Сергей Недоруб - Новая Зона. Друзья друзей

– Вот так, – сказала она тихо. – Получается, что нас троих, кроме реабилитации и совместных сеансов «химки», на самом деле ничего не связывает. Наши жизни построены на обмане болезни, а дальше мы продолжили обманывать…

– Я давно это понял, – признался Уотсон. – Но не переживаю. Дело ведь не только в выживании или пути к мечте. Это все сольные процедуры. А друзья – занятие коллективное. И тут, уж извините, без доли цинизма и обмана просто никуда.

Литера поднялась, накинула куртку.

– У меня есть идея, как дать нам общее занятие, – сказала она. – Фармер, ты завтра на стрельбище идешь?

– Конечно, – отозвался парень. – Буду сбрасывать стресс. В очередной раз.

– Мы с Уотсоном к тебе заедем. Есть разговор.

– Я не в курсе, если что, – сказал Уотсон. – Не намекнешь сейчас, о чем речь?

– Расскажу, где я машину поцарапала.

Московская Зона, третий день

18 марта 2014 г.

19:07

Завизжала тормозная система, вмонтированная в карабин. Борланд приземлился на крышу моста, едва не врезавшись в конек верхнего уровня. Кувыркнувшись, он встал на ноги и огляделся.

Пусковое устройство для альпинистского гарпуна было закреплено в том виде, в котором он его оставил перед тем, как идти искать Виктора. Рядом лежала снайперская винтовка со все еще выдвинутыми сошками.

– Алена, – произнес Борланд, высунув жетон изо рта. – Ты где?

– Здесь, – ответила Литера из темноты. – Ты чего так долго?

– Извини. – Борланд подошел к девушке и опустился на крышу рядом с ней. – Твой друг порою сильно тупит, когда на эмоциях. Нога как?

– Потерплю. – Девушка обняла его за шею, и Борланд посидел так некоторое время. Секунд пять, не больше.

– У нас получилось, – сказал он, глядя на трос, уходящий к верхним этажам Башни 2000 и теряющийся в темноте. – Ты была права. Уотсон сделал еще один жетон. Он у меня.

– Ты его не тронул?

– Уотсона? Нет. И даже дал ему пару советов на будущее. Только он все равно ничего не поймет.

– Пусть… – Литера сделала попытку стать на больную ногу, охнула и села снова. – Пусть делает что хочет.

Борланд дотянулся до двух больших сумок, лежащих на мосту. По их состоянию было видно, что они лежали здесь весь день.

– Я в этой пижаме похож на бегущую мишень, – сказал он. – Вещи на месте?

– На месте. – Литера потерла коленку.

– Не трогай, – предостерег Борланд, быстро надевая на себя защитный комбинезон. – Опять таблетки пила?

– Нога болела сильно.

– Больше нельзя. Двое суток на обезболивающих – опасно.

– А как быть?

– Потерпи, девочка.

Борланд подбросил на ладони два жетона – один старый, последний из тех, что дал ему Клинч. Другой – новый, похожий на образец, но тем не менее действующий. Взглянув на Литеру, он обнаружил, что девушка все еще прятала лицо.

– Что случилось? – спросил он.

– Я боялась, что ты не вернешься, – ответила она, вытирая глаза рукавом спортивной куртки. – Без тебя я тут не выживу.

– А выживать больше не нужно, – произнес Борланд, вытаскивая из второй сумки подобие рюкзака для переноски ребенка. – Пора покинуть этот гостеприимный город.

Литера молчала, пока он надевал на нее переноску. За два дня она уже привыкла к этой процедуре. Спустя минуту девушка уже оказалась у Борланда на спине, держа его за лямки на рукавах.

– У «Тектона» неплохие врачи, – сказал Борланд. – Сразу определили, что я долго таскал тяжести.

– Прекрати, пожалуйста! Мне и так плохо!

– Хотел бы я сейчас найти хорошего врача и для тебя. Нет, не задалась Зона в Москве, не задалась. Старая была лучше. Вот там был хороший доктор. Всего один, но свое дело он знал и принимал всех, кто нуждался.

Что-то вжикнуло по металлическому корпусу моста, отрикошетив в реку. Борланд отскочил в спасительную темноту, надеясь, что у стрелка не было приборов ночного видения.

– Что это?! – выкрикнула Литера. Она уже находилась на грани серьезного срыва.

– С башни стреляют, – сказал он. – Должно быть, Уотсон велел нас ловить, а эти придурки послушались. Или сами… Не шуми, мы отходим от моста.

– Я не смогу спуститься! – Литера почти в панике обернулась на еле видную внизу реку. – Пошли в другую сторону!

– Извини, девочка, нельзя, – сказал Борланд, перевешивая винтовку на грудь. – Нужный нам транспорт есть только у «Тектона».

Киев, Подольский район

20 марта 2013 г.

11:07

– Смотри в прицел, но не закрывай второй глаз, – говорил Фармер, чуть передвигая приклад, упираемый в плечо Литеры. – Абстрагируйся от картинки.

– Я стараюсь.

– Не разговаривай. Прицел трясется. Медленно потяни за спуск.

Громыхнул выстрел. Автомат чуть дернулся. Фармер взял бинокль, посмотрел на мишень.

– Не попала, – вздохнул он. – Ни разу. Алена, это не твое.

– Почему? – Литера положила винтовку на полку, и Фармер тут же перехватил ее, чтобы поставить нормально.

– Просто не твое. Не женское это дело – стрелять. Да еще так далеко.

– Машину водить тоже не женское дело?

– Там у тебя был хороший учитель.

– Меня папа учил ездить, – заявила Литера почти с гордостью. – Причем сам никогда на таких машинах не катался. Он все на лету схватывал.

– Думаю, стрелять его все же учили профессионалы.

Литера отошла в сторону, уселась на скамейку, начала разглядывать короткие ногти. Уотсон, читавший до этого что-то с планшета, немного отодвинулся.

– Боишься меня? – спросила Литера с улыбкой.

– Что? – Он оторвался от чтения. – Нет, просто хочу освободить тебе немного пространства.

– А что ты вообще читаешь?

– Собираю сведения о Зоне.

– Мне стоит спросить, откуда ты их достал?

– Я же не спрашиваю, откуда их достала ты, – невозмутимо произнес Уотсон.

Литера недовольно отвернулась. Фармер стоял чуть в стороне, снаряжая магазины. Больше на стрельбище никого не было видно. Фармеру тут доверяли в достаточной степени.

– У меня отец там служил, – сказала Литера. – Его обучали защищать мир от Зоны. И он там же умер.

– Мы никогда не поднимали этот вопрос, – сказал Уотсон. – Ты же не видела его тела.

– Не говори так про моего папу.

– Извини, виноват. Но ты поняла, о чем я. Ты уверена, что он… что его больше нет?

– Я знаю, что его больше нет.

– Литера…

– Все, сменим тему, – сказала она. – Ребята, я решила. Я поеду в Зону. Мне надо. Надеюсь, вы меня поймете.

– Трудно понять без знания всей ситуации, – проговорил Уотсон. – Может, ты хоть скажешь причину?

– Одному человеку нужна помощь.

– Какому? Мы его знаем?

– Одному сталкеру. По кличке Борланд.

– Тому самому, что подрезал тебя во время гонки?

– Все было не совсем так…

– Достаточно, – поднял ладонь Уотсон. – Это уже твое. Личное. Захочешь – расскажешь. Вот, допустим, попадешь ты в Зону. И что потом?