Сергей Кусков - Расправляя крылья: Шаг перед пропастью

Из моей груди вновь вырвался вздох.

— Розита, Мия, прошу прощения, но торт откладывается. — Осмотрел остальных напарниц. Те понимающе кивнули. — Сейчас приду. — Это я уже Капитошке.

— Сто восемь неотвеченных, — повторила сеньора Ортега, когда я вошел. Она меня запустила в диспетчерскую, хотя во время тревоги посторонним тут находиться как бы нельзя.

— Понял уже. — Кивнул. — Давай линию.

Она нажала на одну из виртуальных кнопок завихренного сбоку большого визора — то есть линию уже настроила, пока я шел. На том конце раздались гудки.

— Не забывай, все прослушивается и записывается, — привычно озвучила она. Я промолчал.

— Привет, — произнес, когда гудки на том конце закончились. — Звонила?

— Привет. — Какое-то задумчивое это "привет". — Да, звонила. Как ты? У тебя все в порядке?

— В общем, да, — хмыкнул я. Судя по интонации, в порядке ли я Марину интересовало меньше всего. — Из камеры уже выпустили, в драке не пострадал.

— Драке? — Она удивилась. — Ты участвовал в погромах?

Видно, у меня было такое лицо, что Капитошка прыснула в кулак.

— Немножко. Так, пришлось кулаками помахать. Не спрашиваешь, как я после этого?

— А разве с тобой что-то может случиться? С тобой-то?

Я так и застыл с раскрытым ртом. Интересно, эти слова расценивать как лестную характеристику, или нелестную? Ну, обижаться, во всяком случае не хотелось.

— Хуан, нам надо с тобой поговорить, — взяла быка за рога Марина, переходя от политесу к сути. — Срочно. Очень срочно!

— Совсем-совсем очень? — обреченно вздохнул я, борясь с поднимающимся изнутри недобрым предчувствием.

— Совсем-совсем, — подтвердила она. — Я сейчас в сто четвертом городском. Это в центре, недалеко от вас. Завтра же нас переводят в Дельту — там много раненых, персонала не хватает. И когда вернусь — не знаю. Так что подъезжай.

— Зай, а может после возвращения поговорим? — попробовал зарыться я в песок, но, как и следовало ожидать, не получилось.

— Нет, — отрезала она голосом богини грозы, отсекая любые компромиссы. — Сегодня. И чем скорее, тем лучше.

"Ты беременна?" — хотел спросить я в шутку вслух, но оглядел во все уши слушающих нас девочек-операторов и не стал. "Телеграф" и так работает на опережение, не стоит лишний раз выставлять себя посмешищем.

— У нас усиление. Это непросто, — хмыкнул я, активировав линию. — Если договорюсь — перезвоню.

— Хорошо. — Она рассоединилась.

— Это то, что я думаю? — задумчиво произнесла Капитошка.

Я пожал плечами.

— Не знаю. Но если бы было то, что ты думаешь, она бы не ждала три месяца. Что можешь посоветовать? Идти к Мишель?

Ортега покачала головой.

— Нельзя. Во-первых, Мишель не до тебя. Во-вторых, она тебя точно не выпустит. Из принципа. И плевать ей на семейный статус этой Санчес. И тревога, и твой проступок одновременно — ты же знаешь, какая она злопамятная.

Это точно. Сеньора Тьерри очень непростая особа. Особенно в отношении провинившихся.

— Но! — воскликнула Ортега, сверкнув глазами. — Я так понимаю, приказа по тебе еще не было? — Она выдавила хитрую улыбку.

Нет, не было. Пока. Это временно, завтра его оформят, но на данный момент я как бы еще не ограничен четырьмя стенами базы. Ай да Капитошка! Ай да мудрая стерва!

— И пока его нет, ты вольна выпустить меня под свою ответственность, как оперативная, — закончил я.

Девочки, продолжающие, естественно, слушать нас во все уши, сделали вид, что их тут нет.

— Только захочешь ли ты?..

— Бери Кассандру и дуй! — коротко сформулировала она ответ. Без Кассандры не пущу даже я, извини.

Извинением в ее голосе не пахло, но я и не думал обижаться. Она и так рисковала по полной программе. Катарина бы ради меня так не подставилась. — Пропуск на вас обоих караулу у шлюза сейчас скину.

— Спасибо! — с искренним теплом в голосе воскликнул я.

— Должен будешь, — хмыкнула она, улыбаясь одними глазами.

Через несколько минут я уже бежал по направлению к каюте, сообщив по внутренней связи итальянке, чтоб собиралась. Ортега дала нам час, всего час. Но в текущих условиях, учитывая, чем она рискует, это на самом деле вечность.

"Если сегодня все будет тихо, нужно будет устроить ей небо в алмазах" — хмыкнул внутренний голос. — Как бы ты, дорогой, ни устал".

Это я понимал и без него. Как и то, что мне повезло с оперативными.

* * *

Самым сложным, как оказалось, было припарковать машину возле госпиталя. Над въездом на парковку горела табличка, что мест нет, вокруг же в ряд, вдоль обочин, выстроились две непрерывные ровные колонны.

Марина ждала нас у шлагбаума:

— Пойдем, быстрее! Меня всего на полчаса отпустили! — сразу набросилась она. — Ты не представляешь, что там творится!

Нет, как раз представлял. А учитывая, что это центр, к некоторым из здешних пациентов я лично приложил руку, чтоб они здесь оказались.

Но действительно, стоило поспешить. Я кивнул ей на витрину перекусочного заведения через дорогу. Явно недешевого, но выбора не было.

— Пошли.

— Без нее никак? — вздохнула Марина, кивнув на садящуюся к стойке бара Кассандру, присаживаясь и поправляя юбку.

— Никак. Я же говорю, у нас усиление.

Подошедшему официанту заказали два кофе. Пока тот нес, она сидела, думала — видно, не знала, как лучше начать разговор. Наконец, произнесла:

— Хуан, я…

Сбилась. Да что же такое происходит? Что произошло? Явно нечто непривычное, выбивающееся из размеренного ритма ее жизни.

— Не знаю, как тебе сказать. — Вздох. — Может тебе это покажется смешным, но то, что скажу, правда.

— Ты беременна? — Я улыбнулся.

Она посмотрела с недоумением и испугом одновременно, затем отрицательно покачала головой.

— Не я. Сестра.

Мне понадобились все силы и несколько долгих секунд, чтобы понять, что она только что сказала.

— Повтори?

Она скривилась и произнесла похоронным голосом:

— Я говорю, Беатрис беременна. После той нашей ночи в номере клуба.

Какое-то время я по инерции еще сидел и размышлял. Казалось, она шутит. Но лицо ее диссонировало, было предельно серьезным. Хмыкнул:

— Ты уверена?

— На все сто! — Она вспыхнула. — Я вообще-то врач! Определила сразу! А потом мы пошли и к настоящему врачу, по профилю…

— …Короче, Хуан, давай думать, что делать?!! — В голосе ее прорезались истерические нотки. — Да, это правда! Я не шучу!

Да уж, ТАК не шутят. Не такие, как Марина. Но я все еще не верил. Мне не хотелось верить — хватался за любую спасительную соломинку, хотя и понимал, что это глупо. Покачал головой, словно прогоняя наваждение.

— И ты уверена, что это я?..

— Да! У нее больше никого не было! — Глаза моей благоверной напряженно сузились, из них повеяло угрозой.