Сергей Мусаниф - Имперская трилогия (Трилогия)

– Мы работаем, но…

Это безрадостное и бесперспективное «но» висело в воздухе кабинета Клозе и после ухода визитеров. Ситуация, которая еще вчера являлась средне паршивой, ухудшалась с каждой минутой.

Это унизительно, подумал Юлий. Я, император, первая фигура в Человеческой Империи, валяюсь в кровати, как паралитик, в то время, когда идет война и люди нуждаются в моем присутствии.

Не желая беспокоить сюзерена, медперсонал применил в его отношении политику гриба, то есть держал в темноте и кормил конским навозом. На свои вопросы Юлий получал заверения, что все идет нормально и ему не стоит беспокоиться о ничего не значащих подробностях.

В это верилось с трудом. Юлий не сомневался в компетенции Клозе и его способностях решать текущие проблемы, но ситуация в Империи сильно не дотягивала до нормы и во времена, когда Юлий занимался делами сам.

Иногда Юлию даже начинало казаться, что его палата находится не в Букингемском дворце, а на другой планете, так он был далек от текущих событий. Единственными ниточками, которые связывали его с внешним миром, стали визиты Пенелопы и Клозе. Они приходили по очереди и занимали императора не меньше часа. Юлий понимал, что отрывает их от более важных дел, но они не реагировали на его просьбы отвалить и продолжали болтать с ним на отвлеченные темы.

Сейчас была очередь Пенелопы.

– Чего я не понимаю в семейной истории, – говорила она, – так это почему наш род обошелся всего лишь графством. Сам прикинь, наш родоначальник был одним из ближайших соратников Петра Первого – так с чего это император не сделал его герцогом или маркизом? Почему другие семьи получили гораздо больше?

– Полагаю, потому что первый Морган хотел быть именно графом, – сказал Юлий. – Боюсь, что свои мотивы он унес с собой в могилу. В детстве я задавал подобный вопрос нашему отцу, но и он не смог меня просветить. Кстати, у тебя всегда была возможность стать маркизой или герцогиней – надо было всего лишь удачно выйти замуж.

– Зато теперь я сестра императора.

– И все равно графиня. Хотя твои возможности выйти замуж неизмеримо возросли. Только заяви о таком желании, и женихи выстроятся в очередь.

– Ты становишься таким же нудным, как папа.

– Как старший член нашей маленькой семьи я и должен быть таковым, – заявил Юлий. – Что там с Вайсбергом?

– Все в норме, – мгновенно отреагировала Пенелопа. Юлию еще ни разу не удалось застать ее врасплох внезапной сменой темы разговора.

– У меня такое впечатление, что я угодил в монастырь, все монахи которого постоянно повторяют одну и ту же мантру «все в норме», – пожаловался Юлий. – А я, между прочим, ваш сюзерен.

– Сейчас ты в первую очередь пациент, – сказала Пенелопа. – Боевой пилот! Чуть дуба на командном посту не врезал. Тебе сколько лет, старичок? Судя по диагнозу, сто двадцать.

– Это все нервное, – попытался оправдаться Юлий.

– Вот именно. Поэтому не задавай вопросов, когда слышишь, что все в норме.

– Можно подумать, если что-то где-то обломится, вы меня известите.

– Обязательно, – заявила вредная сестрица, но ее улыбка говорила об обратном.

Юлий попытался бы сбежать из лазарета, если бы не чертова система жизнеобеспечения, к которой он был подключен. Таскать за собой полтонны медицинского оборудования, пусть и на колесиках, у него не было ни желания, ни сил.

Клозе игнорировал Рокуэлла три дня, и тот становился все настойчивей в своем желании видеть императора. В конце концов Клозе решил с ним поговорить, пока тот не напридумывал по поводу состояния здоровья Юлия каких-нибудь ужасов.

Рокуэлл шествовал по Букингемскому дворцу как хозяин. Его сопровождающему пришлось замедлить шаг и даже сделать пару остановок, пока Рокуэлл рассматривал гобелены, картины или лепнину на потолке. Клозе наблюдал за этим дефиле через мониторы охраны, и поведение Рокуэлла ему очень не понравилось.

Наконец наследник престола добрел до кабинета советника по вопросам национальной безопасности.

– Где император? – был его первый вопрос.

– И вам добрый день, – сказал Клозе.

В свои сорок семь Рокуэлл был мужчиной, что называется, в полном расцвете сил. Средний рост, плотное телосложение, начавшие седеть волосы подстрижены армейским «ежиком». Еще у него был взгляд полностью уверенного в себе и своей правоте человека.

Для сегодняшней встречи Рокуэлл надел штатский костюм. Странно. Клозе бы на его месте нацепил мундир. Тем более что парень ушел в отставку в звании вице-адмирала, и мундир должен был быть довольно нарядным.

– У меня нет времени разводить с вами светские беседы, – отрезал Рокуэлл, так и не поздоровавшись. – Я желаю видеть императора.

– Вас нет в списке на аудиенцию. Гм… С какой целью вы хотите с ним встретиться?

– Чтобы узнать, жив ли он, и если жив, то в каком состоянии. У меня есть подозрение, что ваша клика узурпировала власть, прикрываясь нездоровьем императора.

– Это довольно серьезное обвинение, – заметил Клозе. Интересно, а кого он включил в «мою клику»? – От него пахнет государственной изменой, знаете ли.

– Я сам знаю, чем тут пахнет, – заявил Рокуэлл. – Или вы проводите меня к императору…

– Или что? Вломитесь во дворец с бандой головорезов? – Это решило бы проблему с Рокуэллом одним махом. Тогда его можно было бы пристрелить на совершенно законных основаниях.

– Если вы не предоставите мне возможности поговорить с сюзереном, то я вынесу этот вопрос на обсуждение парламента, – заявил Рокуэлл. – Я вхожу в палату лордов, знаете ли.

– Дуэльный кодекс еще никто не отменял, – сказал Клозе как бы сам себе. – За вашу клевету я вполне могу проткнуть вас шпагой.

– Я не унижусь до поединка с каким-то юнцом, возомнившим себя значимой личностью лишь благодаря протекции своего приятеля.

– Между прочим, я дворянин, – заявил Клозе. – Пусть мой род не так знатен, как ваш, но поединок между нами вполне возможен. И вы на него нарветесь, если будете продолжать в том же духе.

– Где император? – Вопрос был старый, но агрессии в тоне Рокуэлла немного убавилось. Драться на дуэли он явно не хотел.

– В больнице.

– Насколько он плох?

– Он в норме.

– Я хочу его видеть.

Пожалуй, проще показать этому типу Юлия, чем пытаться убеждать при помощи слов. Потому что слов Рокуэлл просто не понимает. Конечно, он дурак и его угрозы палатой лордов гроша ломаного не стоят, но он может спровоцировать политический скандал, что опять-таки потреплет Юлию нервы.

Как это все не ко времени…

– Я должен проконсультироваться с лечащим врачом сюзерена, – сказал Клозе. – Если доктор скажет, что это возможно и император в данный момент не принимает никаких процедур, то вы его увидите.