Олег Лукьянов - Катрина

— Эльва, что случилось? Как ты здесь оказалась? Посмотри на себя, на кого ты похожа! Эльва что с тобой!

— Воды… — попросила она, но так и не вспомнила, смогла ли ее выпить. Когда память к ней вновь вернулась, обнаружила себя в окружении солдат Ордена, Круз и лорда Балаута.

— Ты потеряла сознание секунд на десять, — сказала Круз. — Как ты здесь оказалась, девочка?

— Не важно… Где он?

— Сияющий? — помогая встать, уточнила она. — Он сражается на обрушенной эстакаде — вон там смотри. Ты знаешь, что твои волосы стали белыми, как молоко? Только не пугайся, они блестящие и красивые!

Даже не задумавшись над вопросом и выискивая взглядом фигуру своего капитана, она произнесла чуть монотонно:

— Этого стоило ожидать. Под воздействием сильного стресса я поседела, но поскольку Лара делала генетическую операцию для изменения цвета волос, пигментные клетки не перестали функционировать, просто изменили химический состав вырабатываемых веществ. Я надеюсь, ты говоришь правду насчет красоты — мне бы не хотелось предстать перед Сияющим какой-нибудь старушкой… Сияющий! Она наконец разглядела его, сражающегося на мосту у самой пропасти. Это было чудовищно красиво и чарующе страшно. Его копье мелькало, поспевая отражать удары трезубца которым орудовала фигура закутанная в балахон, и одновременно нанося в ответ тысячи собственных. Оба бога мелькали, оставляя в воздухе силуэты и тени, иногда будто бы сливаясь воедино, а в другой раз, расходясь и замирая в метрах друг от друга. Она не знала, сколько тянулась эта битва, ей казалось, что минула целая вечность, однако вот Сияющий перехватывает трезубец рукой, останавливая лезвия у своего лица, и его копье устремляется в грудь врагу. Пронзив бога смерти как жука, он приподнял его над собой, а затем, отняв и отбросив трезубец в сторону, освободившейся рукой схватил противника за горло.

— Вот и еще одна тварь тьмы обрела покой, — произнес Балаут. — Мир стал немного светлей.

Эльва не понимала почему он говорит это так буднично и почему Круз не прыгает от радости, её собственное сердце трепетало и хотело выскочить их груди…

Секундой позже оно замерло, словно в миг заледенело. Бог смерти в руках Сияющего будто бы лопнул и исторг из себя слепящую вспышку… Сияющий медленно упал.

Текли секунды, Эльва надеялась на лучшее, но он так и не показался из-за края эстакады.

— Скорее к нему! — крикнула она и, забыв о том, что несколько минут назад была едва жива от усталости, бегом бросилась за Круз и солдатами. На эстакаду они взбирались минут пять, но когда оказались на месте недавней битвы, изумленно выдохнули — здесь не было и следа их бога. Некоторые солдаты принялись ворошить обгоревшие тряпки, оставшиеся от бога смерти, другие едва не свесившись, осматривали подножье у рухнувшей части моста. Но разумеется ничего не обнаруживали.

— Вниз, — приказа Круз. — Возможно Сияющий упал с моста — нам необходимо прочесать окрест и вызвать…

— Не надо, — остановила ее суету Эльва. — Он жив и с ним все будет хорошо…

— Откуда ты знаешь?

— Просто чувствую. Должно быть, Круз решила что ее «подруга» рехнулась, но Эльва знала… Она точно знала…

— Не убивай меня, прошу! Нет! Ты не смеешь убить меня! Ты… Да как ты… Ты ведь тоже… Он не договорил. Спекся. Да и не особо поговоришь с зияющей дырой вместо сердца и с горлом перехваченным титановой перчаткой. А я отчего-то зашатался и почему-то упал на колени…. Турбулентные вихри вонзались в меня подобно шахтерскому буру, потоки невидимой глазу энергии протыкали насквозь, причиняя физическую и духовную боль, разрывая душу и тело. Божественная сущность во мне взвопила. Этот звук был ужасней и много громче того, что вырывался из моего горла. Атомы моего тела вибрировали, грозя взорваться от избытка энергии. Сейчас я умру. Я не мог принять и не мог отвести столь колоссальную мощь.

Перед глазами поплыло, а потом и помутнело. Я упал пластом и уткнулся лицом в асфальт. Мое несчастное тело — прости меня… Но прежде чем нервная система окончательно отказала, а мозг умер, перед глазами на мгновение возникло размытое лицо не на шутку встревоженной Сонии — богини народа эльвий.

Последнее, что запечатлеет мой разум — светящиеся внутренним светом сиреневые глаза.

Просторная пещера овевала мое тело прохладой. Тут царил покой и полумгла,

столб солнечного света, падая из колодца, проделанного в потолке пещеры, освещал странную чашу с отпиленной ручкой, лежащую на каменной стеле. Но мое внимание привлекла не чаша, целиком сделанная из драгоценного тиринтума, а сам свет. Он был прозрачным, плотным и призрачным, ярко контрастировал с тьмой, царящей в пещере, лишь чуточку отбрасывал на нее свое мистическое сияние….

Я повернул голову, чтобы еще раз осмотреть обстановку, и понял, что был здесь раньше. Это ведь я сам когда-то пробурил в толще камня колодец. Это я похитил магическую Чашу и отпилил у нее рукоять… Что же, значит я на вотчине народа эльвий. Стоило мне подняться с подстилки из вкусно пахнущих еловых ветвей, в пещеру вбежали несколько прекрасных эльвиеек и принялись не то надо мной хлопотать и предлагать нехитрые лесные угощения, не то отбивать поклоны и о чем-то просить. К счастью, прежде чем понял, что им нужно, рядом материализовалась Сония. Жрицы попадали на колени, а я кивнул, отдавая должное ее красоте. Сиреневые глаза на бесстрастном лице вперились в меня. Памятуя о её бзике на своей внешности, я поспешил отвесить комплимент:

— Ты как обычно прекрасна.

— Благодарю, мне это хорошо известно, — сказала она серьезным тоном, но кончики её ушек вспыхнули от удовольствия. — Как ты себя чувствуешь?

— Не знаю… — признался я честно. — Все еще шатает, однако ощущаю себя неодолимо сильным. Она кивнула:

— Понятно.

— Как я здесь оказался?

— Я перенесла тебя после твоего боя с богом смерти. Ты едва не погиб…

— Но почему? Я ведь убил его без проблем. Это что, какое-то посмертное проклятие?

— Знаешь, почему боги не убивают друг друга? — вопросом ответила она. — Знаешь, почему они всегда воюют друг с другом за смертных с помощью тех же смертных? Я ожидал продолжения, но его не было.

— Почему? — спросил я, решив, что она ожидает этого вопроса.

— Не могу сказать. Это может повлиять на исход… Пообещай мне только одно. Не убивай больше богов… Еще слишком рано.

— Почему? — спросил я, начиная злиться. — То, что ты делаешь, — нечестно по отношению ко мне. Ты строишь за моей спиной какие-то планы, держишь меня слепым, как котенка в мешке. Я имею права знать. Скажи мне правду, иначе я перестану считать тебя своим другом! Она на мгновение спрятала глаза, затем тяжело вздохнула: