Никита Шмелев - Вожак кочевников. На службе его светлости (сборник)

Мы двигались быстро и заночевали в деревушке под названием Родник. До Солнечной Поляны было совсем близко. А там уже и граница, где все это время должно было стоять войско барона Вульфгарда.

– Как долго нам придется ждать подкрепления из замка? – спросил я у барона Штольца, когда он осматривал приготовившихся к ночному дежурству солдат.

– Точно не скажу, – с сомнением ответил барон. – Знаю, что южнее, где-то за лесом есть гарнизон. Если они увидели дым и выступили быстро, можно ждать их еще до рассвета. Из замка придется ждать дня полтора-два. Это если они будут идти без остановок.

Про гарнизон я помнил. Именно там в свое время разведчики из племени видели собранное бароном Вульфгардом войско. Казалось, что помощь так близка. Так где же эти хваленые «черепа»? Где подготовленные к войне регулярные войска? Я просидел на крыльце одного из домов до утра. Изредка проваливаясь в сон, я ждал подкрепления. Это было бессмысленно, но я не мог успокоиться. Каждая минута могла оказаться роковой для тех поселений, куда мы еще не добрались.

Когда забрезжил рассвет, меня разбудил одинокий топот копыт. Я поднялся. В деревню на полном скаку въехал конник. Его остановили спрятавшиеся солдаты барона Штольца, но быстро пропустили и вернулись на позиции. Конник приблизился ко мне. Это был «череп» с гербовым знаком Вульфгардов. Он направился прямо ко мне.

– Срочное донесение из замка, – отрапортовал он. – Приказано доставить лично барону Штольцу.

– Я провожу, – сказал я. – Ты что, прямо из замка?

– Так точно.

Пришлось взять свои слова обратно. Хваленые «черепа», и вправду, были превосходными солдатами. Этот гонец преодолел за два, а то и один день расстояние, на которое прочим потребовалось бы три с половиной.

Барон Штольц спал в одном из домов, любезно предоставленном местными жителями. Пришлось подождать, пока его разбудит охрана. Вручив донесение, «череп» заявил, что ему приказано поступить в распоряжение барона Штольца вплоть до прибытия подкрепления.

– Так, любопытно, – пробормотал барон, читая послание от своего друга. Затем он как-то странно покосился на меня. – Любопытно…

– Что пишет его светлость? – поинтересовался я, возможно слишком самоуверенно, но меня извиняло мое волнение.

– Кое-что… любопытное, – отозвался барон Штольц. Он сложил письмо обратно в конверт и направился к выходу. На пороге он обернулся на меня. И снова этот взгляд, холодный, с прищуром.

Оставшись наедине, я забеспокоился. Что-то недоброе повисло в воздухе.

Через пару часов барон начал собирать людей для дальнейшего похода. Квиз подготовил свой отряд, в который уже полностью вписался Лодан. Альфред, как настоящий солдат, из режима готовности и не выходил. Я стоял и ждал, когда нам всем прикажут отправляться.

– Все готовы? – спросил барон Штольц у своих офицеров.

– Да, ваша светлость! – хором ответили они.

Барон сделал некий жест рукой. И сразу, откуда ни возьмись, по бокам от меня появилось двое солдат. Один резво выдернул топорики из-за моего пояса, второй вполне недвусмысленно наставил на меня копье. Я увидел, что с Альфредом, Квизом, Лоданом и всеми орками произошло то же самое.

– Что вы вытворяете? – я попытался оттолкнуть копьё, за что меня тут же схватили за шиворот и припечатали спиной к стене дома.

– Так-то, – самодовольно произнес барон Штольц. – Пока мы все не выясним, посидишь под присмотром. И твои дружки тоже.

– Ваша светлость! – я не отрываясь смотрел на барона. – Что происходит, объясните!

– Это тебе придется кое-что объяснить. Ладно, у нас мало времени. Солдаты, приготовиться к отправлению!

Уже не было видно барона, он вместе со своими людьми скрылся за деревьями. Нас оттащили ближе к стене дома, поставив на колени. А я все смотрел вслед ушедшим солдатам. За что? Почему?

– Значит, так, – оставшийся в деревне офицер осмотрел нас по очереди. – Этих – в подвал. Запереть и стеречь, как зеницу ока. Барон желает по возвращении допросить их. В особенности этих двоих, – он указал на нас с Альфредом.

– Десятник, – обратился мой друг к офицеру. – Что происходит?

– Вас подозревают в предательстве. И без шуточек, с вами никто церемониться не станет, таков приказ.

Нас повели к пустому амбару. Там мы спустились в темный и холодный подвал (такие места всегда темные и холодные, особенно если попадаешь туда не по своей воле). Лязгнул засов.

– Этот человек предал нас, – заявил Квиз спокойно.

– Нет, тут другое, – я с трудом выговорил слова, такими нелепыми они казались: – Это нас считают предателями.

– Почему?!

Письмо, догадался я. Письмо от барона Вульфгарда. Что там было написано, я не знал. Но смысл, который почерпнул из него барон Штольц, был яснее ясного. Я сел на земляной пол и попытался разобраться в мыслях. Правда, получалось плохо. Какая там муха укусила барона Вульфгарда и его друга Штольца, понять было невозможно. Я перебрал в голове все свои действия и попытался понять, что я совершил такого преступного.

– Я не понимаю, – вырвалось у меня.

– Это ошибка, – убежденно сказал Альфред (будто я этого не понял). – Скоро все выяснится. Нас выпустят и оправдают.

Альфред, как обычно, надеялся на разум и сообразительность баронов.

– Что? – язвительно спросил я. – Нет никаких причин для беспокойства?

– Когда барон Штольц займет все деревни и отгонит кочевников, он вернется и разберется с нами. Он поймет свою ошибку.

– А тебе неинтересно, как эта ошибка произошла?

– Надо подождать, и все станет ясно, – успокаивающе заверил меня мой друг. Но мне уже настолько надоела бесконечная неразбериха, что ждать в подвале не хотелось. Я же не преступник, в конце концов. А со мной обращались, как с… Что говорить!

Я подошел к двери. Жестом подозвал Лодана.

– Послушай, – шепнул я, – там есть охрана?

Орк прислушался.

– Нет, командир. Есть у входа в домик, который над подвалом.

Отлично. Я присмотрелся к двери повнимательней. Сразу вспомнилась Солнечная Поляна, мои самые ранние детские воспоминания. Господин Уильям, воспитавший меня, был добрым человеком. Он не любил наказывать детей. Но когда мои шалости выводили из терпения, ко мне применяли всяческие способы усмирения. Несколько раз, когда я как следует нашкодил, господин Уильям брал меня за шкирку, как котенка, и волок в погреб. Точно такой же, как тот, куда нас посадили солдаты. Я смотрел на дверь. Да, почти такая же. Когда господин Уильям запирал меня, могли проходить часы, перед тем как он выпускал меня на волю. И со временем я приноровился выбираться из заточения, чтобы стянуть что-нибудь съестное. Конечно, пыльный подвал не вызывает чувство аппетита, пока не посидишь там пару-другую часов.