Константин Нормаер - Чужая глубина

Михас очнулся, с трудом приподнялся и оперся о край стола. С удивлением уставился на кружку на самом краю. Этого просто не могло быть! Механик точно помнил, что во время удара та опрокинулась на пол и разбилась вдребезги. Этот эпизод, как опознавательный знак, отпечатался в его мозгу, разделив последний час на два временных отрезка — до и после странного землетрясения.

Или это всего лишь происки Глубины?

У Михаса был не самый высокий порог сопротивляемости, устойчивости и прочей лабораторной ерунды, которая вовсе не являлась истиной в последней инстанции. Глубина могла свалить даже того, кто переступил за рубеж запредельной четверки. А уж с обычной полторашкой, как у механика, можно в самом простом случае словить внешние глюки. Помимо низкого показателя сопротивляемости, у Михаса имелось еще одно неоспоримое преимущество — он был настоящим практиком, не верил в россказни напуганных до чёртиков глубинщиков. И в сложившейся ситуации необходимо в первую очередь разобраться, а не паниковать. Даже если имеешь в арсенале призрачную литрушку защиты от такой скверной морской жительницы, как Глубина.

Ещё раз осмотрев кабину и не обнаружив чужого присутствия, Михас осторожно перебрался в грузовой отсек. В иллюминаторе просматривались только мрак и фиолетовые блики Горизонта. Ничего подозрительного. Механик подошел к оружейному ящику и сорвал ключ, что болтался на цепочке. Немного подумал и все-таки решился разломить толстую кляксу пломбы.

«Да будь ты проклята, подводная гниль!» Поступок Михаса продиктован был исключительно внутренним страхом, поскольку ни один из пунктов инструкции не подходил под данную ситуацию. Да и назвать её внештатной можно было с очень большой натяжкой. По сути дела, у механика случилось обычное подводное притупление или простыми словами, обморок. И что с того? Даже если добавить сюда признаки Глубины, ему никто не давал права извлекать оружие из сейфа. И уж тем более, снаряжать стреломёт болтами. Хотя, с другой стороны — кому нужен бур без стальных патрон-стрел? Что с ним делать? Но у инструкции и на этот счёт имелось совершенно бессмысленное пояснение. По мнению тех, кто составлял правила устава, глубинщик мог одуматься и убрать оружие в кобуру или обратно в ящик. Ведь разряженные бур и буран не представляют никакой опасности для окружающих, даже если подводник подвергся влиянию Глубины. Поэтому запрет на снаряжение магазина болтами содержался почти в каждом пункте.

— Плевать я хотел на ваш устав. Своя шкура дороже, — рассудительно ответил сам себе Михас.

В жизни на земле, как любили выражаться глубинщики, механик не так часто соблюдал правила. Запоминал — это да, а вот на их исполнение его уже не хватало. Видимо, это было связано, в первую очередь, с тем, что Михас терпеть не мог всякие там запреты. Не то чтобы они мешали ему жить, просто он пренебрегал любыми ограничениями, считал, что свобода — это единственная отдушина, существующая в его жизни.

— Что бы мне не привиделось, лучше встретить эту тварь с оружием в руках, чем махать перед ними тщедушными кулачками, — здраво рассудил механик и взвёл курок.

Осмотр пустых отсеков начался с хранилища. Михас старался пристально вглядываться, пытаясь найти хоть какие-то различия, прислушивался к случайным звукам, перепроверил показания приборов, но так ничего и не нашёл. Одиссей выглядел цельным, неподвижным и готовым к новым подводным приключениям. За одним лишь исключением — минутные стрелки часоходов немного отскакивали назад при завершении каждого круга. Михас заметил это совершенно случайно. Взгляд зацепился за дрогнувший наконечник стрелки. Только разве можно назвать это признаком болезни? Одним из первых дуновений опасной Глубины. Механик сильно в этом сомневался. Скорее всего, искажение было связано с геомагнитными полями или с ещё какой-нибудь аномальной хренью, которая под водой встречается куда чаще, чем на земле.

— Склизкий моллюск! — злобно выдавил из себя механик.

Позади что-то гулко пискнуло. Михас дернулся, наставив бур на пустоту.

Ему опять померещилось чужое присутствие. Или все-таки не померещилось?

Писк повторился, и радиоприбор ожил, подав очередной сигнал. Стрелки на датчиках вздрогнули и поползли вверх.

— Как не вовремя, — фыркнул механик и осторожно приблизился к передатчику.

Донесение не содержало ничего необычного. Никакой информации, только сухая констатация — бригада продолжала рейд, происшествий не было.

— Тьфу ты! Лучше бы поскорее возвращались на Одиссей, разорви мою печёнку. Всё одно в этом мерзком месте ничего не отыщется.

Он позволил себе немного расслабиться и присесть на место бригадира. Извлёк из запасников последнюю фляжку с горячевкой, немного подумал, тяжело вздохнул и все-таки открутил крышку. По его подсчётам, «микстуры» вполне должно хватить до возвращения команды.

Положив бур себе на колени, Михас сделал солидный глоток и довольно причмокнул, когда в дальнем отсеке раздался посторонний шум.

— Можете разрезать меня на тысячу кусочков, все одно не пойду! — уверенно заявил Анук.

Хоаким надменно ухмыльнулся:

— Можно подумать, тебя кто-то собирается спрашивать. И если тебе скажут не идти, а ползти, поползёшь как миленький.

— Всё, зеленокожий глист, власть сменились, — поправляя лямки рюкзака, не преминул добавить Большой Ух.

Анук ещё больше насупился, но на оскорбление ответил очередным предостережением:

— Дальше начинается земля духов. Запретный Порог. Нээра, то есть кладбище чужих ошибок. Как вы не понимаете! Нам запрещено туда вступать. И это не пустые слова. Если вы ослушаетесь, слуги покровительниц вас разорвут в клочья.

— Как? Заползут к нам за пазуху и попытаются укусить? — рассмеялся мехиканец.

— Хватит, Хоак! Прекрати! — попыталась вмешаться Ольга. Ей уже давно не нравилось то, что происходило внутри бригады. Настоящее безумие, которое она связывала… Нет, Глубина тут была ни при чём. Во всем виноват только один человек. Тайный консул мастерски промыл мозги почти всем членам команды.

Ольга слышала ночную беседу Крошина с Хоакимом, видела заискивающий и преданный взгляд Гилфрида, безупречное выполнение приказов мисс Финчер и не пресекла назревающий бунт. Почему? На что она надеялась? Решила, что Кимпл во всём разберётся сам и разрешит конфликты одним взмахом руки? Или все-таки она верила в сплочённость команды и надеялась на их порядочность?

Нет, она просто испугалась.

Бедные мученики, как могла она так ошибаться?!

Среди глубинщиков бытовало особое мнение — только железная дисциплина и жёсткая военная иерархия могут быть залогом успеха в подводной службе. И тот, кто прочитал хотя бы пару досье подводников, оценил бы смысл сказанного. Среди морской братии отыскалось бы от силы десяток кадровых военных, остальные, как ни крути, были теми, чьё прошлое никак не вписывалось в каноны добропорядочности. Вредные привычки, преступления и проступки, злость и беспринципность, обман и алчность… Перечислять недостатки глубинщиков можно было до бесконечности.