Александр Конторович - Реконструктор. Дорога в один конец

– Иными словами, проникновение на объект невозможно? – вопросительно смотрит на меня наш гость.

– Я так не говорил, товарищ капитан. Просто из тех сведений, которые мне известны, совершенно невозможно сделать конкретный вывод. Пробовать надо.

Капитан барабанит карандашом по столу и, поджав губы, смотрит на ротного. Тот только руками разводит:

– Если старшина Красовский говорит так, то, значит, основания у него для этого имеются. Во всяком случае, товарищ капитан, никого более компетентного в этом вопросе лично я вам отыскать не смогу.

«Что это за сараи такие, что по их душу прикатил этот деятель? В них что – золотой запас рейха хранится? Да не похоже, для таких вещей обычно поближе к столице места выбирают».

Впрочем, долго гадать не пришлось: штабной развеял наши сомнения.

– По нашим сведениям, где-то в том районе расположен фронтовой артиллерийский склад.

Здрасьте, я ваша тетя! Фронтовой склад, отправляющий ежедневно два-три вагона боеприпасов? Это на какой такой войне наблюдается подобный расход снарядов? У них что, по одному орудию на километр фронта стоит? Не похоже вроде на немцев.

По-видимому, скепсис на моем лице нарисовался столь явственно, что капитан поспешил ответить на невысказанный вопрос:

– Это снаряды для дальнобойной артиллерии. Такие орудия стреляют не очень часто, зато снаряды у них занимают гораздо больше места, чем обычные. Ну, и помимо снарядов там хранят всякие запасные части для ремонта этих пушек. Хочу вам сказать, товарищи, что эти обстрелы наносят нам очень большой вред. Настолько большой, что командование поставило задачу любой ценой их прекратить. Беда в том, что мы до конца не уверены в их расположении. Позиции дальнобойной артиллерии периодически меняются, и все наши попытки отследить эти пушки до начала стрельбы пока не увенчались успехом. А после налета их быстро перемещают в другое место. Единственным возможным вариантом пока является уничтожение склада боеприпасов. Но и здесь не все просто: мы не можем достоверно указать его место расположения. Знаем, что где-то в этом районе, но где именно?

Ну, здесь, друг мой ситный, я тебе тоже ничем не помогу. Немцы мне пока ежедневного отчета о своих действиях не присылают. Вполне может быть, что за забором действительно искомый артиллерийский склад. А очень может статься, что и какое-то иное тыловое заведение. Мало ли что можно возить на поезде и хранить в сараях!

Высказываю свои сомнения вслух. Оба моих собеседника согласно кивают. Набираюсь смелости и высказываю предположение о том, что гораздо проще было бы расхреначить все эти сарайчики авиацией. Пара-тройка бомб крупного калибра существенно облегчат работу немецким ревизорам, буде таковые когда-нибудь заглянут в это место. Но на мое предложение штабной скептически поджимает губы:

– Если бы все было так просто, старшина! У нас нет такого количества авиации, чтобы разбомбить любой подозрительный сарай, пусть даже и кучу сараев. К сожалению, нам пока так и не удалось точно установить место нахождения складов. В том числе и с помощью разведки.

Если я не ошибаюсь, то этот кирпич в наш огород. Мол, такие вы ребята хваткие, а тут лопухнулись. Вон даже ротный нахмурился, просек, видать…

Но вслух Горячев ничего не говорит, только внимательно рассматривает карту. Ну и правильно, чего с этим штабным задираться? Он приехал и уедет, а нам тут своими делами заниматься нужно. Мало ли какие идеи возникают в головах у высокого начальства, что ж теперь, по каждому кивку туда-сюда бегать? На всякий чих не наздравствуешься!

– Ну… – говорит Горячев, – немного я видел артскладов, чтобы не были они укреплены по всем правилам. Обваловки нет, зенитного прикрытия… Совершенно не обязательно, чтобы эти самые сарайчики были именно теми складами, которые вам нужны.

И в словах командира есть немалый резон. Немцы – мужики педантичные и аккуратные, явных ляпов не допускают. Раз положено все это соорудить – оно будет. И если этого нет – нет там и артсклада.

– Хорошо… – медленно говорит капитан, складывая карту. – Хоть что-то! Впрочем, как я полагаю, у вас вскорости будут причины для того, чтобы потщательнее пошарить в этих краях.

– Будут – пошарим, – соглашается с ним Горячев. – А пока такого приказа нет, мы своим непосредственным делом займемся.

Ага, ротный тоже чует какую-то каверзу. Он вояка грамотный и запах паленого ощущает задолго до разжигания огня.

– Будет и приказ, – встает наш гость со своего места. – Распорядитесь, чтобы меня отвезли в штадив.

Провожая взглядом удалявшуюся повозку, старший лейтенант, не поворачивая головы, спрашивает у меня: «Ну, а ты что по этому поводу думаешь?»

– Чует мое сердце, что попрут нас эти сараи раскапывать.

– Могут… Ты вот что, посмотри, чего нам из снаряжения не хватает, авось под такое дело и выбьем что-нибудь.

Чего у нас не хватает?

Да мать его за ногу – всего! Если я тот список сейчас составлять стану… до утра, пожалуй что, и не усну.

Но долго рассиживаться не вышло, да и писанина в этот раз как-то отошла на второй план.

Бухнула о стену распахнутая дверь.

– В ружье!

И понеслось!

Немцы, ударив на стыке полков, пробили брешь в нашей обороне, и их танки при поддержке пехоты устремились к нам в тыл. В таком разе дергают все, что только под руку подвернется. Подвернулись мы…

– Старшина! Твои позиции здесь! – махнул рукой Горячев, указывая на невысокий пригорочек. – Задача – окопаться и держать оборону. Основная цель – пехота, надо отсечь ее от танков!

Мог бы и не повторять, такие вещи у всех прочно в голову вбиты. Но я командира понимаю. Если уж и нас в цепь положили – совсем, стало быть, ситуация хреновая. А справа уже машут лопатами, зарываясь в землю, штабные деятели – телефонисты и писари. Выходит это у них не очень, должных навыков нет.

– Пал Николаич, – поворачиваюсь я к Никонову. – А не подпихнешь ты это воинство в нужном направлении? Пусть вон там позицию оборудуют. Заодно и нам фланг прикроют.

Ефрейтор степенно разглаживает усы.

– И то дело, – важно кивает он. – В самый раз они там будут. Организуем!

Все, теперь я за это спокоен. Раз Николаич за дело взялся – они у него там окоп для стрельбы с коня стоя отроют мигом!

– Рогов!

– Я, командир!

– Пулемет в зубы – и к тому холмику! Чтоб две позиции там были в кратчайший срок!

– Сделаем! – И пяток бойцов понесся в нужном направлении.

Распределив остальных, берусь за лопату и сам. Мне персональный окоп по должности не полагается. Нет, если я его сам выкопаю… тогда, пожалуй что, и будет.

Прошел час.

Наши позиции понемногу приходили в какое-то осмысленное состояние. Во всяком случае, на хаотическую мешанину ямок они уже походили не так сильно. Наметились линии траншей, появились уже и пулеметные гнезда. Откуда-то сзади вывернулась упряжка с сорокапяткой – совсем хорошо! Мрачные артиллеристы, скинув гимнастерки, усердно заработали лопатами, оборудуя огневую. Оторвавшись от копания, посылаю им в помощь троих своих бойцов – пушка нам необходима как воздух. Иных противотанковых средств у нас нет. Так что беречь сорокапятку нужно всеми силами.