Александр Машонин - Зодиакальный свет

– Мятежники нередко используют для своих целей всяких контрабандистов и пиратов. Постарайтесь отыскать какие-то зацепки.

– Когда дело поручают мне, – назидательно поднял палец полицейский, – я всегдаприлагаю максимум усилий для его раскрытия. Не люблю хвастать прошлыми победами, но мне удалось распутать не одно громкое дело.

– Я в курсе, старший инспектор. Именно поэтому Вы здесь. Я специально просил министра прислать лучшего из лучших. Продолжайте, прошу Вас.

– У нас неплохие перспективы, господин мофф, – сказал Тан Диво. – Вы, безусловно, знаете, что каждый каламарианский корабль немного отличается от других своей серии, и это – вторая ниточка. Установим, в чьих руках он побывал, глядишь, что-то прояснится.

– Звучит обнадёживающе.

– Да, Вы просили отмечать всё необычное, что найдут эксперты, – как бы неожиданно вспомнив, добавил гранд-комиссар. – Так вот, мы обнаружили остатки модулятора дефлекторных полей. То есть, транспорт, вне всякого сомнения, был оборудован противорадарной защитой. Что же касается системы маскировки на основе кристаллов стигиума, никаких её следов мы не нашли. Если, конечно, кто-то не увёз её с собой, ха-ха-ха! Шучу. Сами знаете, для подобной системы транспорт данного типа слишком велик…

Таркин слушал молча. Разубеждать следователя смысла не было, это означало бы давить на следственные органы. Хотя мофф прекрасно знал, что размеры транспорта находились, как раз, в допуске для стигиевого ядра «большой троицы». Где сейчас эти ядра, одним ситам известно. Но он знал и другое: обычно под всякого рода мистикой, стоит копнуть хорошенько, обнаруживается либо предательство, либо банальное разгильдяйство. Диво, словно прочтя его последнюю мысль, продолжал:

– Полагаю, вашим техникам слежения надлежало вместо компьютерных игр хотя бы периодически включать магнитометры и телескопы, осматривая поверхность планеты в видимом диапазоне. Тогда бы атака не стала для вас неожиданностью.

– Я того же мнения, – хмуро сказал Таркин. – Продолжайте копать, Диво, мне очень нужны результаты.

– Конечно. Не смею больше отнимать у Вас время, – полицейский изобразил лёгкий поклон и вышел.

– Дежурный офицер и смена наблюдателей арестованы? – спросил мофф у коммодора.

– Пока нет, сэр. Покинуть станцию они всё равно не могут.

– Арестовать. И казнить властью командира за ненадлежащее исполнение обязанностей на боевом дежурстве. Теперь с Вами. Вы останетесь командовать крепостью. Отберите экипаж для работы в режиме консервации. И ожидайте перебазирования в другую систему. Когда у флота дойдут до Вас руки, о Вашей промашке успеют позабыть. Постарайтесь на новом месте проявить себя не так, как здесь.

– Так точно, сэр! Благодарю Вас!

– Пока не за что. Молитесь, чтобы у Вейдера не нашлось времени заняться этим случаем лично. Свободны.

После ухода коммодора Дюлы Таркин вызвал к себе помощника. Тот возник на пороге кабинета мгновенно и бесшумно, словно был голограммой.

– Андал, есть какие-нибудь данные о грузовом корабле, который стартовал с фабрики во время атаки?

– Нет, сэр, – покачал головой Маркул. – Системы Бизеллия, Карка и Венестрия осмотрены, корабля или обломков не обнаружено.

– Значит, всё же, «крот»?

– Полагаю, да, сэр. Знал об атаке и бежал. Случайностью это быть не может.

– Пусть Имперская Безопасность ещё раз проверит досье персонала фабрики.

– Слушаюсь. Что-нибудь ещё, сэр?

– Прикажи принести крепкий каф, – как обычно, в неформальной обстановке Таркин обращался к земляку на «ты».

– Китти! Каф для шефа! – распорядился Маркул. Выключил селектор и снова обратился к начальнику: – У нас сохранились опытные образцы имплантов, может быть, продолжим разработку?

– Да что импланты? Это десятая часть, не более. Без методик доктора мы опять в самом начале пути. Проклятье, – Таркин помассировал виски. – Из-за нерасторопности снабженцев и разгильдяйства каких-то нижних чинов пошли прахом многолетние труды! А главное, я упустил свой шанс!

На лице моффа на миг промелькнуло такое страдальческое выражение, что Маркулу – тоже всего лишь на миг – послышалось совсем другое: «я потерял моего Ченса». Маркул решительно тряхнул головой, прогоняя наваждение. Никто не посмел бы заподозрить его начальника в нестандартных наклонностях.

– Нет, нет, пора прекращать размениваться на несколько крупных проектов одновременно, – пробормотал Таркин, принимая из рук рабыни кружку с кафом. – Надо сосредоточиться на нашей Крошке. Кстати, Андал, как там строительство?

– Практически по графику. В секторе «норд 6» завершаем монтаж искусственной гравитации с опережением на декаду.

– Подготовь распоряжение об увеличении численности строителей. Император хочет получить свою игрушку к двадцатилетию Нового Порядка, а мы попробуем выиграть хотя бы год. Китти, ты можешь идти.

– Вот эти голографии вложи в твёрдую копию отчёта, – Маркул протянул рабыне несколько отпечатанных на флимсипласте космических снимков чёрного обугленного пятна на месте фабрики киборгов.

Твилека молча кивнула, повернулась и вышла. И ни Таркин, ни его помощник не увидели её торжествующей улыбки.

Об оглушительности своей победы мы тогда ещё не подозревали. Да, в любом случае, у нас не было привычки после каждой уничтоженной базы противника устраивать фейерверки и пляски с песнями вокруг костров. Нас ждала работа. Закончился демонтаж приобретённой у «Галлофри» корабельной верфи, пора было распускать рабочих по домам, а они, как и предполагала Сони Даала, не горели желанием улетать. Пообщавшись с экипажем «Борца», мандалоры с планеты Калевала – не наёмники и не воины, мирные техники и инженеры – подумывали о том, как бы хорошо было перебраться на новое место. Где можно работать и жить, не беспокоясь о том, что выселит домовладелец, что поднимут налоги, и где нет давящей, назойливой агитации «труд – для неудачников, ты воин, твоя судьба покорять чужие миры, служить тем, кто платит». Сколько гробов молодых парней, да и девчонок, поддавшихся призывам Стражей Смерти, вернулась на Мандалор и Калевалу! А сколько не вернулось, потому что хоронить было нечего, а доставить некому! Вот отцы семейств, которые подальновиднее, и «прорабатывали вопрос». Рийо никого не хотела брать без беседы, а желающих было много. Поэтому она впрягла в собеседования не только нас с Осокой и Натуа, но и Падме. Дабы не афишировать себя перед всеми подряд, Падме попробовала менять внешность. Технологии изменения голографических передач использовались в Галактике довольно давно, их применяли шпионы, преступники и другие персонажи, кому было что скрывать. Аппаратура военного или полицейского комлинка такую фальсификацию выявляла легко и подавала абоненту сигнал, но нам-то требовалось изображение не передавать, а просто проецировать. Тут-то и выявилась любопытная проблема. Падме ничего не стоило подменить себя фотографически точной копией любого человека, но, едва она начинала пользоваться мимикой, голограмма менялась, и сходство получалось отнюдь не полным.