Мария Симонова - Диагноз – бессмертие. Одержимые бессмертием

Что меня по–настоящему удивило – Катерина, сидя рядом с Мультиком, пыталась перевязать ему какой–то серой тряпицей левое запястье – все в потеках грязи, смешанной с кровью из глубокой раны, сочным треугольником алеющей у основания ладони. Ничего себе, перековалась!.. Однако необычное зрелище казалось почему–то странно правильным, хотя у меня даже не нашлось к нему аналогий. Травоядный лечит хищника?.. «Или все–таки наконец–то просто человек человека?..» – подумал я, показывая знаком Мультику, чтобы не вскакивал, что он попытался сделать при моем появлении из портала.

«А ведь придется опять их с собой тащить на Р66, в арьергарде, конечно. Вместе с Мультиком. Не здесь же оставлять, на верную гибель…» – подумалось мне вскользь, когда я выходил из подвала на свет божий.

Окружающие развалины взорвались криками:

– Дик! Дик!! – Сведенную судорогой душу словно окатило горячей волной и заставило чуть разжаться: люди в собачьих шкурах, потрясающие оружием – современным и не очень, были моей стаей. Даже запах здесь был хищным, заполненным предвкушением боя, азартом и кровью. Я прошел вперед – туда, где, забравшись на подходящий обломок бетона, сидел Маджик – словно на кресле в зале Совета, только с ногами и пристроив на коленях трофейную «беретту».

– Ну что, Дик, когда отправляемся? – С этими словами он поднялся мне навстречу. – Мы хоть сейчас готовы! Гляди! – Народ, усыпавший руины, отозвался согласным ревом: парии, вкусившие крови «чистых», все как один рвались в бой вместе с Моби Диком, да еще и на срединные миры – к мечте любого хейворка. Сейчас бы толкнуть им зажигательную речь и, не теряя времени, – к переправе, то есть к телепорту, на штурм Р66. И даже без речи обошлось бы. Да только трогаться нам было пока рановато.

– Придется чуть подождать, – сказал я, устраиваясь по–простому на плите рядом с Маджиком. – Пока есть время, давай–ка я познакомлю тебя с планом операции. – Он, кивнув, опять уселся и приготовился слушать. Я огляделся – некоторые необходимые детали акции стоило обговорить сразу, чтобы потом в запарке не запамятовать.

– Во–первых, надо будет оставить дежурных здесь, у портала. Ворота домой надо беречь, сам понимаешь – чтобы было потом куда возвращаться.

Маджик согласился и кликнул в караульные добровольцев, но тут общего энтузиазма как не бывало: парии мялись, помалкивали, отводили глаза. Желающих не имелось. Еще бы! Когда все будут сражаться, кто же усидит в теплом местечке? Пришлось орать, надрывая свои бессмертные связки, поскольку обычных приказов явно не хватало вкусившим победы и жаждущим еще и еще. Наконец Маджик потерял терпение и, вскочив, покрыл своих людей семиэтажными словами, да так, что потрясены были все, включая развалившийся небоскреб. Потом он перечислил пятерых обреченных прозябать, и они не посмели спорить. Тогда я, наконец, получил возможность продолжить:

– Теперь второе. У меня в космосе имеется космический корабль со своим порталом…

– Подожди, Дик, – перебил Маджик. – Сначала один маленький вопрос. Зачем тебе этот железный сарай? – Он даже не спрашивал, что такое этот корабль, почему он висит среди звезд и прочие астрономические изыски. Ему на это было наплевать, и единственное, что его интересовало, – практическая польза этого «сарая». Вождь был настоящим парией. Впрочем, подобный же вопрос, только в несколько иной форме, я мог бы услышать из уст любого «чистого».

– Это перевалочный пункт. На нем мы уйдем, если здесь все–таки окажется засада, – корабль достаточно большой, вместит всех. – На языке повисло «кто останется». Но я не стал ничего добавлять.

– Понятно. Это хорошо. Скажи мне еще одну вещь – это те же крысы, что разнесли наше Убежище?

У меня был огромный соблазн ответить утвердительно – тогда ярость парий не имела бы границ. Не знаю, что мне помешало. Но я сказал правду:

– Возможно, это они, но, может быть, и нет. В любом случае они не менее опасны. Не буду врать – дело предстоит нелегкое.

– Я понял, брат. Мы сделаем все, что скажешь. Надеюсь, что нам все же попадется там парочка этих крыс.

Вожак – я. Они – мои волки. Мы – стая!

Я вскинул вверх руку с зажатым лучевиком:

– Смерть крысам!!!

И стая откликнулась:

– Смерть!!!

* * *

Гор знал, что для него все закончится именно этим. Предвидел с самого начала, даже не прибегая к построению вероятностной модели, что его служба у Гарри Левински логическим образом завершится в той же точке, где и начиналась – в закрытом помещении с голыми стенами, где не на что даже присесть. Нет, камера была не та же самая. Но она еще больше напоминала приемный покой морга, потому что в ней имелся длинный, как раз в человеческий рост стол – правда, не с мраморной, а с металлической крышкой.

Как таковое помещение не являлось камерой – это–то и было самое смешное: Гора заперли в одном из подсобных секторов при лаборатории в Исследовательском Центре, куда он велел приходить Краю сегодня в семь часов. Вся подготовка к его прибытию, а также охрана самой дорогой женщины в галактике – Женевьевы Александер, находившейся здесь же, в Центре, были поручены майору Иванову.

Взятие Гора под арест, как только он сделал всю главную работу, являлось вполне логичным шагом по меркам Гарри Левински: если Край не явится, то Гор должен будет поплатиться за ту невиданную, воистину астрономическую цену, которая впервые в истории человечества была заплачена за обычную женщину – не принцессу и даже не аристократку, просто за врачишку–хирурга, выбившуюся с какой–то рабочей планеты сельского типа. Ну а если Край за ней все–таки придет, зачем тогда Наследнику нужен Гор? Мавр сделал свое дело. Останется только запульнуть его в космос.

Но пока Гор знал, что его не зря держат здесь, в непосредственной близости от назревающих событий: он был единственный, кто знал Ричарда Края чуть ли не так же хорошо, как самого себя. Поэтому его оставили под рукой на случай непредвиденных осложнений, на которые Край был большой мастер.

Разумеется, у Гора отобрали коминс, не дав взамен даже обычных часов, а охрана – сплошь выкормыши Иванова – вела себя с ним подчеркнуто грубо и немногословно, и спрашивать у них время имело бы смысл только в том случае, если бы Гор ощущал недостаток в своем словаре русских нецензурных выражений. Гор знал, а вернее, догадывался о причине всеобщего недовольства и нервозности: правительство Президента отказало Наследнику в просьбе предоставить ему контингент Ударного Спецкорпуса и даже группу спецподразделения «Антитеррор». Поэтому охрану Института Левински должен был организовывать своими средствами и на свои деньги, с которыми у него как раз в связи с этим делом возникли изрядные проблемы.