Александр Лукьянов - Огнём и сталью

Итак, лесостепь.

Теперь я просматривал каждый квадратный сантиметр карты. С местом для выбора базы ошибиться было нельзя. Её перенос при неудачном выборе обойдётся в очень особую копеечку. Ага-ага, вот тут в самом центре локации что-то любопытное. Ручей впадает с реку, можно организовать отличную оборону. С севера – непроходимые болота, что ещё лучше. Так что мне будет возможно дотянуться практически до любого места, а вот меня достать – накося, выкуси. Решено, выбираю. Нарисовал аккуратный кружочек на месте будущей базы «Лунинград» и выбрался наружу.

-Надюша, посмотри.

-А?

-Река, ручей, лес хвойный, лес лиственный. Знаешь, как наш старшина говаривал? «Хвойный лес горит лучше, чем лесистый».

-Ты в картах лучше разбираешься. Верю, не глядя. Летим?

-Да.- сказал я.

Сержант Лунин, вы уверены в правильности выбора?

-Да.- сказал я.

Лампы под потолком ангара мигнули, послышался нарастающий свист реактивных двигателей. Из невидимых динамиков донеслось: -Полёт будет продолжаться недолго. Безопасность гарантирована, однако рекомендуем провести данное время неподвижно, сидя или лёжа.

Пол ангара слегка дрогнул, я шагнул было к раскладушке, на которой уже сидела Надя, дисциплинированно сложившая руки на коленях …

Чёрная воронка, всосавшая Всеслава Лунина была ужасна. Наверное так выглядит пасть дьявола, поглощающая душу грешника. Безмолвная и беспощадная.

Выход из игры

Нет выхода.

Выход из игры

Нет выхода.

Выход из игры

Нет выхода.

Выход из игры

Нет выхода.

Кампания 04

Ударной силой орудийных башен

И быстротой и натиском огня.

Лежать голому на сырой земле, устеленной старой, осыпавшейся хвоей и еловыми шишками, плохо. Не проверяйте.

Выход из игры

Нет выхода.

Сначала встаю на четвереньки, словно Горлум, покачиваюсь, валюсь на бок.

Выход из игры

Нет выхода.

Потом всё-таки сажусь.

Выход из игры

Нет выхода.

1

Медленно закручиваясь спиралью, начинает таять муть перед глазами. Я - в чёрном еловом лесу. Почему? Где? Что произошло? Если внеочередной квест, то чересчур уж жестокий. И отчего не могу покинуть игру?

Непонятно, то ли утро, то ли вечер.

А ну, встать, нечего валяться. Так, уцепиться за ветку, подняться. Шаг. Ох, как больно босиком по колючкам. Еще шаг. Так, для начала сойдёт. Стою. Оглядываюсь. М-да… «В березняке – влюбиться, в сосняке – жениться, в ельнике удавиться». Тут даже грибов не встретишь. Вон там, вроде что-то проблёскивает, пошатываясь иду в ту сторону.

В свинарнике царит подавленная тишина. Как раз сейчас могли бы и подхрюкнуть что-нибудь бодрящее…

Слабо журчит ручеёк. Опускаюсь на колени, черпаю ладонью воду, пью без особой охоты, тут же передёргиваюсь от холода. Но странно, сразу же чувствую себя лучше, мысли начинают приходить в порядок.

Впрочем, ненадолго. Нарастающий вой завершился грохотом. Толкнула в пятки всколыхнувшаяся земля, посыпались обломанные ветки и комки земли. Ох, вашу… Пригибаясь, побежал зигзагами. Следующий взрыв сотряс лес, затрещала валящаяся ель. И это всё мне? Не многовато ли? Два снаряда подряд слева.

Я бежал вперёд ничего не соображая, не чувствуя боли в разодранных ногах. Холодно уже не было, какое там, обливался потом. Заболело в правом боку. А может не бегать? Пусть уж приложит как следует, очнусь в точке привязки в родном ангаре. Надя уже раз видела командира в чём его мать родила. Громыхнуло. Взрывная волна швырнула меня вперёд и вниз.

-Его ищут, а он здесь без штанов шляется! –закричал кто-то, словно через ватную подушку.

Я потряс головой, огляделся и увидел, что валяюсь на лесной дороге, змеящейся по ложбине.

-В машину, живо!

Метрах в десяти стояла блестящая чёрным лаком «эмка» с открытой задней дверцей.

Я добежал до автомобиля и нырнул внутрь, ударившись всем, чем было возможно. Дверца тут же захлопнулась и машина понеслась, виляя и поворачивая.

Пару раз по крыше сыпало клочьями дёрна и щепой, потом взрывы стали удаляться и совсем стихли. Я выпрямился на заднем сиденье.

-На этот раз пофартило, сержант. -сказал водитель, не оборачиваясь. –Там в пакете одежда.

Действительно, в холщовом мешке оказались армейские сатиновые трусы, майка, галифе с гимнастёркой, ремень и пилотка. Щекой же, как оказалось, я влепился при прыжке в машину, в ненадёваные кирзовые сапоги, внутри которых были мягкие портянки.

-Ну, вот, хоть на бойца похож. -заметил загадочный шофёр, всё так же не поворачивая головы.

Не сбавляя скорости, «эмка» выскочила на просёлок, несколько раз метнулась вправо-влево и резко затормозила у кучки бревёнчатых изб.

-Живо выскочил и метнулся в левую хату! –скомандовал спаситель. Я рассудил, что вряд ли мне будет опасен тот, кто рискуя жизнью, вытащил из-под обстрела. И подчинился.

-В подвал!

Захлопнулась крышка. Запахло керосином, чиркнула спичка, разгорелась лампа. Повергнувшись спиной, таинственный избавитель прилаживал к ней стекло.

-Садись, в ногах правды нет. Знаешь, откуда поговорка?

-Естественно. -буркнул я, усаживаясь на грубую скамью у сырой кирпичной стены. –Историк по образованию.

Подвал осветился почти полностью, кроме того угла, загороженного ящиком, где сел мой собеседник. Так что рассмотреть его было невозможно. Что ж не я здесь хозяин, пусть будет так, как ему хочется.

-Попытаемся прояснить ситуацию. Что прежде всего - в твоих интересах, сержант.

-Вот если бы ещё знать, в чём мои интересы и кто о них заботится.

-И то правда. –неожиданно легко согласился собеседник. Он выдвинулся из тени и пересел за стол, сколоченный из неструганых досок.

У меня пересохло во рту.

2

Я, не мигая, смотрел на человека с умным, волевым лицом. Он был одет в китель с чёрными петлицами, на каждой из которых красовались по две крупных звезды. На груди с левой стороны поблёскивали звезда Героя Советского Союза, два ордена Ленина и медаль, кажется «20-летие РККА».

Последним отечественным мультфильмом (не считать же мультиками ту мерзопакость, которую снимали после уничтожения СССР) стала снятая в годы перестройки лента о котёнке, который попал в Африку и на некоторое время превратился в бегемота. Прекрасный мультик. Правда, было обидно до слёз, что все узнали про улицу, на которой до африканских приключений котёнок жил в Коминтерновском районе Воронежа и что никому не было известно, в чью честь эта улица названа.

«Котёнок с улицы Лизюкова» - единственная память о герое? Эх, беспамятные мы людишки…