Марк Романов - Астарта 2. Суд Проклятых

Кардинал Логан надолго задумался. Молчаливый эскорт Мэтью Логана продолжал возвышаться по периметру кают-компании, взирая на реальность из-под ткани капюшонов тёмно-серого цвета. Рик подумал, что эти худощавые статуи, должно быть, не так уж и много могут рассмотреть сквозь плотную ткань, но потом вспомнил свойства мантии Кардинала Логана и уверился в том, что серые хламиды при случае послужат отличной бронёй с собственным силовым полем довольно высокого класса. А капюшоны вполне могли оказаться шлемами с односторонне прозрачными подвижными щитками. Впрочем, как догадывался Рик, в эту ткань были вшиты даже шумоподавители, позволяющие их обладателям двигаться совершенно тихо, словно скользя над поверхностью пола.

Мэтью как-то по-особому дёрнул головой, и время для Ричарда замерло. Он ощутил давно забытое чувство, приобретённое или раскрытое на тренировках у Кардиналов, когда его натаскивали на работу вне своего тела.

Моментально скользнув прочь из оболочки, Рик увидел, как в него сразу с трёх сторон летят так называемые Звёзды Давида. Мелкие серебристые шестигранники из высокопрочного сплава, заключённые в силовое поле, способное пробить лёгкую и среднюю броню, и взрезать мышцы и кости.

Рик успел сформировать в руках энергетический щит, поглотивший одну звезду полностью и превративший её в горстку пепла. Вторую звезду Рик отвёл в сторону ребром щита, а третью направил вверх.

Всё это заняло у него доли секунды. Когда Морган, злой и энергетически выжатый до предела спонтанным переходом, вернулся обратно в себя, на потолке помаргивали вышедшие из строя лампы и искрила развороченная проводка под наружными облицовочными плитами. Вторая звезда торчала в дюйме от головы стоящего на страже инквизитора и, похоже, совершенно не волновала его своим присутствием. Стража Кардинала оставалась безупречно спокойной.

– Так, отлично, учить не надо, – пробормотал Логан, и неожиданно улыбнулся. – Капитан Морган, зовите своих людей, нам предстоит долгий разговор на ночь…

Итогом долгой вечерней беседы с господином Кардиналом стала общая заинтересованность команды в предстоящем деле, суета оживившегося искина, немало удивившая даже Гая, и очень недобрый взгляд Анны Штафф.

В глазах старпома капитан читал осознание полного краха всех надежд на примирение.

«Ты знал обо всех снах, о моих тоже, и молчал, пока я сама не призналась в противоречивых эмоциях по поводу Романова», – отпечатала она на своём комме, отправив сообщение по личному каналу связи с капитаном.

Рик отвёл взгляд. Сказать ему было нечего, оправдываться в том, что разводить скандал по поводу снящихся ему снов и подозрениях в отношении Анны, тоже. Ему хотелось надеть броню, взять побольше оружия и надрать кому-то по ту сторону яви его самое нежное и мягкое место.

Невидимая тонкая ниточка связи, что протянулась между Штафф и капитаном, словно бы лопнула, больно хлестнув Моргана по щекам. Анна внутренне окаменела, напомнив Рику андроида, которым и была при их первой встрече в несуществующем прошлом.

«Которое прошлое реально? – подумал он. – То, что уничтожили союзники, или то, что уничтожил я? А есть ли вообще что-то живое и настоящее вокруг меня сейчас, не умер ли я ещё тогда, в шлюпке? Действительно ли доктор Маттершанц сумел вытащить меня обратно в мир живых, или вся эта господня срань мне снится? Снится, снится… снится Анна и Джек, корабль и вредный озабоченный искин… а настоящая жизнь, реальная, наяву сейчас продолжается там. Там, где моя Анна выбрала другого».

Морган с силой сжал зубы, ощущая, как от негодования яростно колотится сердце в груди, заполняя глухими ударами крови всё вокруг. Капитан уже не слышал разговоров, не видел ярких ламп, не ощущал мигания от развороченного сегмента освещения на потолке…

Он пришёл в себя, чувствуя, как лежит на чём-то гладком и жёстком. Вокруг кружились знакомые лица, но в первые секунды Морган никак не мог узнать их. – словно через вату доносился голос Елены.

– Капитан, капитан!

«Обкуритесь», – машинально добавил Рик, вспомнив старинную песенку капитанов.

– Рик, ты меня слышишь?

«А вот это уже Аннушка, – с ноткой обиды подумал Рик. – Забеспокоилась. До этого делала вид, что вообще никогда не простит. Надо обязательно умереть, чтобы женщина тебя заметила».

– Рик, барсучья ты гнилостная какашка! – высказался Ульрих фон Цепеш.

«Испортил, таки, бортинженера вредный боцман», – грустно подумал Рик.

– Всем просьба покинуть помещение, – сурово выпроваживал друзей Гай. – У капитана временно перестало биться сердце, что можно расценить и как сердечный приступ, и как мерцательную аритмию, и как неведомую ё*** х***, вызванную спонтанным выходом из тела. Точнее скажу после вскрытия, – улыбнулся Травкин. – Шучу, Аннушка, не надо так бледнеть. Но обследование провести я обязан.

– Я в порядке, – выговаривая каждое слово по слогам, выдал Рик, поднимаясь с хирургического стола в медотсеке. – Спасибо, Гай, но у меня много дел.

Каждый из присутствующих замер, не решаясь перечить капитану. На то были всего две причины: особенно истощённый, бледно-зеленоватый цвет лица Моргана, и суровая решимость в холодных серых глазах.

Ричард с трудом прошёл к выходу, старательно избегая падать на кого-либо или поверхности предметов. Ушлый боцман, хмыкнув и сделав неприличный жест Травкину по поводу жизни Рика, подхватил начальство и выволок его прочь, не давая опомниться и запротестовать.

– До старта остаётся десять минут, – сухо отрапортовал искин. Присутствующие переглянулись, и взгляды всех сошлись на лице довольного Логана.

– Мы куда-то летим? – недоуменно приподнял светлую бровь Гай, внимательно изучая лицо Кардинала.

– На Эклектику, – кивнул он, покидая медотсек.

Вся команда «Астарты», включая и Кардинала Логана, выстроилась перед большим обзорным экраном, в который искин превратил одну из стен рубки. Висела звенящая тишина, когда Морган всё же решился нарушить молчание.

– Что это? – спросил он, кивком указывая на экран с медленно вращающейся на планетой в тусклом коричневом свете.

– Эклектика, – ответил Кардинал.

– Этого не может быть, – авторитетно заявил Травкин, внимательно изучавший поступающие с зондов данные. – Коричневые карлики слишком холодны для того, чтобы рядом с ними существовала белковая жизнь в том виде, в котором мы все видели в своих… кхм… снах. Не спорю, эта звезда достаточна велика, чтобы остывать ещё примерно пять миллиардов ле… но я бы предположил, что это не коричневый карлик. Не просто нестандартная звезда этого класса, а вообще не звезда.