Дмитрий Казаков - Война призраков

Виктор подскочил как отпущенная пружина и выстрелил, не выбрасывая руки, прямо от бедра. Старый «призрак» невероятным по скорости движением ушел от выстрела и нырнул в открытую дверь.

Из коридора донеслись удаляющиеся шаги.

— Как он только смог? — пробормотал Виктор, потрогав саднящую губу. Когда отнял руку, то на пальцах осталась кровь.

Времени заниматься собой не было. Виктор выскочил из номера и побежал туда, куда, если верить слуху, рванул Михайлов. Только миновав пару дверей, понял, что лифт в другой стороне.

Мелькнуло удивленное лицо выходящей из номера горничной, а он уже мчался, прыгая через несколько ступенек, по узкой пожарной лестнице. Далеко внизу хлопнула дверь, Виктор оказался у нее через несколько секунд. Остановился и сунул излучатель в карман.

Едва шагнул наружу, как соскучившийся ветер попытался содрать с плеч плащ. Сдержав проклятие по поводу погоды, Виктор ринулся к углу, за которым скрылся Михайлов.

На улицу выбежал как раз вовремя, чтобы увидеть уносящееся вдаль аэротакси. Стрелять было поздно, пытаться нагнать на своих ногах — более чем глупо.

Больше транспорта в поле зрения не наблюдалось.

Мобибук в кармане затрясся, точно его охватил бешеный гнев, через мгновение прозвучал звонок.

— Да, — сказал Виктор.

— Ну что, как успехи? — поинтересовался Загоракис.

— Я его спугнул, и он удрал из отеля.

— Вот как? — изумился полковник. — Это нехорошо. А ну-ка расскажи, как именно все произошло.

Рассказ не занял много времени.

— Я его достану, обязательно, — сказал Виктор по окончании.

— Сомневаюсь, что тебе стоит это делать. — Голос Загоракиса стал мягким, как у психиатра, беседующего с пациентом. — Михайлов с острова никуда не денется, а там и мы прибудем. А тебе нужно отдохнуть...

— Я так не думаю. — Виктор позволил себе прервать начальство.

— Это приказ! — Полковник заговорил жестче. — Ты гонишься за Михайловым не как «призрак», выполняющий задание, а как обыкновенный мужчина, желающий отомстить за гибель близкого человека!

— Джоанны?

— Да! Ее смерть потрясла тебя сильнее, чем позволено для работника Службы. Так что прекрати погоню и ожидай нашего прибытия!

— Я отказываюсь подчиняться. — На мгновение Виктор подумал, не впервые ли агент СЭС идет против прямого приказа. — Если дать Михайлову фору, он уйдет и заляжет так, что его и через год не найти. Пока я в Службе, я продолжу охоту, а если ты меня уволишь — тем более. Но уже как частное лицо.

— Ну и змею я пригрел на груди! — Загоракис неожиданно рассмеялся. — Ладно, действуй. Возможно, что только безумец сумеет поймать безумца...

Связь прервалась. Виктор некоторое время смотрел на зажатый в руке мобибук, потом выдвинул виртуальную клавиатуру и полез в Сеть. Его интересовало местонахождение ближайшей фирмы, занимающейся прокатом аэромобилей.

Таковая обнаружилась на Корсо Витторе Эммануэле.

Виктор добрался туда пешком за пятнадцать минут, а еще через пять выехал на улицу на роскошном черном «мерседесе». Машина блестела, словно только что сошла с конвейера.

Остановившись у обочины, он достал купленную по дороге универсальную аптечку и занялся собственным лицом. Замазал царапины и разбитую губу, ссадину на скуле заклеил телесного цвета пластырем.

Оценив собственное отражение в зеркальце заднего вида, Виктор завел мотор, и вскоре черный «мерседес» остановился у въезда на территорию крупнейшего аэропарка Палермо.

Пришло время пустить в ход прием, которым Служба пользовалась редко и крайне неохотно, опасаясь неприятных последствий.

— Добрый день, — сказал Виктор подошедшему охраннику и вытащил из кармана удостоверение с идущей по диагонали красной полосой. — Агент Федерального Разведывательного Управления Вильям Робертсон. Где тут у вас диспетчерское управление?

ФРУ крайне негативно относилось к самозванцам, и жизнь их обычно оказывалась короткой. Виктор вновь блефовал, но на этот раз куда более рискованно.

— Э... — Охранник вытянулся. — Вон там, в том сером здании... Проходите, пожалуйста!

В «сером здании» Виктора, а точнее Вильяма Робертсона уже ждали. Навстречу выскочил какой-то местный начальник — лысоватый толстяк неопределенного возраста.

— Добрый день, добрый день, — бормотал он, нервно потирая руки. — Что вас интересует?

— Ваша диспетчерская система, а точнее — данные в ней, — сказал Виктор. — О том, где машина, взявшая в шестнадцать тридцать пассажира на Корсо ре Руджеро, его высадила. Это возможно узнать?

— Конечно! Само собой!

Они прошли в крошечный, как конура, кабинет, и толстяк метнулся к стоящему на столе вычислительному центру.

— Вот, — сказал он через минуту. — Высадил у Южного аэробусного вокзала пятнадцать минут назад.

— Это где?

— В районе Бранкаччио. Оттуда уходят аэробусы на юг, в горы, и на запад, вдоль побережья.

— Хорошо, благодарю. — И Виктор рванул назад, к машине. Захлопнул дверцу и запустил автопилот, поставив в качестве цели — Южный аэробусный вокзал, а приоритетом — минимальное время прибытия.

В Сети отыскал расписание и выяснил, что Михайлов имел возможность покинуть вокзал либо пешком, либо единственным рейсом на запад, в Чефалу, ушедшим пять минут назад.

Крохотный городок прилепился у основания громадной скалы. У самого ее подножия возносился украшенный двумя башнями древний собор. Яркие прожектора вырывали его из ночной тьмы, высвечивая все, вплоть до последней выбоины.

Аэробус, похожий на выросший мяч для регби, мягко опустился на площадь прямо перед собором. В борту открылась дверца, опустился трап, и наружу, под ветер и дождь, начали выбираться зевающие пассажиры.

Виктор, приехавший на площадь несколькими минутами ранее, наблюдал за ними из «мерседеса».

В том, чтобы рвануть сюда, следуя за аэробусом, заключался определенный риск. Проверить, купил Михайлов билет до Чефалу или нет, не имелось никакой возможности.

Вздумай старый «призрак» уходить от погони пешком, обнаружить его удалось бы только с помощью ясновидения. В этом случае присутствие Виктора в Палермо ничего не давало.

Зато, угадай Виктор, он мог брать противника тепленьким.

Высокий старик выбрался из аэробуса последним. Огляделся и зашагал прямо к «мерседесу».

— Привет, — сказал Виктор, выбираясь наружу. Лицо Михайлова дрогнуло, как-то треснуло, как маска, из-под нее показалась злоба, смешанная с уважением.

— Опять ты? — сказал старый «призрак» устало. — Упорный... И что будешь делать? Убьешь меня прямо тут?

Площадь, затопленная вечерним сумраком, была пустынной. Молчал собор, горели окна в домах, бесновался ветер, и дождевые капли звонко лупили по камням древней мостовой.