Виктор Северов - Штормовые стражи

Выставил SCAR, целясь ему в живот, но удар ногой отшиб ствол винтовки в сторону. Короткая очередь громом отозвалась в тесном помещении, тяжёлые пули продырявили стену справа от меня.

Кончик ножа вспорол верхнюю ткань бронежилета, а в правую скулу прилетел мощный удар. На несколько мгновений я перешёл в состояние нокдауна.

Что-то больно резануло правую кисть, и я выронил винтовку из рук. Кирк нанёс новый удар, и нож в его руке понёсся мне прямо в сонную артерию. Слегка провернулся вбок, сблокировал удар обеими руками, с силой толкнул плечом противника к стене.

Удар оказался настолько силён, или стена оказалась настолько хрупка, что мы проломили её насквозь и в клубах пыли влетели внутрь какого-то помещения.

Мы с Кирком прокатились по полу, пока я не оказался сверху. Враг воткнул мне нож в левое плечо, заставив зарычать от боли. Заблокировал обе руки наёмника и нанёс резкий удар лбом ему в лицо. Выбил нож из руки Кирка, со всей силы ударил правой, чувствуя, как под костяшками хрустнула челюсть врага.

Наёмник отбросил меня ударом ноги и резко откатился в сторону. Я вскочил на ноги и рванул к нему.

Кирк подхватил валяющийся на полу металлический прут и хлестнул им меня по ногам. Правая икра взорвалась болью, я потерял равновесие и рухнул на землю.

На ноги мы поднялись почти одновременно. Враг снова ударил прутом, я отклонился в сторону, пропуская удар мимо себя. Резкий удар ногой в живот отбросил Кирка прямо на торчащие из полуразрушенной стены прутья арматуры. Бронежилета на нём в отличие от меня не было, поэтому металлические штыри с влажным хрустом вошли ему в спину. Но были слишком коротки, чтобы проткнуть насквозь.

Наёмник глухо зарычал и бешено завращал глазами, явно не собираясь терять сознание от боли, хотя у него были в кровь сломаны нос и челюсть, а спину проткнуло арматурой.

Я подпрыгнул, схватился обеими руками за торчащую из потолка перекладину и ударил обеими ногами Кирка, намереваясь насадить его на прутья поглубже. Однако удар пришёлся по касательной в левый бок, поэтому врага, наоборот, сбросило на землю. Но теперь он явно был мёртв, потому как прутья почти полностью вывернули из его спины позвоночник, осколки которого проглядывали сквозь рваный камуфляж.

Опёрся руками на колени, нагнулся и попытался хоть немного унять тяжёлое дыхание…

И в этот же момент дверь, ведущая внутрь помещения, где я находился, слетела с петель, а в проёме показался скалящийся Дойл.

– Твою… – Я со стоном метнулся прочь, когда комнату прошила длинная пулемётная очередь.

– Стой, тварь! – донеслось до меня. – Я не дам тебе убить себя! Ни тебе, ни кому-нибудь ещё!

– Да вы издеваетесь… – выдавил я, выбивая плечом какую-то дверь и оказываясь на лестнице.

Грохоча тяжёлыми ботинками, я со всей возможной скоростью рванул наверх, слыша позади себя нечто среднее между тяжёлым дыханием и негромким рычанием пулемётчика.

Лестница под ногами была вся в трещинах и ходила ходуном, со стен свисали пучки толстых кабелей, от которых то и дело приходилось уворачиваться.

Новая очередь прошила стену позади меня.

– Не уйдёшь!

Твою мать… Да твою мать же…

Я неожиданно запнулся и рухнул прямо на лестницу. Последнее, что успел осознать – я пытаюсь подняться, лестница скрежещет подо мной, оборачиваюсь назад и вижу оскаленную морду Дойла, который целится в меня из пулемёта.

Неожиданно лестничный пролёт рухнул вниз, мой враг сделал по инерции несколько шагов и влетел головой в скопище торчащих кабелей. Я успел вцепиться в край площадки, удержаться и подтянуться. Обернулся назад…

Шея хрипящего Дойла торчала среди кабелей, его глаза закатились, а ноги свободно болтались в воздухе.

Так тебе и надо, ублюдок.

Достал из кобуры пистолет и зашагал дальше.

Пролёт, другой, третий… Открытая дверь. Из-за неё – хлёсткий звук винтовочного выстрела!

Си Джей.

Метнулся вперёд, держа пистолет наготове… Впереди показался лежащий на полу у выбитого окна снайпер.

Неожиданно мой ботинок что-то зацепил, послышался характерный щелчок отлетающей предохранительной скобы гранаты…

Зараза!

Ничком бросился на землю. Хлопок! В воздухе запахло химией дымовой гранаты. Ах ты, нищеброд…

Си Джей перекатился и лёжа открыл огонь из винтовки. Я ответил стрельбой из пистолета.

На дистанции ближнего боя снайпер даже не смог меня зацепить, что было неудивительно, учитывая стрельбу навскидку из крайне неудобного положения. А вот мои пули изрешетили грудь Си Джея.

Боёк щёлкнул всухую, но я всё продолжал давить на спусковой крючок, не сразу сообразив, что у меня кончились патроны.

А затем пришло понимание – всё, вот теперь-то я в безопасности. Больше ни одна тварь с пустыми глазами не попытается меня убить…

Всё кончено.

Шею сзади пронзила острая боль, из моего кадыка высунулось щербатое лезвие, и я захрипел, захлёбываясь собственной кровью.

– Вот теперь точно всё, – произнёс я, стоя над собственным телом и выдёргивая иззубренный клинок из тела. – Всё должно остаться здесь, в Кувейте. Не я это начал, но я должен это закончить.

Я кое-как разлепил глаза и пару минут приходил в себя.

Встающие вокруг покосившиеся высотки и горы песка, голубое небо над ними. А я всё так же сижу, привалившись спиной к сожженной машине, и всё тело болит так, как будто меня поколотили полдюжины человек.

Закашлялся. Слегка прострелило болью в груди, но совсем немного – может, рёбра и треснули, но, скорее всего, целы. Руки, ноги… Шевелятся, слушаются. Боли, как при переломах, нет. И то дело, и то радость…

Поморщившись от боли, проверил рацию, отцепил от пояса трос, одновременно доставая из кобуры пистолет. Связь в порядке… только сигнала на этой глубине, похоже что, нет. А вот автомат я посеял, пока падал…

Криворукий баклан.

Вот и пытайся выжить с одним пистолетом… А, ну гранаты ещё есть. Целых две.

Шикааарно…

Где-то поблизости послышалась гортанная речь. Слов не разобрать, но вроде бы говорят по-арабски.

Ёп… Всё лучше и лучше, Алекс. Спуск в полную задницу, глубина сто метров, полёт нормальный!

Голоса раздавались всё ближе, я затих и вжался в остов машины, вскидывая пистолет.

Автомат. Мне срочно нужен автомат.

А вообще меня нет. Меня здесь нет. Здесь никого нет. А раз здесь никого нет, то и уходите куда подальше… Катитесь на хрен отсюда, придурки.

Шорох шагов слышался уже совсем рядом – буквально в считаных метрах. На фоне этого продолжала размеренно литься чужая гортанная речь, да негромко шумела амуниция и лязгало оружие. Звяк-звяк, звяк-звяк… У кого-то явно болтается ремень, звеня антабками.

Неожиданно моя рация пискнула, всё-таки ловя сигнал. Очень не вовремя ловя, потому что этот писк мне сейчас показался совершенно оглушительным.