Оксана Головина - Сердце зверя (СИ)

Левин, оставив мотоцикл, выбежал во внутренний двор. Они были там. Ему было достаточно одного взгляда, чтобы понять, что ее не остановить окриком. Нападавших было всего лишь четверо. Бедолаги, намереваясь проучить одну из курсанток, не подозревали, что попросту нарвались на бурю…

Лейтенант на ходу активировал и запустил свой боевой бумеранг, крепившийся у него за спиной. Загоревшись по периметру голубым цветом, он летел прямо к нападавшим. Обходя девушку, яростно раскидывающую сокурсников, он сверкающей молнией просвистел у самой ее головы. Врезавшись в грудь одного из хулиганов, оружие летело к следующей жертве, ребром ударяя по незащищенной шее. Уже через несколько секунд, остальные двое лежали у ее ног.

Левин поднял руку, и бумеранг вернулся к нему послушной птицей, угасая. Он вернул его в крепление, направляясь к той, что тяжело дыша, откидывала спутанные волосы, скрывавшие испачканное лицо. Длинные, словно темные потоки, они осыпали ее до самого пояса.

Душевное облегчение при виде ее в безопасности, принесло небольшую передышку.

И только когда приблизился к ней, до конца осознал свою ошибку. Давление в голове зашкалило, и кровь хлынула из носа.

Ужас переполнил ее, отразившись в синих глазах, горевших минуту назад диким огнем.

— Димка…

Она кинулась к нему, едва устоявшему на ногах, и, обхватила за талию. Вцепившись разбитыми пальцами в металлический пояс его формы, девушка потащила напарника в сторону ИЛа (Исследовательские Лаборатории).

Ботинки глухо застучали каблуками по каменному полу. Виктория приложила испачканную в грязи ладонь к панели на двери медицинского отдела. Та лишь противно подала сигнал об отказе доступа. Девушка зло обтерла руку о брюки, и вновь приложила к прибору. Зеленый цвет — допуск разрешен. Не менее противный женский голос над их головами подтвердил разрешение. Они ввалились в помещение, и Виктория помогла напарнику сесть на белую койку.

— Зои! Помоги! Прошу, сделай что-нибудь!!

Девушка, шепча что-то, заставила Левина поднять вверх голову, пытаясь остановить кровь. Он лишь дружески сжал ее руку, молча, успокаивая.

— Прости, прости меня… — Виктория повторяла снова и снова, в отчаянии понимая, что сама не в силах прекратить происходящее.

— Зои, где ты?!!

Соседние двери бесшумно скрылись в стене. На ходу снаряжая пистолет с дозатором, девушка в медицинском белом комбинезоне направилась к ним. Не говоря ни слова, хотя на ее веснушчатом лице читалась неприкрытая злость. Длинная русая челка скрывала темно-серые глаза. Она сжала губы, сдерживая рвавшиеся наружу слова. При каждом шаге ее, раздавался привычный механический звук. Совсем тихий. Киберпротез звякнул металлической подошвой по полу, когда она остановилась перед девушкой. Зои Розевски не долго думая смахнула спутанные темные косы подруги, и всадила две дозы успокоительного в ее шею. Затем подумав немного, добавила еще одну. Виктория обмякла, вовремя поддержанная Зои. Та помогла ей сесть на соседнюю койку. Девушка прикрыла глаза, выравнивая сбившееся дыхание. Легкость и долгожданный покой наполнили ее тело и сознание. Она заставила себя поднять взгляд на сидящего напротив молодого человека.

Зои уже заставила его стянуть куртку. Склонив его голову на бок, она наблюдала, как черные полосы покидают его шею. Индикатор медленно зеленел, давая офицеру, наконец, отдохнуть. Левин широко улыбнулся медику. Зои зло затолкала ему в нос турунды, останавливая кровь. Качая головой, она глядела на них, словно два привидения сидящих на больничных койках, с синяками под глазами.

— Вы двое — идиоты!

— И то верно…

— Заткнись, дорогуша! Ты должен был уехать подальше, если понял, что у нее приступ! С чего ты заявился сюда, скажи ради Бога?!

Левин снова улыбнулся, глядя на Викторию.

— О Боже, дай мне терпения…

Глава 3

Белоснежный туман потихоньку рассеивался, открывая взгляду землю, буйно поросшую зеленью. Птицы уже проснулись, и лениво перелетая с деревьев поближе к воде, звонко перекликались, где-то высоко в небе. Даже здесь, в высокой траве у самых ног, нечто копошилось в поисках завтрака. Мик поднял металлическую канистру с обрезанным верхом, доверху наполненную спелой черникой. Закинув несколько ягод в рот, он глянул на свои руки. Они приобрели темно-фиолетовый цвет.

— Черт, теперь не отмоешься…

Солнце медленно поднималось на горизонте, еще мгновение, и его свет заполонил топи. Роса самоцветами сверкала и переливалась на каждой травинке, бесконечные болота зеркалами блестели со всех сторон. Птицы запели звонче, радуясь недолгому теплу, казалось, даже деревья вторили им. Мик заслушался, на мгновение, забыв обо всем, когда вдруг жгучая боль пронзила левую ногу. Не выпуская заветную емкость из рук, он поднял болевшую ногу из травы. Темные брови удивленно поползли вверх, на высоком ботинке, ухватившись за носок зубами, висело небольшое мохнатое существо. Злобно сверкая черными глазками, оно издавало еле слышное шипение, явно уверенное, что этим рыком повергло Мика в ужас, и с остервенением пыталось отхватить часть ботинка вместе с пальцами. Он тряхнул ногой, пытаясь сбросить нахала, но безрезультатно. Рыжий разбойник, только сильней стиснул зубы.

— Черт!..

Мик аккуратно поставил на землю свою ношу, и, схватив пушистый комок за хвост, стал отдирать его от ботинка.

— Маленькая дрянь… развелось же нечисти…

Такая задержка не входила в его планы, конечно, он мог убить малыша одним щелчком пальцев, но омрачать такое утро, чьей-то смертью он не хотел. А убираться с болот было жизненной необходимостью, скоро поднимется ветер и о его присутствии, будут знать все…

Мик обреченно вздохнул, и присел на землю. Расшнуровав ботинок на здоровой ноге, он стянул его и поставил рядом с собой, затем глянул на второй. Зверек, разгадав его коварный план, зашипел еще громче, и сжал челюсти до предела. Тихо выругавшись, он почувствовал, как по пальцам потекло, что- то теплое. Разорвав шнурок, он одним быстрым движением сорвал ботинок с ноги, швырнув его в траву. В то же мгновение там раздалось сердитое урчание и все стихло. Мужчина глянул на ногу. Вся ступня была в крови, прямо над пальцами чернело несколько прокусов. Боль волнами пронизывала ее до колена. Мик почувствовал, как внутри растет раздражение. Нога непременно заживет, не пройдет и получаса. Боль для него была ничтожной, но кровь…

Он поднялся, рана уже закрылась и перестала кровоточить. Налетевший с пустоши ветер растрепал его черные как ночь волосы. Мик замер на мгновение, превратившись в сам слух. Вроде бы все спокойно.

— Неужели повезло? Да не может такого быть…

Он прошел до того места, где стояла канистра. Уже наклоняясь, чтобы поднять ее, он заметил, как смолкли птицы. Пальцы с силой сжали рукоятку, оставляя вмятины на металлической поверхности, все тело напряглось, готовое к нападению.