Андрей Левицкий - Петля Антимира

– Ты из людей Титомира?

Его рокочущий голос заполнил подвал. Как будто в камнедробилку сыпались булыжники, трещали и грохотали….

Черты лица у хозяина вышки были очень крупные: большой нос, большой пухлый рот. Кожа серая, скулы широкие, необычно глубокие морщины, в которых залегли тени. Как трещины на мрачной роже истукана, вырубленного в скале. И глаз этот, не скрытый повязкой… Пригоршне захотелось отвернуться. Будто дыра, наполненная раскаленной лавой.

– Где прячется Роберт? – рокотнул Ведьмак.

Теперь Пригоршня четко различал три источника аномального свечения: глазница под повязкой, колено правой ноги и живот. Там, скорее всего, ремень с контейнером, в котором лежат арты, но колено и лицо… Ведьмак, что, внутрь себя артефакты вставил? Прямо киборг-аномал, мать его! Нормальный человек не будет вытворять подобное с собственным телом. И взгляд этот – ну, безумный же мужик! С таким вот монстром научники собирались иметь дело? Деньги ему несли, хотели выкупить «доминатор»? Вспомнилось, как на Станции кто-то из бандитов – Минус, что ли? – сказал, что Ведьмак очень изменился, и у остальных сделались тревожно-задумчивые лица. Уж не после того ли босс Аэродрома сбрендил, как к нему попал «доминатор»? Натурально – легендарный арт ему мозги вывернул наизнанку и узлом связал, и превратился он из нормального человека в этакое хромоногое чудовище!

– Отвечай! – трость стукнула по полу, и артефакт на рукояти мигнул. Опомнившись, Пригоршня заговорил:

– Ага, я сюда пришел с Титомиром и с Ковачем. Знакомы?

– Где они?

– А зачем мне это тебе рассказывать?

– Ты все равно скажешь, – Ведьмак показал на Кауфмана. – Или хочешь, как он?..

Пригоршня пожал плечами с деланным равнодушием:

– Пока будешь меня пытать, много времени пройдет. Майор из того места, где он сейчас, уже свалит.

– Пытать? Ну, нет… – концом трости Ведьмак постучал по прутьям, и артефакт замигал. – Кауфмана пришлось – на него не действует «блик». Тебя пытать незачем.

Это он о чем? Додумать Пригоршня не успел, в голове раздалось:

– Наверное… Ведьмак… раз за разом заряжает «блик»… от «доминатора»… «блики» очень редкие… но у него теперь многоразовый…

Лицо Ведьмака дрогнуло, он шагнул к решетке. Жар бьющей от него аномальной энергии опалил Пригоршню, пришлось даже немного отступить. Ведьмак почти прижался лицом к прутьям, заглядывая между ними.

– Шаман? – громыхнул он. – Ты – шаман?

– Как и ты, батя, – Пригоршня попытался насмешливо хмыкнуть, только у него не очень получилось, вышло неубедительное кряканье. Неужели хозяин вышки услышал слова Химика, прозвучавшие в голове? Нет, это уж слишком. Скорее другое: Ведьмак увидел аномальные пульсации «партнера», когда от Химика пошел сигнал. Ведь не всемогущий же он, просто более опытный и сильный шаман, чем Пригоршня.

– Как я? До меня тебе далеко, парень. Но ты – из моего племени. И еще на тебе артефакт. Там… – Ведьмак поднял руку, серым морщинистый пальцем ткнул в лицо пленника. – Там «клякса». Зачем она в твоем черепе?

– Не твое дело, – проворчал Пригоршня. – Хочешь нормально говорить, сначала выпусти из клетки.

Ощупав его взглядом, хозяин вышки громыхнул:

– Посмотри на меня! Внимательно посмотри!

– Да я и так смотрю.

– Не делай этого, Пригоршня! Он хочет… – голос Химика прорвался вспышкой звука и смолк.

– Погляди мне в лицо. – Серые морщинистые пальцы коснулись повязки. – Что видишь?

– Большую мрачную харю вижу, – Пригоршня никак не мог понять, что от него хочет этот чудик.

– Отвернись, закрой глаза! – возглас Ники донесся сзади.

Ведьмак поднял повязку – в глазнице под ней сиял артефакт, похожий на крупный овальный янтарь. Пригоршня уставился на него, одновременно испуганный и завороженный, не в силах отвести взгляд. Это и есть тот самый «блик»? И он у Ведьмака вставлен в глазницу?!

Артефакт сверкнул, и наступила тишина.

В застывшем мире свет «блика» свернулся в яркое кольцо, которое опустилось на голову Пригоршни. Сдавило, наливаясь огнем. Безумно захотелось скинуть с себя эту штуку, растоптать, но он не мог шевельнуться. Он видел себя, неподвижно стоящего перед решеткой, и светящийся обруч на своей голове. Тот налился сиянием, замерцал, погрузился в его череп и пропал, будто впитался.

В голове стало жарко, потом тепло, потом… потом, как обычно. Хотя обруч никуда не делся, он был там, внутри, он пульсировал теплом, которое каждую секунду могло превратиться в жар и превратить мозги в труху.

– НАЗЫВАЙ МЕНЯ ПРОСТО – ХОЗЯИН.

Каменное лицо надвинулось на него, огромное, как мир. Пригоршня у его подножия был маленький-маленький – крошечная фигурка, муравей у основания горы. Грохочущий голос заполнил вселенную. В такт словам янтарный обруч сжимался, посылая в мозг импульсы боли.

– ТЫ СЛЫШИШЬ МЕНЯ?

– Да… хозяин, – прошептал он.

Лицо, закрывшее все поле зрения, отодвинулось.

Пригоршня снова находился в подвале, держался за прутья побелевшими пальцами, ноги дрожали, а в голове было пусто. Совсем пусто и тихо. Мертво.

– Ты пришел на Аэродром вместе с майором и капитаном?

– Да, хозяин.

– Где они?

– В гостинице.

– То есть в самолете?

– Да, хозяин. В «Тушке».

– Что они там делают?

– Они ждут меня.

– Что должен был сделать ты?

– Я должен был выкрасть «доминатор» и вернуться в самолет. Но я не собирался этого делать. Я хотел забрать «доминатор» и спрятать, чтобы потом заполучить деньги майора.

Слова лились сами собой, он просто не мог не говорить. Это как дышать, есть, пить. Хозяин задает вопросы, и Пригоршня отвечает, потому что не может не ответить. Хозяин приказывает делать что-то – и он делает, иначе нельзя.

– Деньги майора? То есть пять миллионов долларов… Они сейчас не у него.

– Теперь я знаю. Она сказала, – Пригоршня показал на сжавшуюся под стеной девушку, про существование которой уже почти забыл, как и про того человека, что лежал на спине рядом с ней. Девушка – вроде ее звали Ника – затравленно смотрела на людей возле решетки.

– Ты знаешь, где сейчас находятся деньги? – прогрохотал хозяин.

– Нет.

– Кауфман спрятал их в аномалии «карман» за грязевой лужей на севере Аэродрома. Хитрый ход. «Карман» – слабый вариант «порта». Его не видно никому, кроме шаманов. Мне пришлось бы самому идти туда, но теперь у меня есть ты. Это удачно: ты и принесешь мне деньги. Как мне называть тебя?

– Называй меня Пригоршней, хозяин. Есть проблема.

– Какая?

Пригоршня помолчал, пытаясь в гулкой тишине своей головы сформулировать мысль.

– Татуха сильно избил меня. Все болит, плохо двигаюсь.

Ведьмак окинул его взглядом.

– Я дам тебе «эйфорийку». Поможет.