Энн Леки - Слуги правосудия

— Корабль, я не могу быть тем, чего ты лишился. Ты никогда не сможешь этого вернуть, мне жаль. — И я тоже не могла вернуть того, что потеряла. — Я больше не могу здесь стоять.

— Корабль, — строго сказала Сеиварден, — твой капитан все еще оправляется от ранений, а База вынуждает ее стоять посреди площади.

— Я отправил челнок, — сказал «Милосердие Калра» после паузы, которая, как я предположила, должна была выразить то, что он думает о Базе. — Тебе будет удобнее на борту, капитан.

— Я не… — начала я, но «Милосердие Калра» уже отключился.

— Брэк, — сказала Сеиварден, потянув меня от стены, на которую я опиралась, — пойдем.

— Куда?

— Ты знаешь, что тебе будет комфортнее на борту. Гораздо лучше, чем здесь.

Я не ответила, а просто позволила Сеиварден тянуть себя вперед.

— Все те деньги не много будут значить, если выйдут из строя другие шлюзы, станут блуждать в пространстве корабли и прервутся поставки. — Мы направлялись, как я видела, к лифтам. — Все разваливается. И не только здесь, это происходит по всему пространству Радча, не так ли? — Это так, но у меня не было сил размышлять над этим. — Может, ты думаешь, что сможешь стоять в стороне и наблюдать, как все это происходит. Но я не думаю, что ты сможешь.

Нет. Если бы я могла, меня бы здесь не было. И Сеиварден тоже здесь не было бы, я бы оставила ее в снегу на Нильте или никогда не отправилась бы на Нильт.

Двери лифта проворно закрылись за нами. Несколько быстрее, чем обычно, хотя, возможно, мне лишь показалось, что База выразила свое сильное желание увидеть мой отъезд. Но лифт не двигался.

— К причалам, База, — сказала я. Потерпев поражение. На самом деле мне больше некуда идти. Для этого я была создана, это я и есть. И даже если торжественные заявления тирана были неискренни, каковыми они в конечном счете и должны быть, вне зависимости от ее намерений в эту минуту, тем не менее она была права. Мои поступки несколько изменят ход событий, пусть даже совсем немного. Быть может, и для сестры лейтенанта Оун. А я уже подвела однажды лейтенанта Оун. Сильно. Больше этого не случится.

— Скаайат даст тебе чаю, — сказала Сеиварден, не удивившись, когда лифт тронулся.

Интересно, когда я ела в последний раз?

— Думаю, я проголодалась.

— Это хороший знак, — отметила Сеиварден и взяла меня за руку крепче, когда лифт остановился и двери открылись на заполненный богами зал перед причалами.

Выбираю цель, делаю один шаг, а за ним следующий. Всегда было именно так.

Мысль о том, что писательство — это искусство затворника, не блещет оригинальностью, правда и то, что записывать свое сочинение автор должен сам. Тем не менее так много всего происходит до того, как сочинение записывается, а затем — после этого, когда стараешься привести свое произведение в наилучший вид.

Я не стала бы той писательницей, какая есть, без мастерской «Кларион Вест» и моих сокурсников оттуда. И я извлекла большую пользу из щедрой и проницательной помощи многих друзей: Чарли Аллери, С. Хатсон Блаунт, Кэролин Ив Джилман, Анны Швинд, Курта Швинда, Майка Свирски, Рэйчел Свирски, Дэйва Томпсона и Сары Викерс, — все они оказали мне огромное содействие и поддержку, и без них эта книга получилась бы хуже. (Любые допущенные оплошности, однако, целиком и полностью мои.)

Я хотела бы также поблагодарить книжный магазин «Падднхед Букс» в Сент-Луисе, библиотеку Университета Вебстер, библиотеку округа Сент-Луис и Муниципальный библиотечный консорциум округа Сент-Луис. Библиотеки — колоссальный и ценный ресурс, и я уверена, что слишком много их просто не может быть.

Благодарю своих потрясающих редакторов Тома Боумана и Дженни Хилл, чьи вдумчивые замечания помогли сделать книгу такой, какой она получилась. (Огрехи опять-таки полностью мои.) И спасибо моему поразительному агенту Сэту Фишману.

И последнее, но ни в коем случае не менее важное — я не могла бы даже начать писать эту книгу без любви и поддержки моего мужа Дэйва и моих детей Айдан и Гавэйна.

Антифония — попеременное пение двух хоров.

Ферма — стержневая опорная конструкция.