Ольга Барбанель - Иллюзии

Я подошел к ней вплотную.

– Ведь это ты втянула меня. Ты виновата в том, что произошло со мной.

– Если бы не я, ты бы умер там, в больнице! Охотники довели бы дело до конца! А если и нет, то все равно не смог бы нормально жить с теми изменениями, что происходили в твоей голове!

Я чувствовал страшную злость, просто кипел от злости, к которой примешивалось что-то еще… Ее глаза находились вровень с моими – приятное разнообразие после спин и грудных клеток. Я грубо схватил ее за голову и поцеловал. Хотя вряд ли это был поцелуй – я просто вцепился в ее бледные губы. Они были чуть прохладнее, чем мои. Согласно медицинской литературе, что я прочел, температура тела девонов ниже человеческой, около 30 градусов. Тали казалась теплее.

Целуются ли девоны вообще? Испытывают ли влечение? Я этого не знал, но Тали, как ни странно, не оттолкнула меня. На секунду она застыла, а потом вцепилась в мои волосы, отвечая с удивившим меня жаром. Когда мы с трудом оторвались друг от друга, Тали схватила меня за руку и потащила по коридорам. Она втолкнула меня в какую-то комнату, краем сознания я подумал, что это, конечно же, не ее жилище, но там была кровать. Тали остановилась возле нее и посмотрела на меня огромными горящими глазами. «Что я делаю?» – промелькнуло на краю сознания, а потом все мысли ушли.

Когда я проснулся, голова была совершенно ясной. И я был все еще жив – это радовало. Но, похоже, здорово свалял дурака. Я приподнялся на локте и посмотрел на Тали. Она выглядела спящей, пульс и дыхание были ровными. Но девоны не спят. Длинное бледное тело выглядело удивительно хрупким, сужающееся к подбородку лицо и огромные глаза вместе со светлыми волосами делали Тали похожей на фею. Но если она и была феей, то злой, напомнил я себе. Ее чужеродность должна была бы оттолкнуть меня, внушить отвращение. Но не внушала. Тали была красива, и мне нравилось все в ней. Всегда нравилось. Еще с тех пор, как первый раз увидел ее в саду, протягивающую мне цветок. За эти чувства, которые она будила во мне, я ненавидел ее еще сильнее. Я встал, повернулся спиной к кровати и быстро оделся.

– Вот так и уйдешь, даже не взглянув на меня? – спросила она, когда я подошел к двери. Так и знал, что не спит.

– А чего ты ждала? Поцелуя на прощанье?

– Откуда в тебе такая жестокость, Артур?

– Научился, пожив среди вас. Знаешь, с волками жить – по-волчьи выть.

Я вышел, не оглядываясь.

Я вышел в коридор. Мимо проходили два девона, они покосились на меня с удивлением. Странно, тогда, в первые дни пребывания в Явине, мне казалось, что лица этих странных существ высечены из камня, до того бесстрастными они были. Я знал, что проявлять эмоции тут считалось дурным тоном. Но сейчас я определенно мог различать эмоции, переживания, отголоски мыслей на бледных лицах. Видимо, не так уж хорошо девоны владели собой.

Прекрасный принц, предназначенный для нашей Тали, уезжает в родной город на неделю. Потом он вернется – на свадьбу. Значит, какие бы ни были планы у заговорщиков, – они осуществят их в этот промежуток времени. Дарим хочет стать новым Адаром и надеется, что брак с Тали даст ему подобие прав. И он не станет деликатничать. Жена-калека ему ни к чему – добившись своего, он избавится от нее. Почему Тали настолько слепа? Выйдя за Дарима, она подпишет себе смертный приговор.

Я мрачно усмехнулся. Как же раньше я мог быть настолько невнимательным? Ведь совершенно очевидно, каким генетическим заболеванием страдает Тали! Она намного ниже ростом и слабее своих сородичей, ее температура тела выше, глаза и волосы ярче. Я слышал ее пульс. У Тали было только одно сердце. Ее «болезнь» объяснялась просто: мать Тали была человеком. Каким образом дочь Адара оказалась полукровкой, я не знал. ДНК девона и человека различались – женщина не могла забеременеть от девона обычным путем. И Адар должен был жениться на дочери предыдущего правителя – таковы правила в этом странном мире.

Итак, Тали была жертвой, глупой, запутавшейся девчонкой, росшей во враждебном ей окружении, страдающей от множества комплексов из-за своего слишком явного отличия от остальных. Ну и что с того? Какое мне дело, если она погибнет в той паутине, что сама помогала плести? Она не заслужила моей жалости, и все же я жалел ее. Мне хотелось защитить, спасти. Впрочем, не настолько сильно, чтобы я не мог подавить эти благородные порывы. Я не доверял ей. Более того, я был уверен, что она погубит меня, если почует малейшую слабину. Это существо не умело любить.

Итак, центром всего происходящего был Дарим. Ему захотелось власти и, возможно, свободы от множества ограничений, существующих на данный момент. В общем-то, я мог его понять. По непонятной мне причине высокоразвитая цивилизация, чьи возможности намного превосходили человеческие, законсервировала себя в изолированных городах. Я был уверен, что девоны на землю попали извне, прилетели с каких-то отдаленных звезд, причем прилетели очень давно, много тысяч лет назад. И застыли – прекратили свое развитие, живя небольшими сообществами. Я заметил некоторые признаки контроля рождаемости – то есть девоны сознательно поддерживали свое число в определенных рамках. Зачем им это? Почему не захватить Землю, а потом заняться активной космической экспансией?

Такое положение вещей не могло продолжаться вечно, и было понятно недовольство девонской молодежи.

Если Дарим получит власть, не пройдет и пары лет, как люди станут рабами и будут трудиться на благо девонов. Это в лучшем случае. В худшем он просто очистит землю для новых жителей, как мы очищаем помещения от паразитов.

Попахивало глобальным армагеддоном, но все, что меня интересовало в данный момент, – это как попасть в лаборатории. Мне нужно было в это чертово здание, несмотря на запрет Адара, несмотря на угрозы Дарима, я должен был попасть туда и как следует все осмотреть. Я настолько сильно этого хотел, что готов был даже наплевать на свою маскировку.

Но до этого нужно кое-что сделать.

Через сателлит я отправил Вариму сообщение и устроился поудобнее на скамье. Мне пришлось прождать почти сорок минут. Варим появился мрачный и крайне раздраженный.

– Что тебе нужно? Я не хочу, чтобы нас видели вместе, – заявил он с ходу вместо приветствия.

– Но все-таки пришел. Я выслал тебе рисунок через сателлит.

– Да. И что мне с ним делать?

– Смастерить то, что на рисунке.

– С чего мне так рисковать и делать это для тебя?

– Потому что, если я расскажу Адару о ваших планах, это существенно усложнит тебе жизнь.

– Каких планах?

– О вашем небольшом бунте. Когда он планируется, кстати?

– Нет никакого плана. И бунта тоже.

– Да ладно. Я не буду вам мешать. Даже помогу.