Сергей Кусков - Расправляя крылья: Шаг перед пропастью

— Именно поэтому мне нужно разрешение начать работать с корпусом плотнее, — улыбнулся его собеседник. — У УВР практически нет источников среди дворца, и тем более в этом заведении.

Его превосходительство покачал головой.

— Пока это не приоритетное направление. Кроме той девушки, на которую я дал добро. — Он улыбнулся, вспоминая лицо мерзавки Васильевой с теплотой, почти нежностью. Нежностью хищника, увидевшего другого хищника, играть с которым для его хищного нутра сплошное удовольствие. Гость кабинета с пониманием кивнул — чувства к этой девушке были написаны у его старого друга на лице, но от комментариев воздержался. В конце концов, они уже давно не мальчишки — пускай играется.

— Теперь ты понимаешь, как далеко идут ее планы? — воскликнул хозяин кабинета после молчания, вновь откидываясь на спинку. — Она женит его на одной из своих милашек дочерей и делает реальным правителем при жене-кукле. "Прокачивая" мальчишку, обучая, вводя в высшие эшелоны уже сейчас, с заделом на будущее. И весь их клан в случае чего будет его поддерживать, плевав на мнение знати. А клан Веласкес тоже не стоит недооценивать, как и Феррейра.

— Потому мы должны рискнуть, — повысил он голос. — Даже если своими руками придется перестрелять всех Феррейра, вместе с Сантана и Ортега вместе взятыми. Это наш шанс, мой друг. — Глаза господина Ноговицина зло блеснули. — Такие выпадают не часто и не каждому, и потомки проклянут нас, если мы им не воспользуемся. Если узнают, конечно.

Усмешка.

— Это страшная женщина. Очень страшная. Именно тем, что умеет подбирать нужных людей на нужное место, верша этим историю. Потому не стесняйся, бери мальчишку под колпак и пресекай любые на него поползновения, — подвел он итог беседе. — Вплоть до акций устрашения среди знати. Знаю, мы долго не хотели втягиваться в это межклановое дерьмо, но выхода нет. Мы или станем игроками на этом поле, или…

Вздох.

— Кстати, хочешь посмотреть, что этот паршивец еще выкинул? — усмехнулся он отвлекшей его мысли. И глядя на профессионально бесстрастное лицо собеседника, молча вывел на соседнюю стену сообщение из памяти навигатора.

Стрелку. Срочность: "комета". Гриф: "секретно"

Алекс, посмотри, что задумал этот поганец! Оставляю его тебе, как решишь — так и будет. Принцесса"

Пересылка сообщения от абонента "Красавица". Срочность: "комета". Гриф: "секретно". Текст сообщения…

Март 2434, Золотой дворец, Венера, Альфа

Очнулся он от того, что на голову вылили ведро воды.

Открыл глаза. По подбородку и груди стекал мокрый поток, холодный и бодрящий, прочищающий мозги. Бр-р-р-р! Пошевелил руками и ногами. Вроде действуют, но и только — последствия длительной невесомости не могли не сказаться, в теле ощущалась слабость. Если бы ему предоставили возможность заниматься физически, качаться, как делают в полете все нормальные люди… Но нет, пленникам не положено. Теперь понадобится минимум пара недель для восстановления, а то и больше, и только если ему дадут возможность разминаться.

— Ноговицын Александр Юрьевич, — произнесла сидящая в нескольких метрах напротив него бабенка, кареглазая смазливая шатенка лет тридцати, по взгляду и осанке которой он определил принадлежность к касте военных. Во всяком случае, к людям, носящим погоны и соблюдающим устав.

— Так точно, — привычно ответил он и выдавил максимально плотоядную улыбку, на какую был способен, оглядывая фигуру незнакомки оценивающим раздевающим взглядом.

А посмотреть там было на что. Рост сеньоры был меньше привычных глазу марсианских параметров, но среди жителей Земли и Венеры она считалась бы далеко не низкой. Глаза большие, пронзительные, изучающие; ресницы длинные и чувственные, приведенные в "боевой вид" с помощью нехитрых косметических приспособлений, в номенклатуре которых обыкновенный нормальный мужчина сломит ногу. Хотя обратилась она к нему на довольно хорошем русском, славянкой не являлась, скорее, походила на европейку или североамериканку, но при этом выдавала четкий недвусмысленный венерианский акцент, автоматически раскрывая, уроженка какой она страны.

Судя по лицу, на макияж сеньора потратила времени изрядно — то есть, как минимум хорошо следит за собой, и как максимум старалась произвести впечатление конкретно на него. Красивое лицо, правильное, среди окружающих латинос такая девочка красотой явно выделяется. Фигура атлетическая, но не перекаченная — если бы не оттенки акцента представителей далекой одинокой планеты, он бы подумал, что находится на Земле и перед ним подданная совсем другого монарха нации амигос. Рельефы тела незнакомки его воображение не поразили, но все же выгодно выделялись, даже сквозь белый, видно, парадный китель, на котором искрились золотом подполковничьи погоны. Завершающим штрихом была ее короткая, выше колена, белая юбка, какие носят только на Венере. Строгая, элегантная… Но невообразимо короткая и для Земли, и для Марса. Впрочем, и здесь таковая наверняка на грани экстрима, особенно в ее возрасте, из чего он сделал вывод, что оделась сеньора, как и накрасилась, специально для него. Последняя мысль так же подтвердилась картиной театрально закинутой одна на другую ухоженных ножек, приковавших его внимание особо.

Оценив взгляд "подопечного" и сделав вывод о его "дозревании", сеньора самодовольно улыбнулась и продолжила:

— Майор государственной безопасности, командир отряда спецподразделения "Ястреб" главного разведывательного управления Евроазийского союза. Правильно?

— Если ты и так все обо мне знаешь, зачем спрашиваешь? — хмыкнул он, сразу переходя на "ты", расставляя этим коэффициенты. В современном испанском, как и в русском, есть деление на "ты" и "вы" в обращении, а значит, фифа должна понять правильно.

Да, поняла. И вновь улыбнулась, принимая игру.

— Чтобы быть уверенной, что ты именно тот, за кого себя выдаешь. Все мы люди, никогда нельзя исключить ошибку.

— Я? Выдаю? — он состроил лицо искреннего негодования. — Мне кажется, я ни за кого себя не выдаю. Наоборот, это меня "выдают"!

— Выдаете-выдаете, сеньор Ноговицын. — Ее глаза озорно сверкнули, раскрывая желание дикой кошки поиграть с мышкой. Причем мышкой опытной, которая способна цапнуть в ответ, если исхитрится. — А может, Самойленко Александр Федорович, позывной "Гагарин"? — продолжила она. — Или Ибрагимов Исмаил Магометович, позывной "Исмаил"? Или Ганс Оттович Шредер, позывной "Фашист"?

Александр опустил голову, проговаривая про себя цензурные, околоцензурные и совсем нецензурные обороты Великого и Могучего. Нет, его выбило из колеи не то, что она называла легенды его давно забытых дел, его смутило то, что все они были актуальны задолго до Марса, когда он был бы интересен разведке Венеры. А некоторые должны быть известны очень и очень узкому кругу лиц.