Дем Михайлов - Эхо войны

Д-дах!

Выстрел мгновенно среагировавшей Инги разбивает голову умирающего как перезрелую дыню. Треск почти опорожнившего магазин автомата обрывается. А вот крики не затихают — как минимум четверо ранены, кто-то наверняка убит.

Удача решила покинуть нас….

Взревевший грузовик поддает газу, автобус надрывно визжит двигателем в ответ, так же пытается ускориться, но получается у него крайне плохо. Бойцы Татарина перегрузили транспорт ящиками с оружием, пожадничали, бывший школьный автобус едва двигается, он похож на грузного толстяка с дикой одышкой, который и налегке-то еле шагает, а тут ему еще увесистый рюкзак за плечи повесили…. Того гляди случится сердечный удар, мотор захлебнется, захрипит и замолкнет — и если автобус заглохнет….

Тишина….

Она установилась не сразу, прошло несколько минут, прежде чем Борис заставил заткнуться самых ярых стрелков, что успели метнуть и несколько гранат — просто так, бросили их куда попало, снаряды с рявканьем вырыли в песке неглубокие ямы, посекли пустыню осколками. Зачем гранаты потратили?

— Продолжаем движение! Продолжаем движение! — гремела четкая команда, три машины шли вперед.

А из дверей автобуса, чуть ли нам не под колеса, выбрасывали трупы залитые кровью — трех человек одного за другим. Мертвецы падали на песок, пятная его кровью. Красной влагой истекал и сам автобус — сквозь его дырявое днище вытекала кровь, за машиной тянулись прерывистые следы.

Дернувшись вперед, я ухватил Ингу за шиворот и рванул на себя изо всей силы. Рванул жестко, внезапно. Девушка отлетела на метр, ударилась плечом о металл кузова, но винтовку не выронила, инстинктивно прижимая драгоценное оружие к себе. Грохнул выстрел, мне обожгло щеку. Вторым движением я подался в сторону и резко взмахнул рукой.

Из-под искусно замаскированного под песчаный нанос укрытия выскочил воющий дикарь с торчащим в основании правого плеча моим метательным ножом. Я тут же послал в полет следующий клинок, горько плача в душе из-за потери — остановиться и подобрать любимые ножи не получится. Узкое лезвие рассекло врагу горло, прекратило его крик, он выронил из руки пистолет со странным длинным дулом, упал сам, задергался на песке уже позади нас — грузовик двигался вперед, равнодушно перемалывая песок.

— Цела? — спросил я, собирая с кузова нанесенный песок.

— Цела — отозвалась девушка, смотря на меня расширенными глазами — С-спасибо….

— Он хотел убить снайпера — коротко улыбнулся я и приложил к ране пригоршню песка. Горячий тампон обжег саднящую кожу, но тут же успокоил ее, кровь смешалась с песком и начала запекаться.

— Давай я перевяжу — вскинулась Инга.

— Уже перевязал.

Лежащие рядом два русских парня переглянулись, покачали головами, начали возиться с оружием, перезаряжая и проверяя его.

— Давай перевяжу! — настаивала девушка. Я же указал рукой на еще больше приблизившее облако пыли идущее нам наперерез:

— Что это?

— Машина….

— Слишком большое облако пыли — не согласился я — Что там такое?

— Да это точно машина — прокомментировал один из чужаков.

— Инга, посмотри через свою винтовку — попросил я.

— Через свою винтовку — повторил второй боец и смешливо фыркнул.

— Заткнись, Андрей! — оборвала его зло девушка и припала к прицелу винтовки — Нет, вижу только пыль. Очень много пыли. Возможно там несколько машин. Андрей, доложи Борису.

— Понял.

Прекративший меня передразнивать воин нырнул в пулеметное гнездо, исчез внутри грузовика.

Вернулся он минуты через три, коротко доложил:

— Они видят. Наблюдают через оптику. Но не поняли что это за техника. Возможно два-три грузовика или штук пять машин поменьше идущих двойной колонной.

Прикинув расстояние от нас до грозного облака пыли, я повернул голову, посмотрел вперед. Так…. Мы почти у Ямы. Встреча с новым врагом произойдет где-то там, на самом краю почти бездонной пропасти….

— Битум, откуда у них столь мощные укрепления? — вопрошает меня с непонятной требовательностью Андрей — Штабеля мешков набитых песком! Как они приперли такую тяжесть? Машинами? Но откуда заранее могли знать наш маршрут? За сорок минут такое укрепление не приготовить! На спине столько мешков не принести.

— Почему? — удивился я искренне, трогая затвердевшую корочку песка вперемешку с кровью покрывшую переставшую кровоточить рану — Они просто принесли по десятку пустых мешков и все.

— А наполнитель где взяли? Песок откуда….

— Ты че совсем отупел? — зло спросил его друг, Инга часто зафыркала, пытаясь сдержать смех.

Ну да — откуда взять в пустыне песок для наполнения мешков…. Резко покрасневший Андрей коротко застонал, уронил голову на кузов, заохал, поняв, насколько глупо звучали его недавние слова.

А я, неотрывно глядя на приближающуюся Яму, думал о следующем — обычно немногословные и в принципе нормальные парни чужаки начинают меня подкалывать и «прощупывать» в те моменты, когда я общаюсь с Ингой. Совпадение? Вряд ли. Может они все поголовно влюблены в единственную девушку в команде? Или просто заботятся о ней по-братски, стараясь отдалить от нее тупого местного охотника…. Все может быть.

Но сейчас мне не до этого — я переглядывался с Косым Ильясом сумевшим уцелеть в недавней бойне, стоявшим в полный рост на продырявленной крыше автобуса и смотрящим на меня. Жестами он указал на облако пыли, я кивнул, показал, что знаем об этом, потом пожал плечами, давая понять, что не знаю что это такое. Второй проводник обреченно развел руками, начал возиться с автоматом, успев вернуть пистолеты за пояс.

Мы продолжали двигаться вперед, проглатывая метр за метром. Мы двигались по направлению к дому….

Но прежде чем оказаться дома, сначала надо пройти впритирку с карьером. Без этого никак. Словно в насмешку нам никак не разминуться с этой огромной яминой на ровно как стол пустынной местности. Нам придется поздороваться с ней снова. И на этот раз Яма встречала нас радостно — от ее края вздымалось аж три толстенных черных дымных столба уходящих далеко-далеко в пронзительное синее небо.

— Если мы останемся без грузовика… — начал я.

— То мы умрем на его обломках — оборвал меня парень, чьего имени я не знал — жилистый, лет тридцати, светловолосый, скуластое лицо бронзовое от загара, серые пронзительные глаза — Нет смысла возвращаться без него.

— Ясно — подытожил я — Жизни ваши. Решать вам. Но если что — делайте как я.

— С чего такая доброта?

— Я взялся довести вас в обе стороны — пояснил я с полным безразличием — Таков твердый закон и обычай. Взялся вести — веди. До самого конца. Силком тащить никого не стану, но если что — покажу тропы, постараюсь довести до города. А там…. Как говорят не в нашем городе — будет день, будет пища.