Эдгар Берроуз - Марсианские истории

Они уже прошли значительное расстояние по безлюдному городу, когда послышались звуки преследования, и вот их уже нагнала дюжина всадников на тотах — очевидно, это была гвардия джеддака, вернее ее авангард. Немедленно улица огласилась звоном мечей, криками тотов и топотом сражавшихся.

В первой стычке с обеих сторон пролилась кровь. Двое из людей Гохана упали, а в лагере противника три тота без всадников свидетельствовали о судьбе их хозяев.

Гохан сражался с воином, который, казалось, искал только его. Он подскакал прямо к нему, не обращая внимания на остальных, пытавшихся остановить его. Гатолианец, владевший приемами сражения пешего воина с всадником, хотел оказаться слева от тота и немного позади всадника — это была единственная позиция, в которой пеший мог успешно бороться с всадником. Манаторианин понял его намерение. Всадник повернул тота в то время, как Гохан пытался занять удобную позицию или найти какую-либо щель в защите своего противника.

Пока они так примеривались друг к другу, мимо быстро проскакал какой-то всадник. Гохан услышал возгласы тревоги.

— Туран! Они схватили меня! — донесся до него голос Тары Гелиум.

Быстрый взгляд через плечо открыл ему скачущего всадника, и на холке его тота была Тара. С яростью демона Гохан из Гатола прыгнул на своего противника, стащил его на землю и одним ударом расколол его голову своим коротким мечом. Не успело тело убитого коснуться мостовой, как гатолианин был уже на спине тота и быстро скакал по улице вслед за уменьшающейся фигурой похитителя Тары.

Звуки схватки замолкли на расстоянии, а Туран мчался по улице, ведущей от дворца О-Тара к Воротам Врагов.

Тот Гохана, несший лишь одного всадника, скакал быстрее тота манаторианина, так что, когда тот достиг ворот дворца, Гохан был всего в ста ярдах за ним. И тут, к своему ужасу, он увидел, что похититель свернул в ворота дворца На мгновение он был остановлен охраной, затем проскакал внутрь. Гохан уже почти нагнал его, но тут послышались окрики, стражники преградили ему путь. Но нет! Похититель не знал, что его преследуют, он не видел Гохана и не ожидал, что тот сумеет так быстро последовать за ним. Если он прошел здесь, то и Гохан сумеет пройти. Разве не одет он в доспехи манаторианина? Эти мысли стремительно пронеслись в голове гатолианина, когда он остановил своего тота и произнес:

— Именем О-Тара.

Стража колебалась.

— Прочь! — крикнул Гохан. — Кто смеет препятствовать посланнику джеддака!

— К кому ты послан? — спросил падвар.

— Разве вы не видели того, кто только что проскакал? — воскликнул Гохан, и, не ожидая ответа, пустил своего тота прямо во дворец, и пока стража колебалась, что делать, было уже поздно что-либо делать — он был уже во дворце.

Гохан направил своего тота вдоль по мраморным коридорам и поскольку он уже проходил этим путем, он знал, куда везут Тару — в тронный зал О-Тара. На втором этаже он встретил раба.

— Куда проскакал всадник с женщиной? — спросил он.

Раб показал на ближайший пандус, который вел на третий этаж, и Гохан быстро продолжил преследование. В то же самое время всадник, мчавшийся бешеной рысью, подскакал ко входу во дворец.

— Видели ли вы всадника, преследовавшего другого всадника с женщиной? — крикнул он стражникам.

— Он только что проскакал, — ответил падвар страже. — Он сказал, что его послал О-Тар.

— Он лгал! — воскликнул вновь прибывший. — Это был Туран, раб, похитивший два дня назад женщину из тронного зала. Тревога! Он должен быть схвачен, по возможности живым. Таков приказ О-Тара.

Стражники немедленно отправились разыскивать гатолианина и передать тот же приказ тем, кто находился во дворце. Поскольку большинство отправилось на игры, во дворце находилось сравнительно немного людей, но все они включились в поиски, и вскоре не менее пятидесяти воинов рыскали по бесчисленным комнатам и коридорам огромного дворца О-Тара.

Когда Гохан достиг третьего этажа, перед ним мелькнула и тот час же скрылась за поворотом фигура похитителя Тары. Подгоняя тота, он поскакал вперед, но за поворотом обнаружил лишь пустой коридор. Проскакав по нему, он оказался на пандусе, ведущем на четвертый этаж, и поднялся по нему. И здесь он вновь увидел воина, который въезжал в дверь в пятидесяти ярдах впереди… Доскакав до двери, Гохан увидел, что воин спешился и тащит Тару к маленькой двери в противоположной стороне комнаты. В то же время сзади раздался звон оружия. Взглянув туда, вдоль коридора, по которому он только что проскакал, Гохан увидел трех бегущих пеших воинов. Соскочив с тота, Гохан захлопнул дверь и защелкнул массивную задвижку, затем выхватил меч и направился к манаторианину. Тот, увидев угрозу, громко крикнул Гохану, чтобы он остановился и приставил острие короткого меча к груди Тары.

— Стой! — воскликнул он. — Или эта женщина умрет, но не попадет в твои руки. Таков приказ О-Тара.

Гохан остановился, всего несколько футов отделяло его от Тары и ее похитителя, но он был бессилен. Воин медленно пятился к раскрытой позади него двери, таща за собой Тару. Тара вырывалась, но воин был очень сильным человеком и легко удерживал ее таким образом, что она не могла пошевелиться.

— Освободи меня, Туран! — кричала она. — Не допусти, чтобы меня тащили к судьбе, которая хуже смерти. Пусть лучше я умру сейчас, когда мои глаза видят верного друга, чем потом, когда я одна буду бороться с врагами за свою честь!

Туран сделал шаг вперед. Воин угрожающе приблизил острие меча к смуглой коже принцессы и Гохан остановился.

— Я не могу, Тара Гелиум! — воскликнул он. — Не осуждай меня за эту слабость, я не могу видеть твою смерть! Слишком велика моя любовь к тебе, дочь Гелиума!

Манаторианский воин с презрительной усмешкой продолжал пятиться. Он уже почти достиг двери, как из нее вышел другой воин. Этот воин двигался медленно, почти украдкой, неслышно ступая по мраморному полу, и приблизился к похитителю Тары сзади. В правой руке он сжимал длинный меч.

— Двое против одного, — прошептал Гохан, и угрюмая усмешка тронула его губы, ибо он не сомневался, что если один воин не хотел стычки с ним, то двое обязательно нападут на него.

Если он не спасет ее, то, по крайней мере, умрет за нее.

И вдруг глаза Гохана выразили крайнее удивление при виде появления в поведении воина, вышедшего из комнаты некоторой нелогичности. Он увидел выражение злорадства и удовлетворения на его лице. Он увидел, как большой меч вновь появившегося из комнаты описал в воздухе большой круг и нанес быстрый удар. Он видел, как этот удар рассек сардоническую усмешку похитителя, расколол его череп и все его тело до середины груди.

Мертвая рука ослабила руку, и Тара отпрыгнула в сторону Гохана. Левой рукой он обхватил ее и с обнаженным мечом ждал, что еще приготовила им судьба. Между тем освободитель Тары вытер кровь с меча о волосы своей жертвы. Это был, очевидно, манаторианин, его доспехи указывали на принадлежность к гвардии джеддака, и тем более необъяснимым для Гохана и Тары был его поступок. Он подошел к ним, вложив меч в ножны.