Ильяс Найманов - История кукловода

Бар Сто Рентген обсуждал произошедшее переливая все водкой. Все сталкеры, в том числе и некоторые бойцы Долга снимали стресс с удивлением глядя друг на друга. Вольные сталкеры переждавшие террор химеры в баре жадно слушали рассказчиков, в сотый раз требуя рассказать историю набравшихся уже прозрачного товарищей, затем выслушав их они запивали это все водкой и тормошили вновь вошедших или уже уснувших хмелем бойцов. Несколько долговцев пьяно повысив голос, утверждали что генерал почти убил химеру, поскольку она его не тронула. Шутка ли семь выстрелов в упор из УДП «Компакт», убить он ее не убил, а зрения наверняка лишил, иначе почему она его не слопала? На эту версию почти не было возражений, только по глазам многих сталкеров было видно что они ничуть не верят пьяным долговцам. Другая версия, что сама Зона в виде химеры пришла наказать Воронина, за то что он взял ее защитника, была столь невероятна, что высказывалась, а вернее вышептывалась только самыми опытными и трезвыми сталкерами и только практически на ухо, после чего собеседники глубокомысленно кивали друг другу, переглядывались и поднимали стопки. Другая часть сталкеров крутила головами и пыталась выслушать сразу все и сразу, строя свои версии по поводу вдруг вернувшейся из далекого прошлого химеры, которая и раньше терроризировала Росток выкрадывая бойцов.

В целом разбуженный улей Ростка постепенно стихал. Этому способствовал также буднично зашелестевший дождь и теплый ветер, вызывающий зевоту и меланхолию. Посты были усилены, давным-давно убранные, по причине противопожарной безопасности, древние ранцевые огнеметы вновь были вытащены на посты и поставлены в специальные закутки из мешков с песком. Возвращающиеся из дальних ходок сталкеры с хабаром и получившие известие о произошедшем на ПДА широко раскрытыми глазами, словно в первый раз осматривали серые бетонные стены и высокие крыши заводских корпусов. Некоторые долговцы, дежурящие на посту странным образом вдруг неловко чувствующие себя при вопросах пришедших сталкеров о произошедшем, буркали что-то в ответ, стараясь избавиться от чужого навязчивого интереса.

Бобра и Пенку странным образом проспавших всю ночь под неусыпным контролем охраны отпустили. Так приказал тихим голосом генерал. На вопрос Фугаса «Так че, товарищ генерал, ошибочка вышла?» — он и адъютант Воронина — Шлепнев, получили такой яростный взгляд что вздрогнули и чуть ли бегом понеслись открывать клетки. Пленных проводили до первого поста и, затем получив подтверждение от Воронина — «конвой не выделять и что бы духу их в Зоне не было» в чем были отпустили под проливной дождь, дав один на двоих ПДА и приказ остальным постам не препятствовать их продвижению.

Фугас несколько раз заглядывал в лазарет и переглядывался с Ломом, мол все ли в порядке. Наконец Лом заглянув в глаза Воронина фонариком допустил его к беседе, покинув ненадолго помещение по своим делам. Воронин вполне уже пришедший в себя хмуро мешал ложкой в стакане с чаем. Положенный им кусковой сахар размешался уже давным-давно, но рука продолжала крутить ложкой напиток, заворачивая его по часовой стрелке.

— Ну что, товарищ генерал, как вы себя чувствуете? — осторожно, наконец-то решился спросить Фугас.

Генерал странно блеснув глазами промолчал, однако ложка безостановочно крутившая чай остановилась, он словно прислушался сам к себе.

— Знаешь, Саш, хреново… очень хреново, — после паузы ответил он. Фугас вздрогнул, впервые Воронин назвал его по имени. — Как я себя чувствую? — переспросил он. — Как будто отодрали на площади… на красной… во время демонстрации… на первое Мая…

Фугас с трудом сдержал улыбку, «все-таки кремень, а не человек, его несколько часов назад химера за шкирку держала, а он шутит, хотя тут уже без шутки никак… иначе того…» — подумал он. Оба замолчали, Фугас узнал главное что его беспокоило, Воронин в себе, не дался сожрать его Зоне, только вот почему Бобра отпустил? Генерал словно понял невысказанный еще вопрос Фугаса, но молчал.

— А… этих двух, которых отпустили уже… — начал Фугас. Генерал вдруг бросил жалобный, забитый взгляд на долговца, тот осекся с тревогой глядя в глаза Воронину.

— Хреново, Саш, очень хреново… — вдруг повторил завернутый в одеяло поседевший человек. Внезапно изо рта генерала потекла слюна, взгляд сделался растерянным и беспомощным, по телу побежали судороги.

— Ох-ё! — выдохнул Фугас и бросился укладывать генерала в постель, одновременно зовя врача.

Лом подоспел через минуту, и тут же вколол снотворное. Когда конвульсии у Воронина прошли, и он тихо засопел Фугас вполголоса спросил у врача.

— Что это с ним?

— Это гипноз Фугас, — ответил Лом, — я его уже несколько часов наблюдаю. Его как будто взломали, химера или кто-то еще, к кому она его затащила. Поставили пси блок, он теперь не может думать об этих пленных, которых вы привели.

— Отпустили, — поправил Фугас.

— Отпустили, — согласился Лом, — такая вот картина. Я не знаю что ему еще в голову вкрутили, я ведь не шаман, узнать не могу. Только от этих двоих он все успокоится, не мог, пока их с Ростка не выдворили. Теперь вот вроде в себя пришел, только напоминать ему о них не стоит.

Фугас сочувственно посмотрел на генерала. «И все-таки она добралась до него… даже здесь… Надо будет взять на заметку, что генерал наш того…»

— Мда… — неопределенно произнес Фугас, — но в остальном то он как?

— Пока не знаю. Я его обколол всего, чтобы меньше беспокоился, а так как будто в порядке. Понимает кто он и что он, вспомнил как меня зовут. — Лом грустно усмехнулся, — про семью, про детей спрашивал…

Бобр и Пенка возвращались назад, в заброшенную деревушку практически на Периметре. Долговцы на внешнем, близком к Свалке блокпосту сделали вид что не видят их вообще. Не повернув к ним даже головы. Пара, мужчина и женщина, исчезли в дождливом мареве ниспадающем сверху и сшивающем воедино серое небо и серый асфальт такими же серыми нитями — струями.

Бобр шел осторожно, исподволь опасаясь предательского выстрела в спину. Пенка с растрепанными, мокрыми, русыми волосами, прилипшими к белому лбу, тоже прислушивалась к чему-то своему. Сойдя с до боли знакомых каждому сталкеру тропам, они приближались к периметру. Бобр не опасался оставить след, льющие с неба потоки воды стирали его тут же. Через десяток часов переменного хода и отдыха показались старые баржи. Где-то там дальше легендарный, а теперь брошенный «Складовск». Старая баржа ставшая в одно время пристанищем многих сталкеров, пока расплодившаяся волна кровососов откуда — то из старых строений не захлестнула незадолго до выброса и ее. В той страшной мясорубке, которая закрутилась на «Скадовске» выжило всего несколько человек, но Бобр не застал их. Он появился в Зоне гораздо позже.