Никита Шмелев - Вожак кочевников. На службе его светлости (сборник)

– Погодите, погодите, – осадил нас барон. – Я за вами что-то не поспеваю.

– Получается так, – сказал Сераф, подхвативший волну наших с Джеком размышлений. – Каждый маг должен учиться, чтобы… контролировать свою силу, наверное. Чтобы не пускать ее в ход без надобности, чтобы не случилось чего-нибудь непредвиденного. Да, это логично. А та женщина говорила, что их главарь Азим подговорил их отказаться от какого-то учения. Именно этого, я думаю.

– И вспомните про того парня, который устроил заваруху в подвале, – перебил его Джек. – Как его там звали?

– Канний, – напомнил я.

– Точно. Помните, женщина сказала, что он подтверждение того, что они не справляются… Как же она сказала?

– «С тем, что имеют, без учения», – вспомнил я. – Да, что Азим предложил им другой путь, истинный путь, который приведет их к достойному будущему быстро и просто, как-то так.

– Значит, так, – произнес Себастьян и постучал пальцами по столу, словно расставлял все по местам. – Вот, что получается: где-то в империи есть место, где маги обучаются своему искусству. Там был этот Азим. И он решил, руководствуясь своими амбициями, идти своим путем. Отказаться от обучения, которое, наверное, казалось ему слишком медленным и неэффективным. Он собрал среди обучающихся единомышленников и уговорил их создать общество магов, которые будут использовать свою силу по своему же хотению.

– То есть, – спросил Кастлгейт, – все дело тут в простом самомнении?

– Трудно сказать. Но мне кажется, что да. Я полагаю, что маги серьезно относятся к своей силе. Ведь некоторые из них обогащены такой мудростью, что даже император использует их, как советников. И если такие мудрецы обучают более молодых и неопытных магов… Думаю, они должны очень четко вбивать в их головы рамки дозволенного.

– Да, в этом есть смысл, – согласился Кастлгейт. – А эти «собратья» под руководством Азима решили, что их сила позволяет им творить все, что заблагорассудится.

– И они решили, – вступил в разговор Альфред, – прийти сюда и повлиять на местных жителей, чтобы с их помощью диктовать им свою волю?

– Конечно, – мрачно сказал барон Штольц. – Где еще начинать, как не в глуши? Наверное, они боялись своих учителей и скрылись от них как можно дальше.

– Это объясняет то, что они много чего не умеют, – сказал я. – Азим использовал сильное заклятие, чтобы наделить своих людей неуязвимостью, но сам не смог выдержать такого груза. А защита, как оказалось, все же пробиваема и слабеет со временем.

– А тот тип, Канний, – щелкнул пальцами Джек. – Помнишь, ты говорил, что он может рукой обжигать? Наверное, в подвале он попытался сделать что-то более сложное.

– И у него не вышло, потому что он не может управлять своей силой, – Себастьян на секунду замолчал, а потом спросил меня. – Ты рассказывал, что эта женщина умеет подавлять волю, да?

– Да. Она проникает в мозг и… запутывает мысли. Или просто давит, вызывая боль.

– Но ведь есть те, на кого это не действует. Ты, например, и охотник Крауц. Другие случаи тоже были, – тут он надолго замолк. Я практически слышал, как шелестят его мысли. Словно он листал огромную книгу, ища в ней возможность использовать полученную информацию. Похоже, за годы службы агент тайной канцелярии научился использовать все , что он слышал, видел или узнавал. – А что сейчас с пленными магами? – спросил он у барона Штольца.

– Всего было захвачено пятеро магов, – ответил за барона один из офицеров. – Прочие были либо убиты во время захвата города, либо бежали. Все пятеро содержатся в отдельных камерах. Мы решили связать их и заткнуть рты. – Тут по-военному четкий и ровный тон офицера изменился. Он стал более взволнованным. – Мы очень опасаемся.

Мы постарались связать их как можно крепче, чтобы они не смогли… творить свои заклинания.

– Молодцы, – похвалил офицера барон. – Хотя вполне возможно, что не все они маги. Могут быть просто ряженые наемники. Но все равно, осторожность – прежде всего. Тем более, когда дело касается этих фокусников, – взгляд барона упал на карту. Он поскреб свою бородку, а потом резко хлопнул по столу ладонью. – Проклятье! До замка Вульфгарда не так далеко, а мы до сих пор не знаем, что там творится.

– Все же надежда есть, – успокаивающе сказал Роберт Кастлгейт, хотя было видно, что он сам далеко не уверен в своих словах. – Ведь в замке «черепа». Это лучшие воины, каждый из них стоит десятка обычных солдат.

– Так-то оно так, – барон Штольц подпер ладонью подбородок, продолжая смотреть на карту. – Но, похоже, почти все солдаты из гарнизона, которых эти маги околдовали, отправлены на осаду замка Вульфгарда. Сколько они могут держаться?

Если бы кто-то и хотел ответить на этот вопрос, ему это не удалось. В комнату без стука вошел молодой офицер. Нельзя сказать, что он был напуган или удивлен. На его лице было такое странное выражение, что мы все, не отрываясь, смотрели на него. Лицо, казалось, отражало сразу все чувства, которые способен испытывать человек.

– Ваша светлость! – высокий голос офицера разнесся по комнате, как крик в горах. – Известие! В ваши владения въехал эскорт, сопровождающий посланника императора. Скоро он будет здесь.

Офицер даже испугался, увидев реакцию. Барон Штольц продолжал подпирать голову рукой, только его глаза, не мигая, колко уставились на офицера. Такой же взгляд был у Роберта Кастлгейта, Себастьяна. Да и у меня, наверное.

Спустя почти сутки мы стояли у дороги, ведущей во владения барона Штольца. Мы – это не только присутствовавшие на совете в доме градоначальника, но и треть воинства барона. Вечерело, мороз становился невыносимым, но мы все равно ждали.

Наконец, из-за горизонта показался эскорт. Посланник императора взял с собой всего двадцать солдат, так что его появление было не таким помпезным, как мы ожидали. Мне казалось, что посланник движется к нам поразительно медленно. Так всегда кажется, когда ждешь суровой и безжалостной расправы. Что скажет доверенное лицо императора, узнав, что у нас происходит? Предполагалось, что его встретит не отдаленная глубинка, а местность, стремящаяся к процветанию и прогрессу, достойная стать полноправной частью империи. На самом же деле посланника ждал хаос и дикость, фактически война.

Меня уже успела посетить самая кошмарная мысль. Ведь как поступал император раньше, когда земли баронов не интересовали его царственную персону? Император оставлял баронов наедине с их проблемами, а в случае чего посылал свою армию усмирять окраины. А что, если и сейчас будет то же? Гигантская армия императора сметет и своих, и чужих, а потом уйдет, оставив за собой разрушения. И земли барона Вульфгарда еще лет двадцать будут прозябать.