Марк Романов - Астарта 2. Суд Проклятых

– Я весь внимание, – дипломатично ответил Морган.

Инквизитор неспешно подошёл к северной стене, очищенной от листвы до голого серого камня, ноздреватого и поблёскивающего влагой. На кладке двумя бронзовыми пиками был закреплён древний гобелен, на котором потемневшими нитями в четыре цвета изображалось событие, от которого отсчитывалось время во всём христианском мире. Распятие. Иисус на гобелене только начал своё превращение, срастаясь плотью и духом с дубовой твердью креста, и копьё Лонгина всё ещё не покинуло сердца. Чёрные небеса, белая плоть, красная кровь – и зелень, пробивающаяся из земли…

Ричард столько раз видел эту сцену, которую мастера высекали в камне барельефов, ткали на гобеленах, и рисовали на картинах. Но никто не рисковал вырезать её в дереве. Говаривали, что ещё в Палестине, вскоре после Воскрешения и огненного вознесения, один плотник попробовал создать такое панно, но превратился в дерево сам, как только его резец наметил контуры креста.

– Судья… Сколько ты пробыл здесь, в обители? – Уаллах перешёл на «ты» совершенно непринуждённо. – И как часто бываешь в этих стенах?

– Пять декад, – Рик прикрыл глаза, вспоминая заполненные сначала дознаниями, а потом и обучением дни. Три часа на сон, ещё три – на физические упражнения в Зелёном зале, пять часов занятий… Потом цикл повторялся, и разрывался двухчасовым перерывом. – И каждые четыре декады я посещаю аббата…

Инквизитор кивнул, прикоснувшись пальцами, затянутыми в серебристую ткань, к тяжёлой ткани гобелена. Полотно едва заметно колыхнулось.

– Когда Кристос взошёл на крест, он искупил тем самым наши вековые прегрешения перед природой и Духом Жизни. Сам Цернуннос не смог бы сделать более весомого приношения богам – Рогатого дуб не принимал никогда, сколько тот не пытался… – Уаллах наклонил голову, рассматривая нити, отблёскивающие зеленью и кармином. – Тогда мир изменился в первый раз.

Морган кивнул, пристально глядя в укутанную пятнистым серо-зелёным одеянием спину Трайглеттанна. Он знал эту историю наизусть, и мог продолжить хоть с середины, хоть с конца, хоть задом наперёд… Приготовившись к очередному приступу миссионерского рвения со стороны высокопоставленного посланца Конгрегации, Судья едва не прослушал неприятно щекотнувшие нервы фразы, последовавшие далее.

– Наш мир умер, – Трайглеттанн резко обернулся к Рику, и блеснул яркими изумрудными огоньками глаз, – и умер давно. За Альпами и Апеннинским хребтом – пустыня, за Аллеманией – чёрные леса, уходящие за горизонт… Скандия закована в лёд, а западный океан глотает корабли, как оголодавший пёс – мясо. Маяки забирают людей, в пустыне бродят огненные столпы, а зелёные леса Галлии, которые дают нам жизнь, начинают гибнуть.

– Чем я могу помочь вам? – Рик сглотнул, дёрнув кадыком. – Я могу помочь?

– Судья… – Инквизитор сделал два шага к нему, потом к столику с книгами, и медленно опустился в плетёное кресло. – Палач. Когда ты пришёл сюда, дубы священной рощи содрогнулись… И мы подумали, что ты пришёл за нами.

Ричард пожал плечами. Он выбирал этот мир из миллионов и миллионов, повинуясь доставшейся в наследство от человека интуицией и тягой к новому, и ничем более. Голая целесообразность поступков, прямое взаимодействие с судьбой, и вынесение приговоров сжигало его человечность, но это казалось несущественным. Избавить мир от зла, его носителей и эффекторов – только эта необходимость вела его сюда, под сень дуба. Сюда, в туманный край Лондресса… И, возможно, за край мира.

«А, может, просто стоит уйти? Подбросить монетку-шанс, поймать, и вспомнить, что ничего не загадывал. И продолжить путь в вечную ночь…

Нет, это недостойно меня», – Рик встретился взглядом с глазами инквизитора, которые тревожно мерцали зелёными отблесками, и понял, что не откажет.

– Но сейчас наши видоки смогли преодолеть туман вероятности, и прозреть, – Уаллах медленно развёл руки. – Равновесие нарушено. Система противовесов и связей, соединявшая сущее, распадается. Впереди – только Тьма… Но если ввести несколько переменных в расчёты, судьба мира меняется.

Судья нахмурился, услышав про переменные. Собственно, он давно подозревал, что олицетворяет собой функцию. Функцию воздаяния. Но кто является остальными факториалами? Пространство принятия решений было по-прежнему глухо, и не отвечало на запросы… Вывод сделать не удавалось…

– Нам нужно найти вторую функцию, пришедшую одновременно с вами, Судья. Найти и убедить сотрудничать с Инквизицией и Папской Дубравой, – Трайглеттанн слегка улыбнулся. – Тогда можно будет сказать что-то конкретное о течении процесса и воздействии на него…

– Откуда мне начинать? – Рик, проклиная духовную слепоту, обрушивавшуюся на него при каждом визите в аббатство, кивнул инквизитору. – Что искать?

– Скорее, кого. Прежде чем начать поиски факториала, нам нужно устранить давно мешающее нам влияние, – Уаллах поморщился, – здесь, в пределах Лондресса.

Теперь уже скривился Ричард:

– Опять подонки? Я уже близок к выходу на их управителей…

– Нет. Эти отбросы предсказуемы и не представляют опасности для нас, – инквизитор почти незаметным движением достал из складок своего одеяния белый колокольчик странной конструкции, и несколько раз его встряхнул. По ушам Судьи словно провели мягкой метёлкой,. – Есть и другие очень неприятные и… неуместные в мире сущности.

Рику порядком поднадоели словесные кружева и хождения вокруг да около. Он спросил прямо:

– Кого нужно… устранить?

– Местные жители зовут его «Джек-из-Тени». Либо прямо – «Душегубец». Один из наших агентов, выживший после встречи с ним, выразился более метко: «Джек-Потребитель»… Это существо появляется в городе уже третий год подряд, каждое лето, и раз в декаду оставляет от своих жертв только тело, лишённое души и духа.

– Сколько он прожил после той встречи? – Тихо уточнил Рик, верхним чутьём предвидя огромный пакет информации, готовящийся свалиться на него сразу, как только он покинет стены аббатства. В бытии Судьёй были и свои отрицательные стороны… – Как именно погиб?

– Он жив до сих пор, – Уаллах улыбнулся, от чего его лицо неприятно напомнило обтянутый кожей череп, – и сейчас вы с ним познакомитесь. Матиус Лонгин будет сопровождать вас, и помогать в, э-э-э, устранении Джека.

Створки дверей бесшумно разошлись, впустив в залу монаха. Ричард машинально отметил, что он одет в одноцветную тускло-зелёную рясу, и передвигается немного неровно, словно тяжело раненый и не до конца излечившийся воин, которому рассекли несколько крупных мышц. Высокий рост, хромота, характерное для большинства последователей Круга суховатое телосложение… и полное отсутствие этого человека в мире. Ослабленные давлением аббатства органы чувств Судьи, тем не менее, могли воспринимать внечувственную информацию от людей поблизости – аура инквизитора, например, если сосредоточиться, отсвечивала изумрудом и серебром, и занимала едва ли не полкомнаты. Вошедший же воспринимался только биологическими глазами, словно был лишён присущей всем живым существам энергетики.