Стеклов Дмитрий - Нереальность

К шефу полиции подбежали несколько полицейских и взяли его под руки. Он поднял голову и среди бегавших в разные стороны людей заметил своего секретаря-сержанта. Тот вёл себя очень странно. Он стоял на том же самом месте, где и до взрыва за минуту до этого. Привычная резиновая улыбка отсутствовала на его лице, которое вдруг стало хмурым и мрачным. Казалось, сержант не замечает окружающей суматохи. Его взгляд был в упор направлен на шефа полиции, словно он хотел просверлить его насквозь. Сержант продолжал в упор смотреть на своего шефа. Казалось он чего-то жал.

Вдруг сержант вытащил из кобуры пистолет и направил его на шефа. Он успел выстрелить дважды, прежде чем трое полицейских закрыли своего начальника. Следующая пуля вошла в спину прикрывшего полицейского, который, замерев на месте, повалился на гранитную лестницу. Остальные полицейские вытащили свои пистолеты и открыли ответный огонь. Грянул залп беспорядочных выстрелов. Изрешечённый сержант весь в крови рухнул на ступеньки. Его труп покатился вниз к взорванной машине.

Тяжелораненый шеф полиции лежал, прикрывая рукой кровоточащие дыры. Обе пули попали ему в живот. Прижав его раны средствами первой помощи, полицейские осторожно подняли его и спустили вниз с лестницы. К месту взрыва подъезжали первые машины "Скорой помощи".

***

Полицейский шёл по стоянке к своей машине. Был уже конец смены, он собирался домой. На улице было еще светло, но уже стало смеркаться. На стоянке зажгли фонари, высоко подвешенные на столбы. Машин уже почти не было, за исключением нескольких, в том числе его.

Полицейский направился к своему автомобилю с мечтами о тёплом доме и вкусном ужине. Сегодня был тяжелый день. Было совершено очередное покушение на начальника городской полиции. Сам он серьезно пострадал, врачи боролись за его жизнь, и полицейский не знал, выживет ли он. Полицейский и сам был на месте покушения и даже выпустил пару пуль в подосланного убийцу, но ему так и осталось неизвестно, попала ли хоть одна из них в цель.

Полицейский подошел к своей машине и стал ее открывать. Он оглянулся и посмотрел на соседнюю. Это была машина самого шефа полиции. Она тоже осталась ждать на стоянке, так как её хозяин уехал на другой - на "Скорой помощи". Так что её ещё не скоро заберут.

За задними колесами этой машины полицейский заметил какую-то тёмную лужу. Он бросил открывать дверцу своей машины, обошёл заинтересовавший его автомобиль и наклонился. Под машиной была какая-то тёмно-бордовая жидкость. Скорее всего, это было вытекшее масло. Полицейский потрогал ее лужу пальцами и поднёс их к носу. Нет, это было не масло, как он решил вначале, и не бензин или какая другая горюче-смазочная жидкость, имевшая отношение к машине. Запах был не нефтяной, а какой-то животный, органический. Полицейский слегка лизнул один палец. Кровь. Это была кровь. Её он не спутает ни с какой другой жидкостью на свете. Но откуда она здесь взялась? И чья она?

Полицейский поднялся на ноги, выхватил пистолет и подошел к багажнику. Кровь стекла явно оттуда. Багажник был заперт. Вскрывать чужую машину, тем более начальника полиции, конечно, было чревато, но полицейский чувствовал, что дело серьезно. Он нажал на курок и одним выстрелом разнёс замок багажника. Дверца открылась и поднялась вверх. В багажнике, в луже натекшей и скопившейся крови завёрнутое в полиэтилен с двумя огнестрельными отверстиями в голове и груди лежало тело начальника полиции.

***

Говоров очнулся с сильной болью в животе. Он ничего не помнил, ни где находится, ни как сюда попал. Мысли и воспоминания носились в его голове со скоростью света. Виктор попытался встать, но боль стала ещё сильнее и он снова лег. Голова болела и кружилась. Наконец он вспомнил, что должен был забрать беглеца-суррогата Клёнова, вспомнил, что занял место шефа полиции, чтобы его найти, и то, что в него стреляли какие-то активисты. Так он оказался здесь.

Он лежал в больнице на больничной койке. На его лицо была одета кислородная маска, а к рукам прикреплены датчики и какие-то трубки, которые вели к капельнице, стоящей рядом.

Говоров вспомнил про свои ранения в живот. Картинка произошедшего окончательно сложилась у него в голове. Обидно было только, что он так и не попал к Клёнову. Теперь его куда-нибудь переведут, хотя вряд ли это случится без его приказа. Однако если Клёнов сумеет вернуть себе переместитель, то придется искать его в другом месте.

Но была одна странность. Лежал он на обычной больничной кушетке, однако его руки с обеих сторон были прикованы наручниками к металлическим поручням, приделанным по бокам койки для удобства транспортировки. Вначале Говоров не обратил на это внимания. Но окончательно придя в себя, он удивился. Виктор стал дергать руки в надежде порвать наручники или оторвать поручни. Бесполезно. Наручники, конечно, не порвались, а поручни крепко сидели на своих местах. Ничего не понимая, Виктор стал оглядываться по сторонам, думая как освободиться.

В этот момент в комнату вошло несколько вооружённых людей в форме. Один был явно старший, его отличала более представительская форма, кажется майора.

- Вы пришли в себя? - обратился он к Виктору. - Отлично. В таком случае ответьте, пожалуйста, на наши вопросы.

- Кто вы? - перебил его Говоров.

- Гораздо интереснее вопрос кто вы?

- Что значит, кто я? - попытался изобразить недоумение Говоров. - Я начальник полиции! Почему меня приковали к койке?

- Несколько дней назад на начальника городской полиции, то есть на вас, было совершено покушение, - проигнорировал его вопрос майор. - Однако на следующий день было найдено тело ещё одного шефа полиции в его собственном автомобиле в багажнике. Следовательно, один из вас не тот, за кого себя выдает.

Говоров слегка скривил губы. Чёрт. Так вот что происходит. Надо было стереть тело. Сразу ему эта затея с начальником не понравилась.

- Назовите полностью вашу должность! - потребовал майор.

- Что вы себе позволяете?! - стал отпираться Говоров.

- Отвечайте!

- Главный начальник управления городской полиции полковник Головков.

- Начальник главного департамента полиции полковник Головко!

Говоров смотрел и молчал. Всех этих деталей не запомнить. Любой мог ошибиться. Но эта ошибка может стоить ему головы.

- Кто вы? Партизан? Подпольщик? Оппозиционер? Просто чокнутый активист, требующий остановить голод и разруху?

- Я ничего не буду говорить. Я имею право хранить молчание.

- Нет у вас никаких прав, - засмеялся майор. - У вас одно право - подчиняться. Забавно, что вы совершенно правильно назвали свою должность, а я нет. Настоящий шеф полиции знал бы это.

Опять прокол. Ошибка за ошибкой.