Владимир Стрельников - За жизнь платят кровью (СИ)

Я подполз к окошку, и коротко выглянул. Точно, около одного из наших банков стояла пара машин, и с десяток парней и мужиков палили во все стороны, как сумашедшие.

— Держи. — Рядом со мной грохнулся ручник, и короб с лентой. Оказывается, Потапыч успел сползать в подсобку, и притаранить несколько снаряженных коробов со снаряженными патронами лентами для наших ручников. Вот и Марк уже пристегнул короб, и заталкивал ленту в приемник. — Что там?

— Банк грабят, отделение "Городского". Сдурели, что ли? Куда они на машинах уйдут? — Я снова пригнулся, так как в другое окошко влетела очередная порция пуль, сверкающим и звенящим дождем вынеся стекло.

— Вступаем? — Марк тоже мельком глянул в окошко, и тоже пригнулся. Поглядел на нас с Потапычем. — Ну, чего тянем? Как раз позиция отменна, всех в лапшу порубим.

— Только вот погляди в окна банка, Марк. Видишь, девчонки — служащие в полный рост стоят? Мы ведь и их порубим, они на линии огня получаются. — Я зло хлопнул ладонью по полу, и передвинул ручник поудобнее. — Кто бы у них не был за главного — он не идиот. Их разве на отступлении взять можно, когда сваливать будут.

— Тогда готовимся, парни. — Потапыч поудобнее уселся около окошка, предварительно сметя стеклянную крошку в сторону чучелом лисицы. И, прижавшись спиной к кирпичной стене, замер.

А я и Марк принялись наблюдать за действом в притащенные Марком перископы. Блин, удобная штуковина, оказывается, надо себе купить. И кстати!

— А ведь это одержимые, Потапыч. Все до единого. — Я "всмотрелся" в стрелков, а потом просканировал пространство. — И у них около набережной еще есть шестеро, точнее, по самому краю. У них лодки, вот что, они не будут отступать на машинах!!!

— Мать! — Потапыч, пригнувшись, рванул к телефону, и набрал номер полиции. — Алло, дежурный! Это Сил Потапыч, из "Центрального оружейного". Да — да, мы готовы проводить бандитов, но у них девчонки из банка в заложницах. И тут Василий Ромашкин у нас, он говорит, что все бандиты одержимые, плюс у них лодки на центральной набережной. Гоните народ туда. Да, так и есть, им же до набережной всего пятьсот метров!

Ну да, если у них есть с той Синей машины, то вообще все вырисовывается интересно. Но гораздо интереснее, с какого перепуга столько одержимых в одном месте и с одним планом? Нет, то что одержимые частенько живут среди людей нет ничего необычного, как и в том, что они порой творят страшные дела. Но тут минимум двадцать семь человек, одержимых неупокоями. И действуют по одному плану!

— Держи! — Я сунул пулемет Марку, и тоже пробрался до телефона. Бандиты не торопятся, что‑то долго копаются внутри банка, и даже стрелять на улице перестали, разогнав народ по укрытиям. Хотя, минимум четверых убили, я почуял смерти. — Алло, Сара? Ты еще не сменилась? Слушай, тревога первого уровня! Тут в банке одержимые, двадцать семь человек! Они этот банк грабят! Поднимайте всех!

— Василий, я поняла. Поднимаю и вызываю всех инквизиторов. — Голос девчонки из сонно — игривого, которым она ответила, узнав меня, превратился в строго — деловой и сосредоточенный. — Не рискуйте там, под пули не лезьте. Сам знаешь, для одержимых смерть тела неприятна, но не страшна.

— Знаю, Сара, меня хорошо учили. До встречи. — Я положил трубку, и вернулся на свою позицию. Но, похоже, инквизиторы не успеют. Одержимые начали отход.

— Они заложниками прикрываются! — Марк повернулся от своего перископа. — Заведующий банком, два охранника, еще два служащих. Ладно, хоть девок оставили! Они машины завели, сейчас уедут! И ничего не сделать!

Похоже, все остальные тоже думали так, потому что даже около подъехавших машин полиции не было особого шевеления.

— Чтобы их! Вась, что ты задумал? — Потапыч с удивлением поглядел на меня, вычерчивающего ножами на полу пентаграмму с удлиненным верхним лучом.

— Не мешай. — Я уложил в нижние лучи оба клинка, и постарался сосредоточиться. Вершина пентаграммы была направлена на один из автомобилей, где сидели заложники. — Не мешай, Потапыч. — Быстро прочистив легкие гипервентиляцией, я скользнул в транс, и мир немного изменился.

От меня до автомобиля оказалось прям таки рукой подать, и клинки взрезали души одержимых, стараясь не касаться связанных душ хозяев. Первый, второй, третий. Еще один. Еще. Все, тут свободно!

И я вынырнул из транса. Почему‑то мне не хватило сил удержаться, и я неловко завалился на бок.

Одна из машин, открытый пикап, вильнула и врезалась в столб на обочине. А остальные наоборот, газанули и понеслись вниз по реке.

— Садись, колдун. Держи, у тебя кровь носом идет. — Потапыч приподнял меня, прислонив к стене, и сунул в руки кусок ветоши в оружейном масле. — Что сделал‑то?

— Попытался часть неупокоев дистанционно спровадить. Вроде как вышло. — Я размазал по подбородку юшку, и потряс головой. По — моему, немного отпустило, и мозги на место встали, голова кружиться перестала. — Скажи полиции, чтобы с пленными поаккуратнее, сейчас инквизиторы подъедут, помогут им. И легавым, и бывшим бандитам. Жаль, не хватило сил освободить остальных.

Из‑за Синей гулко раскатилась короткая очередь из крупнокалиберного пулемета, опрокинувшая трассерами подъехавшую к пикапу патрульную машину. Из салона выскочил уцелевший урядник, и огромными прыжками рванул к нашему магазину, почему то. И рыбкой заскочил в окно. А крупняк ударил снова и снова, разрывая теперь пикап, и тех, кто в нем остался.

— Нихера себе! Он что, своих кончает? — Приподняв изрезавшегося урядника, пробормотал хозяин магазина. — И откуда у бандитов "Владимиров"?

— А хрен его знает, Сил Потапыч. — Сползая на пол, ответил я. — Вы бы легли наземь, мужики, мало ли. Похоже, рубят концы банда. Но на самом деле, я не упомню такого, чтобы одержимые работали в команде. Даже в учебниках того нет.

Потапыч коротко почесал в затылке, и на коленках пробежался до подсобки, откуда выполз со здоровенной снайперской винтовкой. Лежа на полу, он снял чехол с немаленького прицела, забил в магазин патроны, и присоединил его к винтовке.

— Сил Потыпыч, ты где этого "зверя" откопал? Он же диких денег стоит? — Сейчас крупнокалиберные винтовки, как и пулеметы, впрочем, в частные руки практически не попадают. Не потому, что запрещено, а потому, что стоят огромных денег, все‑таки штучное производство.

— Где взял — там больше нет. Марк, за мной! Будешь наводчиком. А ты, Вась, тут присмотри. — Торговец оружием сунул в руки помощнику дюралевый чемоданчик с приборами, и полез на чердак.

Марк полез за ним, а я и урядник легли плашмя на пол. Ну его на хрен, встревать в разборки настолько крутых парней. У меня нет артиллерии в кармане. Тем более что, одержимые могут пожертвовать телом, и стать просто неупокоями. А мне себя, родимого, сейчас жалко. Я что смог, то сделал. Вот заваруха закончится, тогда погляжу, может, и уцелел кто из заложников, или бывших одержимых. Время попробовать свалить от пикапа у них было.