот самый момент Ян болтался вниз головой, подвешенный за ноги к скрипучей потолочной балке, а двое из молодняка Феджина — Сэм и Дэни — упирали стволы П-220 ему прямо в уши. (Ребята Феджина пользовались только «двести двадцатыми». П-180 постоянно давали осечки, а что-то иное плохо подходило для таких дел. Чтобы удержаться на вершине, его ребята должны иметь все самое лучшее, — а Феджин рассчитывал оставаться наверху, пока не сдохнет.)

— И что ты делаешь, заполучив этот клад? Ты начинаешь грести под себя. Хотя и так имеешь неплохой навар, чуешь? Ты окучиваешь О'Каллахан и имеешь двадцать процентов — больше, чем ты поимеешь у любого другого доильщика в Трущобах, чуешь? Мне остается только гадать, каким местом ты думал, когда решил, что это тебе сойдет с рук?

Ян по-прежнему молчал. Насколько Феджин мог судить, это было мудрое решение, ибо сам приказал Дэни и Сэму разрядить П-220 парню в голову, стоило тому хотя бы пикнуть.