Алан Фостер - Военные трофеи

– Не хотите ли вы сказать, что они станут искать, с кем можно повоевать помимо нас и наших союзников? – вступил в обмен мнениями Объемлющий-Телом-Дерево. – Что они нападут, скажем, на Гивистам или даже на Массуд?

– Нет. Боюсь, что, хотя формального членства в Узоре Человечеству предложено так и не было, но оно настолько долго было частью сообщества Узора, что это маловероятно. Когда я заявляю, что люди, скорее всего, вернутся к первоначальному выходу для скопившейся агрессии, я имею в виду абсолютное значение этой формулировки. Не имея для ведения войны иных противников, они поднимут оружие друг на друга. Зал заседаний заполнился возбуждёнными мыслями.

– Совершенно определённо, долгое сотрудничество с цивилизованными расами Узора дорастило их до уровня, когда это исключено, – заявил Долго-Не-Думающий.

– Не думаю. Первым людям, с которыми Узор вступил в контакт, такое бы и в голову не пришло. Вспомните мой первый постулат: Человека может победить только Человек. Устранив себя в качестве угрозы для них, мы заставим тем самым перефокусироваться их гормоны. Я глубоко убеждён, что за столь короткий исторический срок, который прошёл с начала их участия в войне, они далеко не полностью успели цивилизоваться. И когда им не с кем станет сражаться, они снова примутся сами за себя. Их история показывает, что когда какой-либо группировке людей перестаёт угрожать внешний враг, тут же начинается внутренняя борьба за власть.

– А разве, предвидя такое, другие члены Узора не будут стремиться этому помешать? – поинтересовался Неуловимо-Далёкий.

– Вмешаться в схватку между людьми? Сомневаюсь. Из всех них только Массуд имеет какое-то влияние на людей, но я не думаю, чтобы Массуд пошёл на такое по своей воле. Они вернутся на свои планеты и возобновят мирный образ жизни. Не забывайте: люди воюют ради удовольствия; массуды же – по необходимости. Узор прикрыл бы такой конфликт только в том случае, если бы он вдруг затронул один из его миров. А так, люди со временем ослабят себя настолько, что не будут представлять больше реальной опасности нашим целям и планам. Это может занять немало времени, но мы всегда отличались терпением. Мы ждали тысячелетия. Назначение не исчезнет, оно просто отдохнёт.

– Капитулируем же мы честно, – продолжил он. – Мы откажемся от вооружений. Мы удалимся на священные миры-близнецы. И будем тут выжидать, когда пробьёт наш час. Мы не будем навязывать Назначение Мазвеку, Копави, Корату или Вандиру, как мы делали в прошлом. Но это не значит, что мы не сможем бывать среди них, поддерживать традиционную дружбу. Всегда можно будет воспользоваться предлогом, что мы боимся Человечества. Члены Узора поймут нас.

Мы просто признаем своё поражение в этой войне. Что касается будущих войн, то про них нас никто ничего говорить не заставляет. В палате Совета установилась задумчивая тишина. Предложение было более чем радикальным, не говоря уже о том, что вело к огромному риску. Самое простое: а что, если Крупицы-Говорящий не прав? Что, если, несмотря на запрет Узора, разъярённые, обманутые люди захватят достаточное количество судов и нанесут мощный удар? Даже в небольшом количестве они могут нанести серьёзный урон планетам-близнецам. Но, однако же, если предположения, высказанные Крупицы-Говорящим окажутся верны, и люди возобновят войны между собой, то в этом случае будущее, сколь бы оно не оказалось отдалённым, давало надежду на просветление. Члены Совета знали, что если представится возможность сразиться с Узором, на стороне которого уже не будет людей, то Назначение не сможет не победить.

Опасно, конечно, – думали они. Опасно в высшей степени. Однако и возможные в данном случае альтернативы мало чего обещают.

– При таком течении событий мы могли бы в дальнейшем рассчитывать на что угодно. – Крупицы-Говорящий сканировал коллег. – Условно говоря, потомки наших потомков вполне могут завоевать Галактику. В противном случае, мы можем лишь попытаться сокрушить силы, которые собирается направить сюда Узор. Среди присутствующих есть хоть один, кто реально считает такое возможным?

В последующей тишине крутились лишь ленивые обрывки мыслей. Кто-то похрупывал листиком.

– Так и думал, что нет, – заключил Крупицы-Говорящий. – Поверьте, если бы хоть кто-то предложил что-то более достойное, я сам с радостью бы на это подписался. Что до меня, мне ничего больше в голову не приходит. Если должным образом к этому подойти, то в перспективе Человечество окажется не могильщиком Назначения, но его спасителем.

Неуловимо-Далёкий тихо предположил:

– А что, если люди не примутся сражаться между собой, а тихо и мирно сложат оружие и начнут придерживаться цивилизованного образа жизни?

– Такой риск есть. Но в таком случае все будут настолько умиротворены, что едва ли станут возражать, если мы вдруг захотим с ними немного пообщаться – подкинуть мыслишку в одном месте, о чём-нибудь намекнуть в другом. А история их показывает, что разрушать и убивать они принимаются по малейшему поводу, по самому пустячному предлогу. Было время, когда они собственную планету едва не уничтожили оружием массового поражения.

Зал наполнился удивлёнными и недоверчивыми мыслями тех членов Совета, которые были слабо осведомлены в вопросах истории Человечества.

– Это истинная правда, – ещё раз подтвердил Крупицы-Говорящий.

– И, наконец, я прошу вас заметить, что мой план ни в чём не является отходом от постулатов Назначения. Капитулировав, мы сохраним тысячи жизней, а также жизней их потомков, которые в будущем можно будет присоединить к Назначению.

Словесного голосования не потребовалось. Согласие было всеобщим и молчаливым. Крупицы-Говорящий испытывал глубокое внутреннее удовлетворение.

Когда всё кончилось, размышления потекли в обычном свободном русле.

– А сколько именно времени, с вашей точки зрения, может потребоваться, чтобы внутривидовой конфликт в достаточной мере ослабил человечество?

– Не знаю. Их история не даёт однозначных точек отсчёта для измерения и оценки. Но как смиренные представители сдавшегося вида мы, естественно, сделаем всё возможное, чтобы посеять среди них семена взаимного недоверия, которые со временем дадут пышные всходы конфликтов.

– А вы не думаете, что они могут заподозрить нас в подобной деятельности?

– Вполне вероятно. Действовать нам придётся крайне осторожно. Но многое говорит в нашу пользу. Люди одновременно доверчивы и чванливы – это потенциально самоубийственное для них сочетание, которое мы проэксплуатируем самым полным образом. Вполне может оказаться, что несколькими продуманными и вовремя произнесёнными фразами мы причиним им больший урон, чем за всё время войны смогли причинить энергетическими лучами и взрывчаткой.